Деловой роман - Пола Сангер Страница 19

Некоторое время Фрэнсис и Шеннон молчали. Немного успокоившись, Шеннон села за стол. Фрэнсис остался стоять.

— Черт возьми, ты вовсе не обязан каждый раз выступать в роли спасателя! — раздраженно сказала она. — Я бы и сама прекрасно с ним справилась.

— Так тебе показалось, что я пришел именно ради этого? — удивился Фрэнсис. — Извини, но ты ошибаешься. Твой отец хочет поговорить с нами обоими. За ланчем. И, кстати, я где-то видел этого парня. Не с ним ли ты разговаривала в аэропорту? Тебе следовало нас познакомить.

— Как-нибудь потом. — Шеннон побарабанила по столешнице. — А что случилось? Почему это отец вспомнил о ланче?

— Видишь ли, мысль о ланче подал я. Патрик… на него, наверное, подействовало мое замечание о том, что мы… хм, что нам было не до еды утром.

Шеннон уставилась на него во все глаза.

— Что? Ты сказал…

— Разумеется нет. Я не говорил, что мы всю ночь занимались любовью. Ничего подобного. Я лишь дал понять, что мы… ну, что у нас были другие приоритеты. А уж как он интерпретировал мои слова, это его дело. Ты же не хочешь, чтобы я объяснял каждому, что мы не спим вместе! Хотя…

— Я не желаю, чтобы ты лгал!

— Извини, по-моему, мы договорились поддерживать видимость нормальных супружеских отношений. То, что секс естественная и неотъемлемая часть таких отношений, знают даже дети.

— Но из этого вовсе не следует…

Фрэнсис пожал плечами.

— Давай поговорим об этом позже, хорошо? Сейчас нас ожидает твой отец, а я, честно говоря, умираю с голоду.

Шеннон вздохнула, понимая, что логика на его стороне. Как ни крути, но от темы секса не уйдешь. Впрочем, Фрэнсис человек здравомыслящий, а потому нужно лишь обсудить проблему и найти устраивающий всех способ ее решения.

— Ладно, идем.

Когда они вышли из кабинета, Фрэнсис спросил:

— Итак, кто этот мужчина? Ты расскажешь мне о нем?

Она поёжилась.

— Рассказывать особенно нечего. Человек из прошлого, под которым мы оба подвели черту. Тебе не стоит беспокоиться. Я же не расспрашиваю о твоих подружках.

— Может быть, и стоило бы, — пробормотал Фрэнсис.

Патрик Сазерленд разговаривал о чем-то со своей секретаршей и, увидев дочь и зятя, поспешно спрятал в карман бумажник.

— Хорошо, Моника, я согласен. — Он улыбнулся и взглянул на часы. — Значит, ланч, да? Прекрасная мысль. Я и сам не могу работать, пока, так сказать, не подброшу в топку угля.

Они уже подходили к излюбленному заведению Патрика, когда Шеннон решила вмешаться в спор мужчин относительно шансов на выигрыш «Ред Уингз» в предстоящей встрече с «Филадельфия Флайерс».

— Папа, ты не объяснишь мне, что происходит в офисе? Все передают друг другу какие-то деньги. И не увиливай, я видела, как ты отдал Монике десять долларов.

Патрик посмотрел на дочь с таким видом, будто она спросила его о количестве осадков, выпадающих в пустыне Сахара.

— Извини, дорогая, ты о чем?

— О Боже, не изображай невинного младенца, ты давно вышел из детского возраста!

Фрэнсис с улыбкой взял ее за руку.

— Позволь мне высказать предположение. Если не ошибаюсь, речь идет о тотализаторе. Ты делаешь ставку на исход того или иного события и, если угадываешь…

— Я знаю, что такое тотализатор, — перебила его Шеннон, — не принимай меня за монахиню, прожившую все двадцать шесть лет за стенами монастыря. Я задала вопрос и хочу получить на него ответ. Ясный и однозначный.

— Хорошо, вот тебе ответ. Если я ошибаюсь, Патрик меня поправит. Когда мы вошли в холл, все посмотрели на часы, заметила? Так вот, осмелюсь предположить, сотрудники фирмы делали ставки на то, когда мы появимся на работе.

— Боже мой. — Шеннон всплеснула руками и повернулась к отцу. — Папа, это правда?

— Ну-у… — Патрик Сазерленд отвел глаза.

— Как ты мог? Я же не лошадь на ипподроме и не…

— Подожди, дочка. Ничего страшного не случилось. Речь шла о том, в какой день недели ты войдешь в обычный график, но, поскольку я проболтался, пари можно признать недействительным.

— Пожалуйста, займись этим сегодня же, — сдержанно попросила Шеннон.

Патрик кивнул, но ничего не ответил. В баре он сразу направился к «своей» кабинке и занял место за столиком, Шеннон устроилась напротив, а Фрэнсис сел рядом с ней. Его бедро на мгновение прижалось к ее бедру, и Шеннон тут же отстранилась. Точнее, попыталась отстраниться, потому что маневру помешала стена. Черт возьми, на кого только рассчитаны эти скамейки! Разве что на юнцов, готовых сидеть на коленях друг у друга.

— Тесновато? — с некоторым опозданием заметил Патрик. — Можно перейти в зал, если хотите.

Фрэнсис не ответил, но с любопытством посмотрел на Шеннон, ожидая ее реакции.

Ну уж нет, подумала Шеннон. Клюнуть на предложение отца — значит признать собственную слабость, признать, что я ощущаю тепло, исходящее от мужчины, наивно и самоуверенно полагающего, будто ни одна женщина не способна устоять перед его обаянием.

— Мне нравится, когда меня зажимают в угол. Так о чем ты хотел поговорить, папа?

Патрик жестом подозвал официантку.

— Главным образом о нашей рекламной кампании. Я думал об этом весь уик-энд и пришел к выводу, что нам следует обменяться предложениями. Возможно, у кого-то появились новые идеи.

— Разве мы не все обсудили на прошлой неделе? — удивленно спросила Шеннон.

Патрик посмотрел на Фрэнсиса.

— У твоего мужа возникли кое-какие сомнения.

— Вот как? Я так и знала, что без тебя здесь не обошлось, — буркнула Шеннон и сделала вид, будто изучает меню.

— Послушай, дорогая, я ознакомился со всеми материалами и считаю, что «Сазерленд Билдинг» не готова идти дальше.

— Что ты хочешь этим сказать?

Фрэнсис вздохнул.

— Я хочу сказать, что нам надо предложить кое-что новенькое на рынке. Мы обсуждали это с Патриком и решили…

— Вы решили, — перебила она, — и теперь ставите меня в известность. Спасибо.

— Не заводись, — спокойно сказал Патрик. — У Фрэнсиса есть то, чего не хватает нам.

— И что же это такое?

— Свежий взгляд.

— Ах да, конечно. — Шеннон понимала, что взяла неверный тон, но ее уже понесло. — Что ж, в таком случае продолжайте без меня. Приятного аппетита. — Шеннон поднялась, протиснулась между Фрэнсисом и столом и, не оглядываясь, направилась к выходу.

— Бедняжка Шен, — долетели до нее слова Фрэнсиса, — я и сам бываю не в себе, если не позавтракаю.

Утром, торопясь на работу, они практически не заходили в квартиру, оставив вещи в прихожей. Теперь, вернувшись домой и вставляя ключ в замочную скважину, Шеннон с беспокойством обнаружила, что рука у нее дрожит. Глупо, конечно, подумала она, нервничать после того, как мы провели целый уик-энд в однокомнатном номере для новобрачных. Дома должно быть легче. По крайней мере, здесь несколько комнат, здесь не надо запираться в ванной, чтобы переодеться, и можно не опасаться назойливого внимания прислуги.