Заповедник любви - Синди Джерард Страница 19

— Все это. Наколол дров, покормил медведей, приготовил ужин. Или ты хочешь сказать, что проводишь так каждый день?

Действительно, кроме ужина, все остальное было впервые. Уэб надел жаростойкую варежку и вынул из раскаленной печи рыбу и картофель. Тоня бросила на него быстрый взгляд и скрестила руки на груди — как бы он хотел, чтобы его ладони оказались там же! С трудом переведя взгляд на лицо девушки, он улыбнулся:

— Согласен, лесорубом я заделался недавно. Но, да будет тебе известно, я чертовски хорошо готовлю. С тех пор как мы стали издавать кулинарный журнал несколько лет назад, это стало моим увлечением.

— Ну ладно, тут я тебе поверю…

— Мне показалось или в твоем тоне прозвучало «но»?

Уэбстер поставил рыбу на стол и галантно отодвинул для Тони стул, приглашая садиться.

— Что, все остальное доверия не вызывает?

Напряженное молчание показало, что дело обстояло именно так. Уэб пожал плечами, сел к столу и разложил рыбу по тарелкам.

— Рискну тебя удивить, но я не привык чувствовать себя столь неуютно. Все начинает раздражать — как сегодня утром, когда я макнул тебя в воду. Можешь считать, что таким образом я прошу прощения за сегодняшнее. Я был слегка не в себе.

— Согласна, — нерешительно ответила Тоня. — Раз уж ты так любезен, я тоже прошу прощения за то, что подставила тебя. Довольно подло с моей стороны. Но моя гордость тоже пострадала.

Так, нужно великодушно улыбнуться, закончить с примирением и поговорить, например, о контракте. Но теперь, когда девушка оказалась на расстоянии вытянутой руки, Уэбстер был способен думать только о том, как прекрасно она пахнет и как было бы чудесно запустить пальцы в ее влажные золотистые волосы. И, с трудом соображая, он неожиданно для себя спросил:

— Мне следует извиниться за то, что я тебя поцеловал?

Тоня подняла голову от тарелки. По ее напряженному взгляду было видно, что воспоминания об утреннем поцелуе возбуждают девушку не меньше, чем самого Уэба. Она судорожно сглотнула, облизала губы и снова опустила взгляд.

— Рыба чудесна.

Она тысячу раз права — о поцелуе не стоит вспоминать, как бы ни хотелось.

— Приятного аппетита.

На следующее утро Тоня поднялась, как обычно, на рассвете. Покормила медведей и пошла проявлять пленку в передвижную мини-лабораторию, оборудованную в гараже Чарлза. В голове постоянно крутились события вчерашнего вечера. Безусловно, Уэбстер — настоящий джентльмен. Он даже помыл посуду после ужина, чем сильно удивил хозяйку, и весь вечер был очень мил и остроумен, к тому же снова великодушно позволил обыграть себя в джин.

Такое поведение трудно назвать заигрыванием. Перед сном он пожелал Тоне спокойной ночи, забрался в спальный мешок — и все.

Может, это и к лучшему, подумала девушка, скорчив кислую мину, но что ж так тоскливо на душе?

Вздохнув, Тоня принялась раскладывать высохшие снимки и внимательно рассматривать готовые фотографии в надежде отвлечься от печальных раздумий и больше не вспоминать их жаркий поцелуй на озере и то, как потом Уэбстер охрипшим голосом предложил завершить начатое в доме.

«Мне следует извиниться за то, что я тебя поцеловал?» — спросил он за ужином, и этот вопрос преследовал Тоню до сих пор.

— Забудь об этом, — пробормотала она и сосредоточилась на снимках Дэмьена, которые сделала в день приезда Уэбстера.

Красавец медведь вышел очень хорошо, и девушка так залюбовалась, что не заметила, как сзади подошел Тайлер.

— Я думаю, нам нужно ограниченно пользоваться генератором, — сказал он, вытирая руки бумажным полотенцем. — За вчерашний день мы извели примерно треть запаса газа, и трудно сказать…

Уэб замолчал и подошел ближе. Он пах кремом для бритья и чудесным одеколоном со свежим древесным ароматом.

— Поразительно, — произнес Уэбстер.

Тоня обернулась и увидела, что мужчина смотрит на фотографии.

— Да, действительно, он восхитителен.

— Я говорю о снимках. Ты сумела уловить… нечто. Они великолепны.

— Дэмьен пробуждает во мне лучшие стороны.

— Дэмьен? — Уэбстер усмехнулся, и его горячее дыхание заставило ее сердце забиться сильнее. — Я не помню ни одного политика-республиканца с таким именем.

— Даже Чарли признает, что этот красавец принадлежит к отдельному классу. — Она встала и отошла подальше от Уэба, чтобы не вдыхать больше такой возбуждающий мужской запах. — Я фотографировала Дэмьена в тот день, когда ты появился.

— Подожди-ка. Как же ты напечатала фотографии? Ты что, скрывала от меня, что у тебя тут припрятаны компьютер и принтер?

— Нет, ничего такого у меня нет. Я предпочитаю снимать на обычную тридцатипятимиллиметровую пленку, проявляю и печатаю по старинке. Так надежней, меньше вероятности повредить снимки.

— Стало быть, ты — сторонница традиций?

Обычно Тоня лучше владела собой. Но со вчерашнего дня, когда они целовались в ледяном озере, девушка плохо чувствовала почву под ногами и не могла непринужденно общаться с Уэбстером. А его, похоже, все устраивало и вспоминания не мучили — вот с кого нужно брать пример. В его голове был только контракт, и ей нужно научиться контролировать порывы сердца и приступы сексуального влечения. Нельзя смешивать чувства и дело.

Почему женщину продолжает интересовать мужчина, в которого она влюбилась в девятнадцатилетнем возрасте, ведь прошло уже двенадцать лет? Почему ее сердце начинает биться быстрее от звука его голоса, от каждого случайного прикосновении, от мимолетной улыбки?

Нет, это не любовь, успокаивала себя девушка, чувствуя нарастающую панику. Это не может быть любовь, такого нельзя допустить.

Тоня обернулась к Тайлеру, который разглядывал фотографии, и невольно залюбовалась его мужественным профилем. Как же хочется обнять его, провести рукой по густым волосам, прижаться к такой широкой и надежной груди…

Слова Уэба моментально опустили ее с небес на землю:

— Это действительно потрясающе, Тоня. Забудь мое предыдущее предложение — я удвою твой гонорар, если ты подпишешь контракт.