Притяжение красоты - Фрида Митчелл Страница 2

Еще девочкам нравилось то, как часто прохожие, увидев их на прогулке в одинаковых платьях и туфлях, с одинаковыми лентами в волосах, восклицали: «Какие куколки! До чего похожи!» И обращаясь к матери, говорили, что она, мол, с такими детьми должна быть счастлива вдвойне. Знали бы они...

Карен и Маргарет однажды поклялись друг другу, что, став взрослыми, отправятся в путешествие по заветному маршруту, но жизнь диктовала свое.

Через месяц после отъезда Маргарет в Копенгаген Карен обнаружила, что беременна. Что ж, надо было срочно выходить замуж за Мануэля, молчаливого черноволосого поклонника, испанца по происхождению. Магги, почти ничего о нем не зная, не одобряла любовную связь сестры, поскольку скрытность и замкнутость этого человека не вызывала особых симпатий. Однако, узнав о беременности своей подруги, тот не исчез, не заставил себя уговаривать, а, напротив, совершенно не сопротивлялся и был доволен, что скоро станет отцом.

Карен сообщила Магги по телефону о своей стремительной свадьбе. Та примчалась из Копенгагена на бракосочетание, но уже через день уехала обратно. С того времени жизнь сестер пошла в разных направлениях. Миссис Карен Бокерия стала домохозяйкой и по мере сил старалась помогать мужу в его бизнесе. Мануэль обзавелся сетью «ресторанчиков, взяв себе в качестве делового партнера Феликса, тоже испанца.

А Маргарет последовала за собственной звездой и сделала в Копенгагене замечательную карьеру, заделавшись весьма известной модельершей.

В дальнейшем, размышляя о скоропалительном браке сестры, она пришла к единственному выводу: Мануэль хотел, чтобы та забеременела. Он был твердо уверен в одном — оказавшись в положении, Карен обязательно выйдет за него замуж. Но год за годом Маргарет наблюдала, как ее веселая, быстроглазая сестра постепенно превращается в бледное подобие прежней очаровательной хохотушки. Та стала тихой, безразличной женщиной, полностью находящейся под контролем мужа.

Но миссис Бокерия никогда не жаловалась на жизнь и всегда меняла тему разговора, если Маргарет начинала вдруг заводиться и выстраивать разнообразные предположения о том, почему сестренка так изменилась. Даже о маршруте маргариток — дороге счастья — они больше не вспоминали.

Солнце за окном постепенно налилось багряной тяжестью заката, тянущей его вниз, к горизонту. По кухне расползлись мягкие вечерние тени.

— Итак, родители Мануэля Приглашают тебя в гости. — Маргарет вновь удрученно кивнула на письмо. — Ты же, в свою очередь, даже не зная всех мотивов такого решения абсолютно чужих тебе людей, ни на секунду не задумавшись над тем, что это может быть небезопасно, все-таки считаешь, что должна ехать...

Эх, Карен — добрая душа! Она конечно же не откажет лицемерным испанским родственникам. Бедняжка не понимает, что на самом деле ее приезд будет выглядеть так, словно ягненок добровольно прыгнул в пасть к волку. А вдруг эти родственнички заявят права на внука?

— Да, я должна принять приглашение и съездить туда хотя бы ненадолго. Они предлагают мне провести в Испании две недели и очень хотят познакомиться с Рикардо. Но, главное, согласись со мной, малыш в кои веки встретится со своими единственными дедушкой и бабушкой.

Маргарет вздохнула. Карен была права — их родители давно лежали в могиле.

— Ну хорошо, а потом? — спросила она.

— Потом мы вернемся и продолжим привычную жизнь. Я начну помогать Феликсу в ресторанном деле, мы уже говорили с ним об этом. Рикардо будет ходить в школу — у него там полно друзей. В Испании не останусь, и не подумаю, можешь выкинуть эту мысль из головы. И не волнуйся ни о чем, я же вижу — ты сама не своя.

Маргарет не могла понять, что же ее больше всего тревожило. Скорее всего то, что сестра никогда не умела отстаивать свои интересы, не разбиралась, где черное, а где белое. Настоящая женщина должна быть независимой, так сказать, немного себе на уме!

Карен заглянула в глаза Маргарет, уловила в них беспокойство и вдруг рассудительно предложила:

— Послушай, Магги, если ты так обо мне тревожишься, поехали в Испанию вместе — ты, я и Рикардо. Отец Мануэля может полностью оплатить поездку, он так в письме и написал. Да и не такие это большие деньги.

Она вытянула из конверта листок и прочитала: «Вы можете чувствовать себя совершенно свободно, пригласите в Испанию кого-нибудь из друзей».

— Я бы очень хотела, — продолжала Карен, засовывая листок обратно в конверт, — чтобы со мной и Рикардо поехала ты, моя любимая сестричка и мой самый первый друг. Но от тебя в последнее время только и слышишь: «Я занята, я занята». И, насколько мне помнится, тебе предстоит поездка в Париж. Немыслимо, в каком бешеном ритме ты живешь!

— Сейчас ритм не такой уж и бешеный. Я разве не говорила, что показ коллекций в доме мод временно прекращен? — удивленно спросила Маргарет и добавила:

— Так что впереди у меня бездна свободного времени, тем более что я не использовала отпуск за прошлый год. Когда ты думаешь ехать?

— Да в любое время. Главное, чтобы тебе было удобно, дорогая! Как здорово, что ты соглашаешься!

Карен вновь неожиданно расплакалась. И Маргарет, отбросив остатки сомнений, мгновенно приняла решение. Да, она поедет. Сестра в ней по-настоящему нуждается. Работа, бизнес, все что угодно — это вторично. Семейные дела должны быть на первом месте.

Аэропорт в Барселоне походил на все аэропорты мира — там было шумно, медленно двигалась толпы пассажиров, мелькали растерянные лица, радостные улыбки. Несмотря на работающие кондиционеры, чувствовалась жара.

Перелет сестер из Дании в Испанию прошел относительно комфортно. И все же предстоящая встреча с семейством покойного Мануэля казалась Карен миражом. Рикардо в самолете постоянно отвлекал внимание матери и тетки беззаботной болтовней: у него на коленях лежал красочный путеводитель по стране.

— Ух ты, здорово! Там постоянно праздники! — радостно сообщал мальчик. — Праздник по-испански «фиеста». Я тоже хочу петь, танцевать, бегать впереди быков, хочу сжигать большие куклы из папье-маше. Здесь так написано!

В обоих аэропортах — что в Стокгольме, что в Барселоне — Маргарет постоянно находилась в напряжении, опасаясь, как бы не потерялся племянник и не пропал багаж. Карен же, наоборот, была безучастна, взгляд ее синих глаз с усталым безразличием скользил по лицам и предметам.

Поэтому не могло не вызвать удивления то, когда в Барселонском аэропорту Карен стремительно подняла руку и почти пылко воскликнула:

— Магги! Это Федерико, брат Мануэля. Точно! Смотри, он ищет нас!

Маргарет еще чуть раньше сестры обратила внимание на высокого черноволосого мужчину — он выделялся среди встречающих невозмутимостью и сдержанностью — и про себя отметила, что молодой человек чем-то напоминает хищника на охоте.

Она крепко держала малыша за руку, тот подпрыгивал рядом, как заводной чертик, и в конце концов строго сказала:

— Рикардо! Не вырывайся, не серди меня! Здесь можно запросто потеряться!