Верный обманщик - Линн Грэхем Страница 19

Теплый солнечный луч защекотал лицо Ариэль, и она проснулась. Как это часто случалось с ней в последнее время, она не сразу сообразила, где находится. Она лежала посередине огромной кровати с высоким резным изголовьем, над которой нависал огромный балдахин, прикрепленный для прочности к потолку с помощью медных цепей. Балдахин был сшит из плотной жаккардовой ткани: снаружи — розовые узоры по золотому полю, изнутри — золотые узоры по розовому полю. Балдахин был изящно задрапирован, украшен золотистой бахромой, а в изголовье кровати с него спускались занавески.

Такой же тканью были затянуты кресла и небольшая кушетка. Стены в комнате были обиты нежным бледно-розовым шелком с легкой позолотой. Пространство пола устилал огромный бежево-розовый ковер. Высокий потолок был расписан фигурками розовых амуров с золотистыми луками, парящих в бело-голубых облаках. Живые комнатные цветы в фарфоровых горшках оживляли интерьер, добавляя в него освежающей зелени.

На стенах висели зеркала в золоченых рамах. Они были необычными: над прямоугольным зеркалом, чуть сужающимся кверху, крепилось круглое зеркало. Комната была выдержана в стиле неорококо. Ариэль знала его историю. Он возник во второй половине девятнадцатого века в подражание изящному и легкомысленному стилю рококо, модному в середине восемнадцатого столетия. Собственно, эти покои и были отделаны где-то в конце девятнадцатого века. И с тех пор интерьер не менялся, так как безумно нравился всем хозяйкам особняка. Кроме Петиции: ее не устраивало, что окна спальни выходят на море и в комнате несколько свежо. Ариэль не могла понять, почему это обстоятельство порадовало ее, но ей было очень приятно узнать, что бывшая жена Стюарта не жила в этой комнате. Последней хозяйкой роскошных апартаментов, состоящих из спальни, кабинета и будуара, была покойная мать Стюарта.

Апартаменты хозяина усадьбы, то есть Стюарта, примыкали к покоям хозяйки. Их разделяла просторная туалетная комната, общая для обоих супругов. Эта комната превратилась в спальню Стюарта после приезда Ариэль. Ночевать в собственной спальне Стюарт не решался, чтобы прислуга не заметила, что он не спит с женой. Он проводил ночи на узкой изогнутой софе, обитой белым шелком с крохотными набивными розочками. Ариэль подозревала, что ему не очень удобно спать на этом ложе, которое только выглядело прибежищем неги, а на деле имело не слишком удобоваримую конструкцию. Но, разумеется, она не спрашивала его об этом. Какая ей может быть разница, удобно ему или нет? Главное, что он не пытается расположиться в ее спальне!

Спрыгнув с кровати, Ариэль прошла в ванную, где совершила необходимый утренний Туалет. Потом вернулась в спальню и посмотрела на часы. Была половина одиннадцатого. Значит, на завтрак она уже опоздала: он подавался в Хемилтон-парке в девять утра, не минутой позже. Впрочем, бабушка никогда не ругала Ариэль за опоздание на завтрак, который Ариэль, работавшая до глубокой ночи над диссертацией, частенько пропускала. И вообще, бабушка никогда ни за что не сердилась на Ариэль. Наверное, она была из тех людей, которые готовы снисходительно смотреть на любые промахи человека, если он им нравится. А Ариэль, как это ни странно, нравилась старой баронессе.

Позвонив горничной, Ариэль велела принести себе кофе и пару бутербродов. Потом выглянула в окно и решила, что сегодня можно пойти на пляж и искупаться. Ариэль уже два раза ходила купаться. Вода, правда, была не слишком теплой, но Ариэль очень любила водные процедуры и не могла отказать себе в таком удовольствии.

Уже выходя из комнаты, она машинально взглянула на календарь. Сегодня было второе июня: ровно три недели, как она приехала в Хемилтон-парк. Три недели отдыха в роскошном имении, превосходящем по уровню комфорта все пятизвездочные отели мира… О таком можно было только мечтать. И все было бы хорошо, если бы Ариэль не смущал один небольшой нюанс.

Этим нюансом, мешающим Ариэль наслаждаться жизнью в богатой, красивой усадьбе, где прислуга готова исполнять все твои прихоти, был Стюарт. Точнее, те чувства, которые он вызывал у Ариэль. А он нравился ей, причем с каждым днем все сильнее и сильнее. И Ариэль ничего не могла с собой поделать. Внешне она, разумеется, ничем не обнаруживала свои чувства. Но бороться с ними с каждым днем становилось все труднее.

Наверное, ее подкупила перемена в его поведении. Тот Стюарт Хемилтон, с которым Ариэль общалась на протяжении последнего месяца, был совсем не тем человеком, которого она знала вначале. Он по-прежнему держался с ней крайне вежливо, мягко и предупредительно. Но Ариэль не собиралась слишком сильно ему доверять. Однажды он уже показал ей худшие стороны своей натуры, и Ариэль хорошо помнила об этом. Неприятное впечатление изгладилось, но не забылось. И, каким бы кротким и добрым Стюарт ни был теперь, он не мог ввести ее в заблуждение и притупить бдительность. Она не сомневалась, что их перемирие длится до поры до времени. До тех пор пока она ведет себя лояльно. А стоит ей выказать несогласие с его мнением, он сразу выпустит когти.