Люблю, целую, жму лапу! - Арина Ларина Страница 2

С этим было сложно.

Идеальная женщина, с которой он мог бы ужиться, должна была быть милой, тихой, застенчивой, хозяйственной и доброй. Внешность будущей супруги Рюрик представлял себе весьма смутно. Он даже не был до конца уверен, что ему нужна именно супруга, а не просто подруга для встреч. Но это ж ясно, что любая подруга довольно быстро захочет определённости в отношениях. А то так можно всю молодость потратить на секс, а потом остаться у разбитого корыта. Тарасов был мужчиной ответственным и обязательным, поэтому понимал – женщина рано или поздно потребует гарантий, и это будет справедливо. Тут его логика давала сбой, так как всё же планировать отношения с дамой по пунктам, словно ремонт санузла, было делом провальным. Хотелось всё же любви, страсти, эмоций и чего-то такого, что, конечно же, в природе существовало, но с ним пока ещё не случалось. Любовь – это химия. Так говорила Татьяна. Причём сама она честно признавалась, что влюблённости и страсть у неё были, а вот ничего похожего на настоящую любовь – нет.

– Это, наверное, научная фантастика, и никакой любви нет, – печалилась Ханина, изредка тихо наливаясь коктейлями в обществе бывшего одноклассника. По её собственному признанию, Юрик был единственным мужчиной, которому она доверяла на все сто. У него дома можно было напиться, поплакать и при этом с ним не переспать. – А мне так хочется большого и светлого чувства, чтобы крышу сносило, чтобы сердце останавливалось.

Тарасову хотелось того же самого. Но пока в его жизни из постоянных женщин имелись лишь бдительная маменька и Света с работы.

Светлана Егоровна Церлина была дамой в теле. Улыбчивая брюнетка со звонким голоском, короткой стрижкой а-ля мадам Грицацуева и ясными голубыми глазами страстно желала замуж. Причём иногда Рюрику казалось, что Светочке всё равно, кого окольцевать. Просто в их отделе он был единственным подходящим холостяком. Ещё двое на рынке женихов не котировались – один был сильно мятым жизнью алкашом, а второй – алиментщиком, отстёгивавшим от зарплаты аж трём жёнам и четырём детям. С таким багажом даже Ди Каприо считался бы крайне сомнительной парой.

Следовало признать, что и сама красотка парой была бы сомнительной. То ли от нерегулярной половой жизни, а проще говоря – её полнейшего отсутствия, то ли из-за раннего климакса, а может быть, и вовсе по причине поганого характера Светлана Егоровна периодически закатывала в офисе безобразные скандалы и истерики по самым безобидным причинам. То ей пыль на стол специально насыпали, то окно из вредности закрыли или открыли, то идею украли. Не обогретая кавалерами Церлина впадала в крайности, чем очень пугала спокойного и уравновешенного Рюрика. Женщина-вулкан ему точно была не нужна.

Светочка обхаживала Тарасова целый год. Сначала она просто вежливо дала понять, что не против отношений. Рюрик её молчаливого согласия не понял – не дошло, как это часто бывает. И тогда Светочка начала улыбаться ему чаще, к месту и не к месту. Но и тут до Рюрика не дошло. Близился корпоратив, куда ничего не подозревающий холостяк пошёл в качестве Светочкиного кавалера. Она попросила составить ей компанию. Тарасов наивно согласился. Он же не знал, что истомившаяся без мужской ласки Светлана Егоровна загонит его в зал для переговоров, зажмёт в угол и будет лапать, как гусар красну девицу. Спасла Рюрика лишь самонадеянность коллеги. Когда Светочка решила, что объект уже достаточно облапан и готов к подвигам, она взгромоздилась на стол и томно проворковала:

– Давай!

И Тарасов дал. Он рванул стремглав, как спугнутый выстрелом заяц, в мгновение ока залетев в рабочий кабинет, выхватив из гардероба пальто и ускакав прочь. Щёки его пылали, сердце колотилось, а едва не поруганная честь плаксиво требовала отмщения. Как после этого появляться на работе, он не представлял.

Зато Света, поставившая себе цель, пёрла к ней, как асфальтовый каток – медленно и неуклонно. Обижаться на мужчину неконструктивно, если планируешь его соблазнить. Это ж сначала обидеться, потом помириться – бессмысленная трата времени. Самое правильное продемонстрировать понимание и лояльность. Самцы любят понимающих и всёпрощающих женщин.

Когда Рюрик, пунцовый от переживаний и нервно озиравшийся, притопал после праздников на работу, Светочка лишь игриво погрозила ему пухлым пальчиком и подмигнула. Судорожно сглотнув, Тарасов решил в ближайшее время избегать одиночных походов по коридорам. Не стоит думать, что он боялся какую-то там толстушку. Даже притом что оба были примерно в одной весовой категории, он легко справился бы с любвеобильной дамой. Другое дело, что опускаться до… до драки? Мужчина, отбивающийся от дамы – довольно жалкое зрелище. Наверное, надо было посоветоваться с Таней, но он отчего-то постеснялся. Всё же это была слишком интимная проблема. Другое дело, что Ханина как раз беззастенчиво пользовалась его советами в этих вопросах, приговаривая, дескать, а у кого ещё про это всё спрашивать, если не у мужика. Рюрик так не мог. Давать советы – одно, а открываться самому – совсем другое. Для столь смелых консультаций он был слишком замкнутым и стеснительным. Так или иначе, Светочка не успокоилась и продолжала хищно преследовать жертву, всячески намекая, что не обиделась. Она даже умудрилась написать ему на рабочую почту, что понимает его смущение и готова дать ему второй шанс. Получалось, что это Рюрик опростоволосился, опозорился, показав слабость перед дамой, и эта дама теперь великодушно предлагает ему дерзнуть ещё раз. Разъярившись, Тарасов стёр письмо от греха подальше, пока этот всплеск тестостерона не прочитал админ сети, и решил игнорировать Церлинские улыбочки. Светочка приуныла, но ненадолго. Уже через неделю она начала кормить весь отдел, в том числе и неприступного Тарасова, пирожками и печенюшками собственного изготовления. Сдоба была очень даже ничего, но столь примитивным способом сердце Рюрика было не растопить. Он покладисто жрал всё, чем подкармливала его Церлина, но на сближение не шёл. Путь к его сердцу лежал не через желудок. Если б Рюрик знал, что в его пирожки деятельная Светлана Егоровна добавляла добытый у какой-то шарлатанки приворотный порошок, у него, наверное, случилось бы несварение. Но Тарасов пребывал в неведении, а потому спокойно жевал Светочкины подношения.

С некоторых пор работа, которая раньше казалась ему вполне сносной, начала Рюрика тяготить. Необходимость и неизбежность ежедневного общения со Светочкой основательно вымотала интеллигентного и мягкого Тарасова, вынужденного изыскивать способы, чтобы увернуться от объятий любвеобильной дамы.

Поворочавшись в кровати под едва различимый плач сигнализации, Рюрик окончательно открыл глаза и уставился в потолок. Вставать не хотелось.

Соседи снова скандалили. Визгливый женский голос, злобный баритон мужчины и писклявый старушечий речитатив. Началось в колхозе утро!

Ругались супруги ежедневно, утром и вечером, а по выходным ещё и днём. Пороха в огонь добавляла проживавшая с ними чья-то мать – не то свекровь, не то тёща. Как говорится, хочешь развестись, посели в своём доме родителей. На людях это была вполне приличная пара. Кира, миниатюрная шатеночка в круглых очках, с виду тихая и нежная, и Василий, коротко стриженный крепыш, похожий на комсомольца из старых фильмов. И только Рюрик знал, какими витиеватыми конструкциями они обкладывают друг дружку, оставшись наедине. Старушка тоже не отставала, значительно обогащая запас Тарасовского нецензурного лексикона. Некоторые перлы были просто-таки гениальными по степени экспрессии и выразительности. Увы, слышимость в блочном доме была такой, что соседи всё про всех знали. Тарасов не был исключением. Именно эта пара и сдерживала его от перехода к активным поискам своей половинки. Имея Интернет, можно было найти себе девушку, не выходя из дома, благо сайтов знакомств множество. Но это всё казалось каким-то ненадёжным. Мужчины опасались охотниц за кошельками, женщины – маньяков. И те и другие беззастенчиво врали, преувеличивая свои достоинства и нивелируя недостатки. Фотографии безбожно фотошопили, а романтические письма плагиатили из Сети. А если учесть, что в итоге можно было заполучить в жёны вот такую с виду тихую и покладистую Киру, то ну его на фиг.