Тигрица - Дженнифер Блейк Страница 2

Увидев, что Джессика смотрит на него, толстяк отделился от группы гостей и двинулся в ее сторону. В его тяжелой, деланно-небрежной походке, в полных, влажных губах, которые он облизывал, было что-то такое, отчего по спине Джессики пробежал странный холодок. Джессика в тревоге завертела головой, ища взглядом Кейла, но его нигде не было. Ей оставалось одно — бежать, но все пути к отступлению были отрезаны плотной толпой гостей.

С тревогой следя за незнакомцем краешком глаза, Джессика попыталась составить в уме какую-то холодно-вежливую фразу, которая должна была показать здоровяку, что у нее нет никакого желания с ним знакомиться, но не успела. От резной полуколонны в двух шагах справа от нее неожиданно отделился высокий мужчина, который все это время стоял совершенно спокойно и потому не привлек внимания Джессики. Темноволосый, широкоплечий, в черной шелковой накидке с капюшоном и полумаске-домино из черного бархата, он сделал всего один широкий и быстрый шаг, преградив дорогу приближавшемуся к Джессике здоровяку. Наклонившись к его уху, он произнес всего несколько коротких слов, но здоровяк остановился как вкопанный. На мгновение Джессике показалось, что сейчас начнется драка, поскольку человек-индюк сжал огромные кулаки. Казалось, даже перья на его маске воинственно встопорщились, но ничего не произошло. Благородный разбойник в черной полумаске небрежно — и вместе с тем властно — взмахнул рукой, и здоровяк, круто развернувшись, сердито затопал к бару, расталкивая гостей плечом.

Черная полумаска тем временем повернулась к Джессике. Взгляд незнакомца был пристальным, оценивающим, но его не прикрытые бархатом, красиво вылепленные губы скривились в улыбке, которая показалась Джессике неодобрительной.

Под этим взглядом Джессика невольно вспыхнула. На вечеринку она пришла без маски, но до последнего момента это ее ничуть не волновало. Кейл с самого начала предупредил ее, что они идут на обычную вечеринку, а не на костюмированный бал, и что маски, которые наденут некоторые приглашенные, являются просто данью традиции. В самом деле, гостей, которые пренебрегли этим обычаем, оказалось довольно много, и Джессика не испытывала никакой неловкости от того, что не закрыла лицо. Сейчас же она чувствовала себя так, словно явилась голой на симфонический концерт.

Сердито пожав плечами, Джессика резко повернулась спиной к залу и стала смотреть в окно. От резкого движения голова у нее закружилась, и она машинально подняла руку, коснувшись прохладного стекла.

Ей было жарко, и не только от смущения. В зале собралось столько людей, что кондиционеры не справлялись с поистине тропической жарой, да и спиртного она выпила немало. Кейл — вот предатель! — бросил ее на произвол судьбы, и Джессика, у которой не было здесь никаких знакомых, даже слегка растерялась. Не испытывая никакого желания присоединиться ни к одной из групп гостей, она слишком налегала на ледяное шампанское и кайпериньо, и результат не замедлил сказаться. Чтобы не захмелеть окончательно, ей просто необходимо было что-нибудь съесть, благо сервированный для фуршета стол в дальнем конце зала буквально ломился от самой разнообразной снеди. У Джессики же с самого утра не было во рту маковой росинки. Завтрак ее состоял из чашки кофе и пары сухих бисквитов, а обедать она не пошла — прежде всего из-за того, что слишком волновалась перед предстоящей деловой встречей и все равно не смогла бы проглотить ни кусочка. Что касалось ужина, то в ресторанах Рио раньше десяти вечера ни на что существенное надеяться было нельзя, и они с Кейлом уехали из отеля на голодный желудок, рассчитывая перекусить там, куда их пригласили.

Тут Джессика подумала, что может вообще исчезнуть под предлогом того, что она, дескать, отправилась в ресторан. Но сначала нужно было предупредить Кейла, а она никак не могла его найти.

Пока же ей больше хотелось пить, чем есть. С жадностью выпив воду, образовавшуюся на дне бокала от растаявшего льда, Джессика поставила его на ближайший столик и снова отвернулась к окну. Темное стекло отразило светлый овал ее лица; тонкие, словно выточенные из кости черты; ясные зеленые глаза; блестящие рыжевато-коричневые волосы до плеч и золотую вышивку на плечах вечернего платья из бежевой льняной ткани. Отражение слегка расплывалось, и Джессика невольно подумала о том, что она похожа на призрак, которому заказан вход в мир радости и веселья, отблески которого она видела за своей спиной.

Это сравнение нисколько ее не подбодрило; напротив, Джессика почувствовала себя еще более подавленной и разочарованной. Куда бы она ни пошла, она везде оставалась чужой и оттого — одинокой.

Панорама за окном мало чем отличалась от снимков, виденных ею в многочисленных рекламных проспектах и дорожных журналах для путешественников. Огни ночного Рио расположились вокруг залива сверкающим полумесяцем, а чуть дальше вздымались знаменитая Пан-ди-Асукар и примыкающие к ней холмы, напоминающие апельсиновое желе, выложенное на черную глазурованную тарелку вод.

Рио, прекрасный Рио-де-Жанейро… Этот город во многом был похож на Новый Орлеан, своеобразную столицу греховных наслаждений и сладостных пороков, где все — и коренные обитатели, и приезжие — жили только настоящим, не заботясь ни о прошлом, ни о будущем. В свое время Джессика тоже была полна самых честолюбивых планов, туманных надежд и решимости не упустить свой шанс и схватить за хвост птицу-удачу, однако ее мечтам, наверное, уже не суждено было сбыться. Как бы там ни было, к настоящему моменту никаких особых надежд она уже не питала.

С губ Джессики сорвался невольный вздох. Где-то там, в одном из небоскребов на берегу бухты, располагалась штаб-квартира КМК, в которой они с Кейлом побывали сегодня во второй половине дня. «Компанья Маритима Кастеляр» занимала несколько верхних этажей современного небоскреба из стали и стекла, но их сразу провели в кабинет президента КМК Рафаэля Кастеляра-и-Торреса. Это было просторное помещение с одной прозрачной стеной, откуда открывался потрясающий вид на океан. По углам стояли антикварные столики, инкрустированные слоновой костью и редкими породами дерева, и на каждом из них возвышались абстрактные скульптуры. Все они — непропорциональные, вытянутые — изображали одну и ту же обнаженную женщину, которая то протягивала руки к солнцу, то склонялась к пробивающемуся из земли ростку, то плескалась в волнах. «Современная Афродита», — с легкой неприязнью подумала Джессика. На стене рядом с подлинником Сезанна висела старинная мореходная карта в тяжелой позолоченной раме, а массивный диван и тяжелые кресла, обтянутые кордобской кожей, оживляли вышитые шелковые подушки.

Человек, который поднялся им навстречу из-за огромного — размером с небольшой остров — стола из резного розового дерева, поразил Джессику своей бросающейся в глаза молодостью. Идя на деловую встречу, она предполагала, что президент и исполнительный директор КМК будет несколько старше, поскольку она знала, что этот человек вот уже несколько лет ведет дела с ее дедом.

На вид Рафаэлю Кастеляру было лет тридцать пять. Он был смуглым брюнетом с располагающей улыбкой и мягкими, вкрадчивыми манерами, которые с равным успехом можно было назвать и изысканными, и слащавыми. Джессике, правда, показалось, что он выглядел бы более естественно на поле для гольфа, чем в строгой деловой обстановке своего офиса, однако вскоре она заметила, что высокая, широкоплечая фигура атлета и обветренная, бронзовая кожа человека, проводящего много времени на свежем воздухе, сочетаются в нем с повадками опасного и дерзкого хищника, который не боится никого и ничего, но предпочитает хитрость и прыжок из засады тактике прямого удара в лоб. Родись Рафаэль Кастеляр несколькими столетиями раньше, и он мог бы стать одним из конкистадоров, которые в поисках сокровища инков шли напролом сквозь первобытную сельву, истребляя по пути индейские племена, но в двадцатом столетии ему пришлось довольствоваться скромным постом главы судоходной компании, которая, впрочем, была самой крупной в Южной Америке. Как бы там ни было, президент КМК умело маскировал свои инстинкты хищника, предпочитая сначала очаровать жертву и только потом нанести ей сокрушительный удар. Насколько было известно Джессике, в большинстве случаев Кастеляр добивался всего, чего хотел.