Просто волшебство - Мэри Бэлоу Страница 19

На пикник в Баркли-Корт созвали всех соседей. После ненастья, длившегося несколько дней, вновь установилась хорошая погода.

Питер блаженствовал, несмотря на полученное этим утром от матери нежное письмо, в тоне которого чувствовался легкий упрек: приглашенные ею гости лишились его общества. Будь он сейчас в Сидли-Парке, размышлял Питер, он, наверное, присутствовал бы точно на таком же празднике, какой устраивался здесь. Правда, тогда бы он знал, что одну из приглашенных леди, а именно мисс Роуз Ларчуэлл, прочат ему в невесты. И что любящие, полные тревоги глаза матери следуют за ним всюду, куда бы он ни направился, Словом, дома он в полной мере почувствовал бы на себе бремя беззаветной любви той, которую простил, хотя ничего не забыл.

Возможно, ему не следовало прощать ее, а если уж он сделал это, то должен был поставить ей условия. Возможно, он должен был дать ей понять, что впредь не потерпит ее вмешательства в свою жизнь, а тем более попыток его сосватать. Возможно, следовало заявить, что она более не хозяйка в Сидли. Но ведь она так страдала! А ему тогда был всего двадцать один год. И потом, он любил ее – как тогда, так и сейчас. Она как-никак его мать. А потому, верно, считает делом своей жизни все уладить, найти ему новую невесту вместо той, с которой по ее милости у него так ничего и не вышло.

Стараясь не думать о том, что сейчас делается в Сидли, Питер сосредоточился на том, что творилось в Баркли-Корте. Здесь он мог отдохнуть душой, сбросить напряжение и приятно провести время с тем, кого он сам изберет, или с тем, кто выберет его.

Для пикника отвели большой луг на берегу, возле самой узкой оконечности огромного озера, в некотором отдалении от дома Эджкомов. Рядом высился живописный каменный мост с тремя арками. Под ним бежали воды впадающей в озеро быстрой реки. С моста, где Питер еще сегодня утром стоял с мисс Рейкрофт, мисс Мэри Калверт и мисс Креббс, был виден скрытый за деревьями водопад, дававший начало этому стремительному течению. В то время как девушки обсуждали предстоящую ассамблею, Питер с удовольствием созерцал природные красоты.

Чуть подальше, на противоположном берегу, располагалась прелестная деревянная беседка в виде восьмиугольника, куда Питер отправился в компании Финна, мисс Мэри Калверт, мисс Джейн Калверт, а также мисс Мосс и ее брата. Они немного посидели там, весело болтая и восторгаясь прелестью открывавшегося перед ними ландшафта.

Разговор опять почти все время велся вокруг первого после Рождества, а потому долгожданного бала.

Вернувшись к месту пикника, Питер подсел к дамам на одно из расстеленных для гостей покрывал.

Графиня Эджком рассказывала соседкам постарше о своих недавних выступлениях в Европе.

Небо над головой было голубое, солнце приятно пригревало, хотя не пекло, веял легкий ветерок, – словом, стоял погожий летний день.

Всем понравилось кататься на лодках. Каждая из четырех имевшихся в распоряжении лодок была рассчитана не более чем на двух человек – одного гребца и одного пассажира. Однако на лавку против Питера, когда он садился на весла, каждый раз умудрялись втиснуться две дамы. Но он не возражал – разве можно высказывать недовольство, имея возможность вместо одной дамы любоваться двумя? В своих тонких летних нарядах и шляпках все они были просто загляденье. Кругом царило веселье, все радовались теплу и солнцу – в кои-то веки в день пирушки на природе погода баловала их теплом.

– В прошлый раз, когда у нас был пикник, – заметила мисс Мэри Калверт, водя рукой по воде, – весь день лило как из ведра, помнишь, Розамонд? Пикник устраивал старый викарий по случаю своего выхода в отставку. Мы набились к нему в дом как сельди в бочку и дружно делали вид, будто всем довольны.

Прошел почти час, а Питеру еще не удалось поговорить с Сюзанной Осборн. Каждый день после поездки к мисс Ханидью он ловил себя на том, что с нетерпением ждет случая снова побыть с ней наедине, однако понимал, что их встречи и далее должны быть короткими – мисс Осборн не вписывалась в число дам, которые постоянно роились вокруг него: легкомысленные разговоры с ними пришлись бы ей не по вкусу. Иметь даму в качестве друга было ему в диковинку, но Питер сознавал, что допусти он неосторожность, и его пристальный интерес к ней могут неправильно истолковать, а потому всегда оставался крайне осмотрителен – никогда не выделял ее на светских сборищах и не вел с ней приватных бесед более получаса.

В день пикника он, приехав, раскланялся с ней возле дома Эджкомов, с серьезным видом сделал несколько вежливых замечаний о погоде – лишь с тем, чтобы снова увидеть в ее глазах веселый огонек, – и сразу же перевел внимание на что-то другое. После чего предался беззаботному наслаждению, как и она.

Питер видел, как его преподобие Берни, светловолосый молодой викарий с моложавым лицом, катал Сюзанну по озеру в лодке, горячо ей что-то втолковывая.

А Даннен, редкостный зануда, повел ее с Рейкрофтом и графиней прогуляться по берегу, и когда последние двое вернулись к месту пикника, продержал Сюзанну у самой воды еще добрых четверть часа, – Питер намеренно заметил время их разговора, а точнее, монолога Даннена.

В то время как Сюзанна возвращалась к месту пикника, ее перехватил Кроссли, вдовец за сорок. Он принес ей стакан лимонада и, устроившись рядом, просидел с ней какое-то время, широким жестом руки указуя на окружающие красоты.

Питер решил, что Сюзанна, пожалуй, смотрела на вещи слишком мрачно, оценивая свои шансы на брак. Ни один из местных холостяков, представлявших собой хоть какой-то интерес, не обошел вниманием бедную бесприданницу. Однако она была слишком благоразумной, чтобы выйти замуж за Даннена, и слишком живой, чтобы рассматривать в качестве жениха Берни. Кроссли был для нее слишком стар – сказать правду, он годился ей в отцы!

Всякая мысль о ее возможном замужестве отчего-то, без всякой, казалось бы, на то причины, вызывала в Питере досаду. А причины к тому действительно не было. Разумеется, он понимал, что любой сколько-нибудь добротный брак предпочтительнее прозябания школьной учительницы, отчаявшейся выйти замуж. По крайней мере именно это сказала бы любая из его сестер.

Пока Питер предавался подобным размышлениям, напрочь позабыв о щебечущих вокруг него дамах, кто-то предложил до чая во что-нибудь поиграть. Идея была с восторгом поддержана. Все стали наперебой предлагать самые разные игры – от крикета до пряток. Крикет быстро отвергли чтобы играть в него, кому-нибудь пришлось бы сбегать домой за необходимым – причем громоздким – снаряжением. Кроме того, мисс Мосс, которую поддержало большинство дам, заявила, что крикет – мужская игра. Играть в прятки тоже оказалось невозможно: деревья на этом берегу росли недостаточно густо, а других мест, где можно спрятаться, почти не было. Прочие предложения по той или иной причине тоже не получили одобрения.