Остров сбывшейся мечты - Кэтрин Манн Страница 2

– С вами? – Она грациозно откинула вьющиеся волосы за плечо.

– Вас удивила моя просьба?

– Просто я никак не думала, что вы умеете танцевать, и уж совсем не ожидала, что умеете танцевать ирландскую джигу.

– Как вы сказали, ирландскую джигу?

Она озорно улыбнулась, указав на сцену взмахом изящной руки, так что его взгляд упал на ее длинные пальцы и ногти, коротко остриженные, но аккуратно покрытые блестящим золотистым лаком, вероятно, по случаю этого вечера.

– Да, именно она значится следующим пунктом в списке заказанных оркестру мелодий. Ваш брат бросил мне вызов.

Ксандера не удивило, что Истон покинул танцевальную площадку с такой готовностью, да еще и с ехидной ухмылкой на лице. Он определенно подставил брата.

– Что ж, у меня много талантов. Например, наша мама настаивала, чтобы мы, еще будучи подростками, посещали уроки танцев. – Он расправил плечи. – Ну а тому, чего я не умею, научите меня вы.

– Ваша мама молодец.

– Так как насчет этого танца?

Она подбоченилась, изучающе глядя на него изумрудно-зелеными глазами, и наконец пожала плечами.

– Конечно. Почему бы и нет? Я бы с удовольствием посмотрела, как наш дорогой босс попробует его исполнить.

– Но не забудьте, вам придется помочь мне изучить некоторые движения.

– Не беспокойтесь, мы начнем с самых простых шагов. – Она подставила ему локоть. – Ирландские мелодии в исполнении стальных барабанов – не слишком замысловатые, но веселые и задорные.

Ксандер поклонился, прежде чем взять ее под руку, как того требовал танец. Он усердно повторял за ней шаги, чередовавшиеся с вращениями, тщательно имитируя каждое ее движение. Танец, казалось, никогда не закончится. Его пульс становился все чаще, давление возрастало с каждой секундой, но тут оркестр плавно перешел к более спокойной мелодии.

Однако он не отстранился от нее, а привлек к себе, предвкушая уже более традиционный танец. Он отчаянно пытался найти тему для разговора, чтобы отвлечься от нежной податливости ее тела в его руках, от случайных, едва ощутимых соприкосновений.

– Я рад, что вам здесь нравится.

– Мне нравится все, что в итоге приносит деньги нашему заповеднику. – Ее глаза сияли, казалось отражая свет звезд, красивые локоны то и дело пролетали прямо у его руки, державшей ее за талию. – Я люблю свою работу.

– Ваша искренняя преданность вызывает восхищение.

– Благодарю вас, – ответила она, но лицо ее выражало нерешительность.

– Вы мне не верите?

– Нет, дело не в этом. Впрочем, давайте не будем говорить сейчас о работе, чтобы не портить момент. Мы сможем обсудить все завтра. – Она прикусила нижнюю губу. – У меня назначена с вами рабочая встреча.

– Неужели? Что-то я не припомню, чтобы видел ваше имя в своем календаре встреч.

– Видите ли, не у всех нас есть личный помощник, чтобы следить за расписанием.

– Я должен быть уязвлен? – У него действительно был секретарь, однако, в отличие от брата, он не имел личного помощника, который бы следовал за ним повсюду весь день напролет.

– Нет, я вовсе не хотела вас обидеть. Совершенно очевидно, что вы не бездумно пользуетесь состоянием своей семьи, но преумножаете его. – Она покачала головой. – Я просто немного не в настроении. Не обращайте на меня внимания. Танцуйте.

Едва она произнесла это повелительным тоном, как оркестр заиграл знойные латинские ритмы.

Морин Берк самозабвенно отдалась танцу.

Казалось, она существовала только в этом моменте времени, стараясь вторить каждому движению и шагу этого стройного, крепко сложенного мужчины, с бездонными голубыми глазами и харизматичным взглядом, источавшего уверенность и невероятную сексуальную притягательность.

Острый ум. Яркая индивидуальность, великолепное тело и преданная любовь к семье. Ксандер Лурдес был хорошим человеком и необыкновенным мужчиной. Но он не был ее мужчиной. Только босс, не более того. А потому Морин позволила себе танцевать с таким самозабвением, на которое ни за что не осмелилась бы в другой ситуации.

Морин вдохнула солоноватый воздух, к которому примешивался теплый аромат поленьев, потрескивавших в костре. Она самозабвенно танцевала, пытаясь заглушить горькую обиду оттого, что ее оставили без основательной причины, просто она чем-то не устроила своего бывшего супруга. И это после того, как она со всем мирилась и терпела. А ведь ее многие убеждали уйти от него, избавиться от бесконечного эмоционального унижения с его стороны.

Морин осознавала, что между ними существуют проблемы, но всегда с готовностью старалась решить их. Клятвы не были для нее пустым звуком. Она всегда полагала, что причиной развода может стать лишь нечто по-настоящему серьезное: например, физическое насилие или наркотики. А причиной стало его заявление: «Я люблю тебя, но жить с тобой не могу».

И она отпустила его, покинула дом, полный обид, оскорблений и уныния. Ей нужно было уехать из графства Корк, на юге Ирландии, чтобы быть как можно дальше от этого человека и всей той боли, что она пережила с ним. Ее ничто не держало здесь: родителей не было в живых, а замужество обернулось полным провалом. Она отправилась в Соединенные Штаты Америки, где ей предстояло принять предложение работать в той сфере, которую она так любила.

Между тем уже совсем скоро подходил к концу срок действия ее рабочей визы. А официальные органы по-прежнему отвечали отказом на все запросы о продлении. Это означало, что ей придется вернуться домой. И снова встретиться лицом к лицу со всем, от чего она так стремилась убежать и обрести свободу.

Свободу танцевать с красивым мужчиной и не опасаться того, что муж обвинит ее в том, что она флиртует. Сколько же времени потребовалось ей, чтобы осознать: причина его подозрительности и едких замечаний – неуверенность в самом себе!

Теперь она могла, не опасаясь гнева мужа, смотреть на любого мужчину, например на этого широкоплечего и красивого, с угольно-черными волосами. По ее телу пробежала мелкая дрожь, ее и прежде влекло к Лурдесу, но его горе, о котором было всем слишком хорошо известно, не позволяло ей пытаться сблизиться с ним. А теперь, когда ее возвращение домой становилось все более реальным, Морин не была заинтересована в отношениях, однако, раз уж она уезжает отсюда, быть может, не откажет себе в небольшом приключении.

Внезапно он опустил руку в карман смокинга, извлек из него мобильный телефон и прочитал сообщение.

– Это от няни. У дочери поднялась температура. Мне нужно уйти.

И, не проронив более ни слова, он удалился, и она точно знала, что так же стремительно и бесследно исчезла и она из его мыслей. Эта маленькая девочка была для него всем на свете. Все без исключения знали об этом, так же как и о том, как глубоко и безутешно он горевал о своей жене. Впрочем, все это делало его только еще более привлекательным и соблазнительным.