Прекрасный цветок - Энн Вулф Страница 19

Несколько минут назад Норд Бойл стоял у ворот дома, в котором разворачивались вышеописанные события, и набирался решимости нажать кнопку звонка. Он мучительно пытался предугадать реакцию Евы на его внезапное появление. Хочет ли она видеть его? Да и помнит ли о нем вообще? Красивая, умная, молодая — было бы грустно оказаться лишь звеном в бесчисленной цепочке поклонников Евы. Его и раньше терзали подобные сомнения, но сейчас, у ворот ее дома, Норду стало совсем не по себе.

Уезжать, так и не поговорив с Евой, было глупо. Надо решаться — ведь не зря же он с одержимостью маньяка разыскивал ее адрес, проклиная себя за то, что не взял у девушки телефон.

Норд потер ладонь о край пиджака. Какая нелепая привычка — тереть ладонь, когда волнуешься! А этот пиджак — зачем только он так вырядился! «Ну хватит!» — одернул себя Норд, поднял руку к кнопке и наконец заставил себя позвонить. Из дома не донеслось ни шороха, хотя Норд отчетливо видел горящий в холле свет. Странно. Хозяйка не хочет, чтобы ее беспокоили? Не слишком вежливо отказывать гостям, которые видят, что ты дома. Может, она в ванной? Надо же было выбрать для визита такое время! Потрясающее везение.

Ладно, если дело начато, нужно довести его до конца. На этот раз Норд задержал руку на кнопке звонка, надеясь быть услышанным. Ему показалось, что в доме кто-то кричит. Что это за крики? Может, почудилось? Нет, это повторилось опять. Не раздумывая, Норд дернул ручку ворот — заперто. Он оглядел не слишком высокие ворота и моментально принял решение — будь, что будет, но до дома он доберется и выяснит, что в нем происходит.

Норд вцепился в витые прутья забора, подтянулся и вскарабкался на ворота. Спрыгнув вниз, он даже не заметил, что оставил на воротах вырванный клок пиджака. Крик раздался отчетливее. Норд понял, что кричит женщина. Ева! Не отряхиваясь, Норд поднялся с земли и опрометью бросился к дому.

— Норд! — пронзительно закричала Ева, разглядев несущегося к ней человека. Ее обуревали смешанные чувства: страх от пережитой схватки с Фрэдом, удивление и радость от неожиданного появления мужчины, о котором она так много думала. — Господи, Норд!

Фрэд, уже не пытавшийся задержать Еву, недоуменно взирал на запыхавшегося мужчину в порванном костюме, остановившегося у дверей дома.

— Что здесь происходит?! — Норд и сам был удивлен не меньше, чем эти двое.

Разорванное платье Евы, красные следы на ее руках, слезы, стекающие на порозовевшие от волнения щеки — что этот человек пытался сделать ей? И кто он? Муж, любовник? Не важно. Главное, что он сделал ей больно. И поплатится за это. Норд легонько отстранил Еву и вплотную подошел к Фрэду.

— Я спрашиваю, какого черта здесь происходит?! Что ты ей сделал, выродок?

Фрэд изобразил на лице подобие усмешки, ему так хотелось показать этому наглому незнакомцу, кто хозяин положения!

— Вообще-то, я ее муж. И хотел бы знать, зачем здесь околачивается отребье вроде тебя. — Фрэд с демонстративным презрением сощурился, скользнув взглядом по Еве. — Так это и есть мистер Любовник. Да, как ты невысоко себя ценишь, женушка. Готова отдаться первому встречному, лишь бы насолить мне! Думаю, тебе пойдет имя мисс Потаскушка. Нравится прозвище?

Норду было совершенно наплевать, что думает и говорит о нем эта самодовольная обезьяна, но оскорбление в адрес Евы заглушило в нем остатки благоразумия.

Налившимся от вспыхнувшей ярости кулаком он ударил Фрэда прямо по наглому ухмыляющемуся рту. От неожиданного удара Фрэд покачнулся и, не найдя опоры, упал, развалившись на пороге дома. Норд наклонился к нему, взял за ворот рубашки, поднял, как щенка, и прислонил к косяку.

— Мне наплевать, кем ты приходишься Еве. Не позорь слово «муж», называясь им. Муж — любимый, друг и защитник, а ты — дешевая пародия на мужчину. — Норд повернулся к Еве, оторопело взирающей на обоих мужчин. — Ты не против, чтобы я попросил его убраться отсюда? Если я правильно понял ситуацию, ты не хочешь его видеть.

Ева сглотнула очередной комок в горле, сцепила дрожащие от волнения руки:

— Да, Норд. Я не хочу его видеть. К тому же слова «муж» и «жена» уже не относятся к нам с Фрэдом — мы разведены. — Она перевела взгляд на бывшего мужа, которого словно гвоздями прибили к косяку. — Мне жаль, Фрэд, что ты не понял простой вещи — между нами все кончено. Жаль, что ты умеешь разговаривать лишь на одном языке — крика и оскорблений. И я надеюсь, что та ситуация, в которой мы все сейчас оказались, не позволит тебе строить отношения с другой женщиной так, как ты делал это со мной. И, несмотря ни на что, я желаю тебе счастья.

Фрэд вытер рукой кровь, текущую по губе (удар, нанесенный Нордом, был достаточно сильным), оторвался от косяка и, даже не взглянув на Еву и Норда, пошел, шатаясь, к. воротам.

Норд внимательно смотрел в глаза девушке, словно пытаясь прочесть в них страницы ее жизни — чем они были написаны? Страхом, отчаяньем, судорожным желанием заполнить ноющую пустоту внутри? О чем она думает сейчас? Жалеет ли ушедшего мужа, радуется ли избавлению от него? Может, лучше спросить, чем стоять и разгадывать ребусы ее души?

— Тебе, наверное, сейчас очень тяжело. — Норд пытался подобрать слова, наименее ранящие Еву. — Думаю, тебя многое связывает с этим человеком. Ты жалеешь о том, что вы расстались?

Булыжники, захламившие душу Евы, внезапно упали в пропасть. Она не отдавала себе отчета ни в мыслях, ни в движениях, ни в поступках. Она бросилась к Норду, припала к его груди и зарыдала.

Слишком долго она сдерживалась, не давая воли своим эмоциям. Играла в молчанку с друзьями, ждавшими от нее рассказа о разводе, не позволяла себе расплакаться даже в одиночестве. Словно все накопившиеся за это время слезы разом хлынули из ее глаз. Слезы страха, горечи, одиночества — казалось, они будут литься беспрестанно, освобождая душу для заполнения новыми, свежими чувствами.

Норд молчал и только нежно, по-дружески тепло гладил ее спину и волосы.

Странную картину представляли собой эти двое, стоящие в сумерках на пороге распахнутого дома. Природа как будто понимала их чувства: до них не доносилось ни шороха, ни птичьей возни на ветках растущих вблизи деревьев, ни шелеста робкого ветерка в зеленой листве. Легкую, умиротворяющую тишину нарушали лишь постепенно затихающие всхлипывания Евы.

Норд отер слезы с лица успокоившейся девушки.

— Пойдем в дом. Тебе нужно сейчас немного отдохнуть, ты обессилела от волнения и слез. — Поддерживая Еву, Норд отвел ее в гостиную, усадил на диван и запер дверь.

Ева почти с умилением рассматривала стоящего перед ней мужчину, уже дважды спасшего ее от серьезных неприятностей в самый неожиданный момент. Она готова была расцеловать его грустные карие глаза, взиравшие на нее с таким глубоким пониманием.