Очень дорого сердцу - Лия Болотова Страница 2

На двери магазина всё ещё красуется вывеска «Закрыто», и висеть ей ещё минут пятнадцать, пока не закончится проверка. Я только успела бросить сумочку в раздевалке и нацепить бейдж (всё-таки молодец, что униформу надела дома), как в магазин вплыла наша Мадам (как за глаза называли Фаину Алексеевну Кулабухову). Это была дама за сорок пять лет (точнее никто не знал), с фигурой как у Некрасовских женщин «из русских селений», причём её личная портниха могла делать талию в любом месте ниже груди. Обладая немалыми финансовыми возможностями, Мадам не утруждала себя таким пустяком, как чувство вкуса. В своё время Фаина Алексеевна была заведующей обыкновенного советского продмага. 90-е годы сделали свое дело, и магазинчик, каких в городе было сотни, перешёл в крепкие частные руки нашей мадам, превратившись в ООО «Фаина». Вначале вся торговая площадь сдавалась в аренду к немалой радости челноков — здание находилось в центре города, что обеспечивало большую проходимость. Но времена менялись, «Фаина» закрылась, чтобы через несколько месяцев поразить всех полным евроремонтом торгового зала и заново отделанным фасадом, превратившись в Салон-бутик одежды и обуви «Подиум». Денег в перепланировку и ремонт было вложено немало, торговую площадь салона разбили на залы, в которых можно было найти всё от нижнего белья до обуви. Было сделано всё, чтобы Фаина Алексеевна могла приумножить свой капитал и войти в новое тысячелетие законной миллионершей.

Если у Мадам всё было строго распланировано, то я попала в магазин по чистой случайности. Тётя Люся, мама моей подруги Ленки Городовой, вращалась в кругу людей, которые, кто по своей должности, кто по сплетням, знали всё обо всех и всём в нашем городе. Ей стало известно о грандиозном открытии Салона «Подиум». Она же, наведя справки о вакансиях, посоветовала мне устроиться туда продавцом.

— Оденься скромнее, но со вкусом, впрочем, тебе об этом напоминать не стоит, — готовила меня тетя Люся к предстоящему собеседованию. — Фаине отвесь пару комплиментов, она это любит, и, как бы ненароком, в ходе беседы намекни, что прийти в магазин тебе посоветовала Ольга Петровна, давняя подруга Татьяны Николаевны.

Естественно, ни Ольги Петровны, ни Татьяны Николаевны, я в жизни не видела. Наставления тёти Люси не прошли даром, и уже через неделю я числилась в штате на должности «продавец». То, что мне придётся и работать, и учиться, меня ничуть не пугало, в семнадцать лет всё кажется простым. В общем, началась моя взрослая жизнь, о которой я до сих пор нисколько не сожалею.

— Доброе утро, Аля. Как твои дела?

Голос Фаины Алексеевны мягкий и спокойный, но глаза, выдавая её придирчивость, пытались найти даже малейший недочёт во вверенном мне отделе. Рядом с Мадам стоял Сергей, наш управляющий. Ни для кого не секрет, что Фаина Алексеевна имела слабость к мужчинам по моложе, и голубоглазый симпатичный Серёжа как нельзя лучше подходил для этого. Так же знали, что отношения управляющего и директрисы только деловые — у Серёжи была красавица-жена и милый сынишка трех лет. Однако Фаина Алексеевна хотела от него большего и при каждом удобном случае, жестом, взглядом, а иногда словом, давала это понять. Всё это я знаю от самого Серёжи, который, после очередного такого жирного намёка почему-то решил «выплакаться» именно мне, хотя в тот день жилетки на мне не было. Он несколько раз собирался увольняться, но его сдерживала хорошая зарплата и неработающая жена. Сделав свой выбор, Серёже оставалось только отшучиваться и делать вид, что не понимает намеков Мадам. Бывало, Фаина Алексеевна как будто забывала свой нездоровый интерес к управляющему. Но стоило Сергею немного расслабиться, осада со стороны Мадам возобновлялась.

По его хмурому лицу я поняла, что сегодня как раз и закончилась почти двухмесячная спокойная жизнь. Я отвела взгляд от лица управляющего, пожалев его про себя. Тем временем Мадам не спеша прохаживалась по отделу, демонстративно касаясь указательным пальцем обувных полок, проверяя наличие пыли на них, поправляла расставленные пары, видимо считая, что «так лучше».

— Даже удивительно, Серёженька, но у меня нет нареканий к этому отделу.

В тоне Мадам я легко распознала разочарование.

— Аля, вы подготовили отчет по ассортименту? — «Вы» в данном случае не дань приличию и вежливости, а жирная черта, которая разделяет наёмного рабочего и хозяйку. — Передайте Сергею Владимировичу. — Взгляд директрисы остановился на мне. — По-моему, я погорячилась, сказав, что нареканий нет. Алевтина, неужели я так мало плачу, что вы не можете позволить себе являться на работу в подобающем виде? Хотите попытаться найти более лояльного начальника? Сколько лет я работаю в торговле, но впервые сталкиваюсь с таким наплевательским отношением к своему гардеробу!

«Боже, колготки!». Рука непроизвольно пыталась прикрыть дыру, хотя стрелки, разбегающиеся от неё словно рельсы на станции Москва-товарная вряд ли чем можно было замаскировать. Но Фаину Алексеевну было уже не остановить, голос её звенел на весь магазин — отчитывать провинившихся продавщиц при всех было её любимым занятием.

— Фаина Алексеевна, — пыталась я вставить слово, — это нелепое недоразумение! Мне…

— Недоразумение!!! Да вы сами сплошное недоразумение, и не надо перекладывать вину на кого-то, умейте отвечать за свои ошибки! — голос Мадам грозил перейти в ультразвук, а глаза так и полыхали победным блеском, но, сумев каким-то чудом взять себя в руки, она прошипела: — Надеюсь, десяти минут хватит, чтобы исправить это не-до-ра-зу-ме-ние.

По щекам пошли пятнами от такого унижения. Мне ещё повезло, что в магазине пока нет покупателей и всё это слышали только работники Салона. Закрыла пылающие щёки руками и услышала:

— Марина, присмотри за соседним отделом, Алевтина ненадолго отлучится.

— Ничего не скажешь. Многообещающее утро, — пробормотала я, ища кошелек в сумке, — а ведь, с самого начала чувствовала, что что-то случится.

— Ты как, в порядке? — послышался за моей спиной шёпот Маринки. — Не переживай из-за девчонок, все понимают, что Мадам специально визжала на весь магазин. Кстати, с чего она так взъелась?

Маринка добрая девочка, немного взбалмошная и простоватая на вид. Но за полтора года совместной работы я поняла, что внешность бывает очень обманчивой — Марина оказалась замечательной. Она работала по соседству, что позволяло нам не только тесно общаться, но и присматривать за отделами друг друга в случае большого наплыва посетителей.

— Ты же знаешь, Мариночка, Мадам только дай повод, — наигранно-весёлым голосом старалась показать, что разнос меня не задел, — но сегодня повод оказался прекрасным.

С этими словами я указала соседке на колготки. Глаза Маринки расширились до размеров блюдцев, она даже на корточки присела:

— Вот это стрелочка! Аль, ты что, через весь город шла в таком виде?

— Ну спасибо, подруга, и ты туда же! Я думала, ты обо мне лучшего мнения! — вспылила я, но вовремя остановилась: не стоит срывать зло на невинном. — Присмотри за отделом, вернусь и всё расскажу.

Далеко идти не надо было, колготки продавались в соседнем отделе, правда стоили они здесь… На покупку я потратила почти все оставшиеся деньги, придётся занимать — до зарплаты ещё целая неделя. А может посидеть на диете? Нет, это уж совсем ни к чему, мои сорок восемь килограмм не имеют запасов для кризисных диетических ситуаций.