Незримая нить - Джина Айкин Страница 19

Голди положила салфетку на тарелку.

— Тогда ты должна привезти его к нам на ранчо в Рождество.

— Да, — согласилась Джулия. — Я даже рискну навлечь на себя проклятие, проигнорировав семейный обед, только чтобы увидеть этого Фрэнка.

Элинор покусала нижнюю губу.

— Не знаю, будет ли он здесь на Рождество.

— Но разве ты не сказала, что… — Голди прервалась на середине фразы.

— Черт побери, Голди, я не знаю даже, найду ли его дома по возвращении! — Вздохнув, она тоже бросила салфетку на тарелку. — Господи, ненавижу это чувство!

— Ничего себе, — прошептала Голди. — Не верю своим ушам, может ли быть, чтобы наша современно мыслящая подруга рискнуть сказать такое?

Джулия подалась вперед.

— Ты подхватила любовную лихорадку?

Элинор выпучила глаза от изумления.

— Что? Боже, Джулия, я не слышала этого термина со школьных времен. — Она отодвинула кресла от стола. — К тому же я вовсе не влюблена.

Подруги молчали, и это молчание действовало ей на нервы.

— Во всяком случае, мне так кажется.

Они по-прежнему молча смотрели, как Элинор засовывает в рот освежающую таблетку.

— Да и откуда я узнаю, если это даже и так? — жалобно простонала она.

Голди снисходительно похлопала ее по плечу.

— Можешь мне поверить, дорогая, все основные признаки налицо.

— Замечательно! Только этого мне не хватало. Влюбиться в этого тупицу.

Но беда была в том, что Голди, кажется, угадала. Она уже влюбилась. По уши. И понятия не имела, что ей теперь делать.

— Ты что, дури накурился?

Сидящий на софе в гостиной Фрэнк перенес трубку от одного уха к другому. Вряд ли можно было винить, агента за такую реакцию. Людей, положительно воспринявших слова, только что сказанные им Мирославу, нашлось бы немного.

— Никоим образом, — возразил он. — Никогда еще у меня не было настолько ясной головы.

— Черт побери, я знал, что от этой поездки надо ждать одних неприятностей, — сказал Мирослав после длительной паузы. — Врачом? Ты хочешь стать дерьмовым врачом? Где же в этом смысл, я спрашиваю?

— Хочешь сказать, где твои восемнадцать процентов, не так ли? — хмыкнул Фрэнк.

Мирослав грубо выругался.

— Да, и это тоже. Ты хотя бы представляешь, во что мне обойдется твоя прихоть, Корвин?

— Понятия не имею. Очень дорого?

— Страшно представить!

На другом конце линии послышалось шуршание бумаги.

— Послушай, врач сказал, что я не смогу играть, по крайней мере, до конца сезона. А как раз в это время кончится срок моего контракта, — постарался утешить Мирослава Фрэнк.

— Но ты играл и с более тяжелыми травмами.

— Возможно. Но больше не собираюсь.

Мирослав помолчал.

— Расскажи кому-нибудь другому. Слушай, врач, надоумивший тебя бросить спорт, не тот ли это твой старый приятель, о котором ты говорил? Который хочет, чтобы ты стал его компаньоном?

— Вряд ли ты найдешь врача, который посоветует мне что-нибудь другое, Мирослав.

— Может быть, попробуем?

Фрэнку становилось не до шуток. Разумеется, он ожидал подобной реакции, но все же надеялся, что в конце концов дружеские отношения возьмут верх во всем, в том числе и в бизнесе. Ведь они вместе отдыхали в Югославии, сыграли бесчисленное количество партий в гольф и даже вместе гуляли с женщинами. Черт побери, он даже свозил этого парня домой и познакомил с родителями!

— Ты собираешься ставить мне палки в колеса? — напрямик спросил Фрэнк.

Снова наступило молчание, потом послышался тяжелый вздох.

— Ведь ты меня без ножа режешь. Это тебе понятно, Корвии?

Фрэнк улыбнулся, поняв, что Мирослав сделал именно тот выбор, на который он надеялся.

— Да, понятно.

Раздался скрип поворачивающегося кресла.

— Ты кому-нибудь уже говорил о своем решении?

— Нет. Мне казалось, что ты должен узнать об этом первым.

Подумав об Элинор, Фрэнк впервые усомнился в правильности решения ничего не говорить ей о своем медицинском образовании и о возможных переменах в своем будущем. Хотя разговор, наверное, получился бы весьма интересным. «Да, кстати, я ведь окончил медицинский колледж. И теперь собираюсь бросить баскетбол и заняться спортивной медициной».

— Не говори никому.

Фрэнк поморщился.

— Мирослав, можешь не надеяться, что я изменю решение.

— Я это прекрасно знаю. В этом-то вся и беда… — Агент помолчал. — Нет, ставки тут гораздо выше. Если ты объявишь о своем уходе сейчас… — голос Мирослава прозвучал неожиданно устало, — тогда все наши другие контракты могут полететь ко всем чертям. Подожди до конца сезона, тогда мы с тобой окажемся с хорошим барышом.

Он чувствовал, что обязан сделать для друга хотя бы это. К тому же лишние деньги тоже не помешают. Мать Фрэнка работала на общественных началах в приюте для бездомных и вечно жаловалась на недостаточное внимание там к молодым матерям. Этих денег должно было бы хватить на то, чтобы она открыла собственный приют для этих матерей и их детей.

— Договорились, — согласился Фрэнк.

— Отлично, мой мальчик.

С тех пор как его в последний раз называли мальчиком, прошло столько времени, что у него вдруг защемило сердце.

— Так когда ты собираешься сообщить мне, где находишься?

— В пределах страны, не беспокойся.

Из трубки понеслась длинная череда явно ругательных слов на незнакомом языке. Фрэнк знал, что это хорватский, хотя и не понимал ни слова, может быть к лучшему.

— Ну ладно, можешь не говорить мне.

— И не собираюсь.

— Тогда хотя бы подскажи, куда послать тебе рождественский подарок?

— Неужели ты купил мне подарок?

— Нет, но куплю, если ты дашь мне свой нынешний адрес.

— Отличный ход, Мирослав!

— Хорошо, хорошо. Назови хотя бы дату своего возвращения, чтобы я мог договориться о рекламных съемках.

— Я смогу прилететь на них и отсюда. Меня никто здесь не держит. Если что-нибудь изменится, дам тебе знать.

— Договорились.

— Только пусть это будет после рождественских каникул, ладно?

Последовала очередная пауза.

— Кто она?

Фрэнк почесал затылок. Мирослав знал его слишком хорошо.

— Кого ты имеешь в виду?