Пари на красавицу - Ирина Муравская Страница 2

Друг многозначительно смотрит на меня. Хотя кого я обманываю? Нихрена не друг. В универе таких у меня нет. Да и за его пределами тоже. Вроде бы это должно печалит, но… не а. Вот вообще не печалит.

— А если заморочишься?

— А если заморочиться, то склеить можно кого угодно. Даже Титову, — в моём голосе непрошибаемая уверенность. Потому что я уверен.

Олег протягивает мне руку.

— За базар готов отвечать?

— Это наезд?

— Это предложение.

Любопытно.

— Предлагаешь пари?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мальвина

Несколько дней спустя

— На выставку в субботу пойдешь? — спрашивает меня Аника. Для друзей Аника, для остальных Анна Павловна. Анна Павловна с дредами, проколотой губой и забитым рукавом, ага. Хоть прямо сейчас чеши учить дошколят арифметике.

— Если успею. У ребят тренировка.

— Десять раз успеешь.

— Тогда иду.

— У меня опять кожа шелушится, — пожаловался сидящий рядом Боря. Жеманный тощий глист с замашками личности крайне сомнительной ориентации. Впрочем, почему с замашками? Он особо и не скрывает своих наклонностей. В конце концов, нормальный парень не надел бы в универ розовую футболку и не сделал бы мелирование.

Да, друзья у меня огонь. Мне под стать.

— Мажься смягчающим кремом, — советую я.

— Мажусь. Не помогает, — грустно вздыхают в ответ. — Ты чё там делаешь?

— Заказываю баллончики с краской, — отвечаю, удобно подперев голову кулаком и склонившись над планшетом так, что бирюзовые волосы спадали каскадом и частично закрывали меня от собеседников.

— Хобби, приносящие сплошные убытки, — хмыкает Аника, ковыряя не очень симпатично выглядящую макаронную запеканку. Словно её уже пожевали, выплюнули и слепили обратно. На кухне, видимо, сменился повар, потому что раньше у еды был куда более презентабельный вид. — Хм… Я, пожалуй, пойду возьму себе что-нибудь другое.

— Я тоже хочу! — активизировался Боря.

— Праша, ты будешь?

— Нет… Хотя возьмите булочку с корицей, — уже в спины догоняет их мой окрик. Остаюсь на некоторое время одна. Ненадолго.

Шорох и передо мной усаживается довольная морда Глеба Воронцова, на редкость противной персоны. Красавчик-брюнет с просто охринительными скулами, за которые можно устроить третью мировую, богатенький мажорик, самоуверенный засранец, коллекционер женской невинности и редкостное хамло. Удивительно, но в нём поразительно гармонично сочетался как "Мистер Очарование", так и раздражающий грубиян. Глеб у нас прямолинейный. Особо не церемонится с теми, на кого у него нет планов.

— Эй, Мальвина! У меня к тебе дело на миллион.

Мальвина, блин. Офигеть как оригинально. Комик от бога. Понятно, что цвет моих волос сразу проводит незамысловатую цепочку ассоциаций, но твою ж накусь и выкусь, люди, проявите немного фантазии!

— Скройся с глаз моих, Воронцов, — прошу я, принципиально не понимая головы.

— Да ладно тебе. Всё ещё злишься за Парашу?

Параша — дебильное сокращение от Прасковьи, моего имени. С Глебом мы познакомились в прошлом году, на вечеринке в честь посвящения первокурсников. Среди которых как раз была я. Он-то уже ветеран, последний год мотает, припёрся туда со своими друганами кадрить свежее мясо. Ну и меня попытался склеить. Неудачно.

Нарисовывается передо мной, значит, весь такой расслабленно-небрежный мачо, в косухе и с встопорщенными волосами, типа я настолько крут, что расчёски при виде меня обращаются в бегство, и начинает фонить что-то про мою красоту, глаза цвета океана, необычные волосы, пирсинг-колечко в носу, как мне всё это идет и другое бла-бла-бла…

А я к тому моменту была уже знатно навеселе. Ну и как заржала с полным ртом пива. Точно не помню, но вроде бы меня насмешили его уши: такие забавные, чуть оттопыренные и зауженные на кончиках, как у эльфов.

Короче, освежила ухажёра я знатно хмельным запашком. Проржалась, обозвала его Чебурашкой и пошла искать место, где можно проблеваться. Дальше смутно помню. Удивительно, что вообще в ту ночь до дома добралась.

Понятно, что после такого фиаско общение у нас не заладилось. Потом, конечно, им была предпринята ещё парочка попыток ко мне подкатить, тупо, почесать задетое самолюбие, но дальше дело не зашло. Глеб не настаивал, я на шею не вешалась. На том и разошлись, максимально мирно. Однако ненавистную кликуху он на меня повесил. В отместку за Чебурашку.

Я всё ещё тыркаюсь в планшете, но чувствую, что Воронцов ждёт ответа. Котик, мы с тобой общались в последний раз месяца полтора назад, когда препод по философии попросил тебя передать мне нещадно перечерканный реферат. Сомневаюсь, что это начало великой дружбы между мужчиной и женщиной. О чём нам беседы беседовать?

Сидим. По столешнице начинают настойчиво барабанить, привлекая к себе внимание. Раздражающе настойчиво барабанить. Прям конкретно выбешивая. Не выдерживаю и поднимаю голову, встречаясь с его нахальными зелёными глазами.

— Ну чего тебе?

— Говорю, дело есть на мульон, — Воронцов наклоняется ближе и понижает голос до полушепота, напоминая горе-заговорщика, надумавшего ограбить банк в детской маске зайчика и с водным пистолетом. — Как насчёт делового предложения, от которого ты не сможешь отказаться?

Ну точно. Ща предложит что-нибудь грабануть. С его наклонностями первым вариантом на ум приходит почему-то секс-шоп. Нет. Спасибо. Не интересует.

— Уже отказалась, — сразу пресекаю диалог.

— Ты даже не выслушала.

Вскидываю руку вертикально, давая рассмотреть ему свой уже заметно пообколупавшийся чёрный лак и стёсанную костяшку на безымянном. Это я так доставала из-под дивана серёжку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Сколько видишь? — вкрадчиво интересуюсь я, шевеля кончиками пальцев.