Лето перемен - Кей Мортинсен Страница 19

— Джо, это я… Нет, ничего не случилось, просто мы уехали… Не знаю, на сколько… В каком смысле «кто он»? Ах, ОН… Он сидит рядом… Шесть футов с лишним, самовлюбленный, эгоцентричный тип, в темных тонах, сейчас небритый… Да, конечно… Когда вернемся… Обед с меня… Я теперь знаю потрясающий рецепт цыплят в белом соусе… Ладно, ладно, пока!

Во все время этого разговора Джон с легкой улыбкой наблюдал за Вероникой, и она с удивлением заметила, что улыбается ему в ответ. Положив трубку, Она села рядом, но не слишком близко. Первым нарушил молчание Джон.

— Когда допьешь кофе, рекомендую поспать. Я поеду без остановок, а когда Джеки проснется, ты ему потребуешься на все сто процентов.

— Я не хочу спать с тобой в одной машине! Джон улыбнулся.

— Погоди, дай время. И в машине, и на крыше сарая…

— Прекрати! Ой, кажется… Бежим!

Они буквально ворвались в машину, и вовремя. Джеки не проснулся, но начал похныкивать во сне, и Вероника торопливо прилегла рядом, осторожно шепча ему на ушко что-то успокоительное. Джон некоторое время смотрел на них обоих, а затем бережно прикрыл их мохнатым шотландским пледом.

— Вероника?

Она открыла глаза и тут же отпрянула, увидев лицо Джона в нескольких сантиметрах от себя. Он хмыкнул.

— Не, волнуйся, это не атака на твою невинность. Просто ты крепко спала, а нам осталось полчаса пути.

— Так быстро приехали?

— Строго говоря, мы выехали семь часов назад. Сейчас четверть седьмого.

— Ты побрился…

— И еще умылся и переоделся. Вы даже не заметили остановки.

— А зачем ты останавливался?

— Синеглазая, ты задаешь на редкость бестактный вопрос, но я могу ответить…

— Нет! Не надо. Я еще не проснулась.

В этот момент Джон наклонился и быстро поцеловал ее в румяную и теплую со сна щеку. Вероника ахнула, а он предупреждающе вскинул руку.

— Не бей! Я от избытка чувств.

— Вот и проявляй их на ком-нибудь еще!

— На ком? Тут никого, кроме овец, не встретишь. Они удивятся, если я начну их целовать, а пастухи и вовсе заподозрят, что с дартмурским лордом неладно.

Она захихикала, Джон присоединился к ней, и некоторое время они заливались абсолютно беспричинным смехом. Потом смущенно умолкли и отвернулись друг от друга.

Джеки все еще спал. Мерное покачивание машины усыпило его лучше всякой колыбельной.

Вероника вновь почувствовала тревогу. Через полчаса они с Джеки окажутся в замке.

— Нас уже ждут. Потерпи, Вероника. Вся прислуга в доме ждет не дождется возвращения Джеки, так что твоя жизнь станет намного легче.

— Но Джеки не любит, когда вокруг много людей.

— Не волнуйся. Они отлично вышколены, так что на первых порах их и видно не будет. Столы будут накрыты, кровати застелены, но самих слуг вы не встретите… Как в сказке.

Действительно. Как в сказке. Чем дальше, тем страшнее.

Вероника Картер! Имеешь ли ты представление, как живут миллионеры? Так куда тебя понесло?

По проселочной дороге они ехали медленно. Вокруг тянулись бесконечные неяркие луга, на горизонте вставали зеленые холмы, в ложбине между ними темнел лес… типичная английская природа, только настоящая, не с картинки. Вероника приоткрыла окно и полной грудью вдохнула ароматный воздух, пахнущий вереском и чабрецом.

Ее немного беспокоило только одно обстоятельство: нигде, ну нигде не было видно ничего, хотя бы отдаленно напоминавшего замок. Что это значит? Что им ехать больше, чем полчаса? Тогда зачем этот лорд обманул ее?

Небо переливалось всеми цветами радуги, солнце, еще едва оторвавшееся от горизонта, сияло, словно слиток золота, неугомонные жаворонки выводили трели над головой.

Дорога пошла под уклон, потом опять в гору, снова под уклон и снова в гору… Холмы Дартмура довольно круты, но стоят на земле так давно, что сплошь заросли луговыми травами, поэтому все изгибы почвы можно было оценить только на твердой дороге. Веронике в конце концов понравилось мерное ныряние «кадиллака» в низины, она уже с интересом смотрела по сторонам. Джон заметил ее оживление.

— Нравится?

— Очень! Здесь должны водиться феи и эльфы. А воздух…

— Я всегда считал это место раем на земле. Я здесь вырос. Хотя нянька Нэн всегда утверждала, что здесь полно нечистой силы.

— Колоритная старушка, должно быть, была твоя нянька Нэн.

— Не только моя. Она нянчила еще мою мать. И потом, почему была…

Вероника, не дослушав, перебила:

— Джон, послушай.

— Как всегда, слушаю внимательно.

— Ты ведь не отберешь его у меня? Не приставишь к нему постороннего человека сразу по приезде?

— Я уже говорил тебе, что хочу для Джеки только счастья. Поэтому ты здесь, с нами. Ты же ему нужна… пока еще больше, чем я. Ты должна доверять мне.

— Но я… я не могу.

— Знаю. Все впереди. Просто обещай мне, что будешь кусаться только в ответ на мои укусы.

— Еще чего! Я бешенством заражусь!

— Ну что за женщина!

— Ой, речка!

— Совершенно верно. Местные утверждают, что именно это и есть настоящий Твид. Здесь довольно много шотландских поселений.

Речка причудливо изгибалась между невысокими берегами, сплошь заросшими осокой и камышом, весело бежала по своему руслу, гулко журча под старинным каменным мостом, на который сейчас медленно вползал тяжелый «кадиллак».

А потом был еще один холм, с вершины которого открылся такой удивительный вид, что у Вероники захватило дух.

Сказочная долина простиралась у подножия холма. На ослепительно зеленых лугах реяли белоснежные облачка — стада овец. Вдоль дороги бурно цвел шиповник, чьи алые и белые цветы распространяли восхитительный аромат. Бабочки лениво вспархивали из-под колес, чтобы тут же опуститься обратно на теплую мостовую. Вдоль дороги по лугу мчался громадный вороной жеребец, на спине которого еле был виден маленький эльф в красной ковбойке и потертых джинсах. Он оглушительно верещал, размахивая руками и совершенно не боясь свалиться.

— Мастер Джон приехал!!! Бабушка-а-а!!! Мастер Джон приехал!!!

Дорога заканчивалась метрах в трехстах от них, у ажурных кованых ворот, сейчас гостеприимно распахнутых. За воротами стоял дом.

Замки довольно быстро приходили в упадок. Каменную махину невозможно протопить как следует, по громадным коридорам вечно гуляли сквозняки. В конце концов, английские сквайры, чьи предки были норманнскими баронами, перебрались в дома. Капитальные, добротные, стоящие на могучем каменном фундаменте. Добрый английский дуб щедро делился своей древесиной, и прокопченные потолочные балки в таких домах не ведали ни гнили, ни жучков, крепкие и звенящие и по сей день. Выбеленные стены за долгие годы зарастали плющом и диким виноградом, на крыше грелись рядом домашние голуби и дикие горлицы, а по двору бродили одуревшие от жары куры.