Останься моей - Лена Поллина Страница 19

Ангелина

Новость о ребенке прошила меня насквозь. Я очень понимаю и поддерживаю Андрея, но все равно какая-то эгоистичная часть меня плачет навзрыд, периодически выталкивая слезы наружу.

Громов любит меня! Не то что бы я не догадывалась… Просто… Мне до мурашек приятно это слышать от него.

— Ну как тебе, Карамелька? Будешь здесь жить? Или за шторкой тебе уютнее?

Приближается. Шею целует и я плавлюсь свечкой.

— За шторкой, конечно, поинтереснее, но чтобы не обижать тебя скажу, что мне очень нравится. В твоем возрасте, знаешь ли вредно расстраиваться. — Получаю шлепок по попе и громко смеюсь.

— Карамелина противная! И зачем тогда замуж за меня выходила, раз я старый для тебя?

Андрей идет следом и я чувствую его улыбку. В последнее время я рядом с ним совсем не испытываю смущения. Целовать его хочется. К себе прижимать и кричать, как я его люблю…

Резко разворачиваюсь. Андрей не ожидая от меня такого действия врезается в мою маленькую фигуру и я теряю равновесие. Громов подхватывает меня.

— Ты чего хулиганишь? — ухмыляется. Брови наверх ползут.

А я уже рубашку его расстегиваю и шею целую.

— Мне плевать сколько тебе лет и сколько у тебя детей! Я люблю тебя, Громов и теперь ты хрен меня из своей жизни вытравишь!

Андрей голову запрокидывает и громко смеется.

— Карамелина меркантильная! Уж не этот огромный коттедж так на тебя подействовал?

Меня словно ледяной водой окатили. Прекращаю поцелуи и глаза удивленные на мужа поднимаю. Он улыбается.

— Иди ты в задницу! — Резко разворачиваюсь и иду к выходу.

— Это была всего лишь шутка, Геля… — Андрей догоняет меня и к себе прижимает. Я вырваться пытаюсь.

— Скажи пожалуйста, в каком месте надо было смеяться? — Я пытаюсь оттолкнуть его от себя. Но толкать Громова все равно, что гору пытаться сдвинуть.

— Прости, не подумал, что эта шутка тебя сможет задеть. — Так просто без улыбки. Серьезно. В глаза мне смотрит.

— Не смешно. — Шепчу, чувствуя, что сдаюсь.

— Не смешно. — Эхом повторяет мои слова и к губам моим тянется.

А я ж похотливая самка человека… Мы это выяснили уже. Что мне в этот момент делать? Просто плавлюсь в его руках, как шоколадка на солнышке.

Андрей шею мою целует, платье задирает.

— Блядь! Дом позже посмотрим. — Хватает меня на руки и мы, судя по всему в спальню поднимается. Я к мужу прижимаюсь и слушаю, как под горой мышц сердце его бьется. У нашего малыша сейчас оно тоже стучит. Маленькое, крохотное…

Когда Андрей со мной на кровать падает я руку вперед выставляю и предупреждаю.

— Давай только аккуратно теперь. Здесь так-то ребенок твой живет. — На живот показываю. — Это конечно не огромный коттедж, но что уж имеем.

Андрей платье мне задирает и жадно, словно зверь голодный живот мой целует.

— Карамелька мстительная… Такая вот ты мне и запала в сердце. — Поцелуи перемещаются на грудь и я издаю протяжный стон и крепче мужа обнимаю.

Он знает, как во мне вредность выключать. Он вообще обо мне все знает и власть надо мной огромную имеет. Но кусаться надо. Хотя бы иногда напоминать о той, от которой ему башню сорвало… Сорвало же?

Понимаю, что сорвало, когда он торопливо одежду с себя скидывает. А я влюбленной курочкой мужа своего разглядываю.

— Отвернулась бы хоть что ли… — говорит мне Громов и пряжкой ремня брякает. Брюки вниз ползут. — Может я стеснительный? — Бровь выгибает и взгляд такой… Ух… От такого взгляда даже монашка бы грешить пошла.

— Боже, Громов… Тебе в стриптиз надо идти… — Поднимаюсь и прохожусь языком по его твердому прессу.

— Когда нам будет нечего есть, я обязательно учту этот вариант заработка.

Он накланяется и в сотый раз за день целует меня.

Так ведь всегда будет? Страсть током по венам несется и в голову ударяет.

Андрей и правда очень старается быть аккуратным, а вот я…

Как кошка голодная выгибаюсь и, наконец — то в себе его ощущаю.

Мы с мужем, как пазл. Вместе — единая картинка. Врозь … А врозь нам больше нельзя.

Мы целуемся. Мне его мало. Понимаю, что мой он. С потрохами… Но вновь и вновь мне хочется слышать напоминание об этом.

— Я люблю тебя. — тяну между стонами.

Громов двигается во мне зарождая все больше желания. Шею мою целует.

— Карамелька, поболтать пришла?

Я рвано хихикаю и получаю шлепок по заднице.

— А ну ка не смеемся… Я так-то стараюсь…

Я ухмылку его целую.

Он меня сильными руками к себе прижимает и на безумный темп переходит. Мои похотливые стоны на пленку записывать можно и в озвучку фильмов для взрослых пускать. Потому что такую страсть не наиграешь. Меня оглушает собственный крик.

Я глаза закрываю и звезды считаю.

Чувствую, как Андрея тоже накрывает.

Возле нас словно вакуум образуется.

Воздух звенит.

Я мужу на грудь укладываюсь и загнанное сердце слушаю.

Чувствую, как под моей ладошкой оно постепенно успокаивается. Я же приручила его? Громовское сердце?

— Андрей — тяну лениво, когда уже сон глаза слипает.

— М-м-м… — в ответ такое же ленивое.

— У тебя был кто-то за этот месяц?

Для меня это вдруг таким важным становится. Знаю, что не было. Но от него услышать хочется.

— Конечно был…

Я соскакиваю и растерянный взгляд на мужа бросаю.

Молчу и ответа от него жду. В смысле был?

— Фотка вот эта. — Он телефон мне показывает, а на нем я спящая. В дурацкой позе, лохматая…

— Ты извращенец? — толкаю мужа в плечо. — Удали этот позор!

— Это так-то моя любимая фотка. Отстань. — шикает на меня.

— Я серьезно, Андрей! У тебя была женщина после меня?