Мой босс-тиран, или Няня на полставки - Лия Романовская Страница 19

МИРОСЛАВА

«Опять приснился этот дурацкий сон» ...

Мирослава потянулась и одним ударом кулака вырубила надоедливый будильник. Скорее всего вырубила навсегда, так жалобно он тренькнул, прежде чем заткнуться.

— Работа-работа, перейди на Федота. С Федота на Якова... — бормотала Пташкина, одной рукой засыпая кофе в турку, а другой чистя зубы.

«Ты договоришься, Мирослава Сергеевна, реально ведь уволят, будет тебе и Федот, и Яков и всякий!»

Новость, что шеф преждевременно ушёл в отпуск, конечно, расслабила. Так расслабила, что они с Зинкой вчера до полуночи сидели. Да какой до полуночи...до половины второго ночи на кухне куролесили, жалуясь друг другу на свою бабскую долю под шашлычок и песни Успенской. Вон она, Зинкина нога торчит из комнаты. И все потому что Зина под два метра ростом. У нее всегда ноги торчат. То от ушей, до из дверей.

Как-то, еще три года назад дело было, поехали они поездом до Адлера, так Растопыгиной в два раза пришлось сложиться, чтобы поместиться в купе. Она потом еще пару часов ходить нормально не могла – затекло всё тело, и они со Светиком ей массаж делали. Потом какой-то Виктор Палыч делал - в соседнем купе ехал, представился доктором. Правда наколки на пальцах как-то намекали, что из него доктор как из Светика доярка, но Зина от массажа не отказалась.

Довольная кстати была, даже спина разогнулась, да. «Доктор» тоже ушел довольный. Еле выгнали, он-то явно надеялся на продолжение банкета.

Вот и сейчас её ступни сорок второго размера сантиметров на пять высунулись в коридор и забавно там торчали пальцами веером. Смешные у Зинки пальцы, все в растопырку, длинные и кривые.

«Надо было специально для нее диван поближе к окну ставить», — подумала вдруг Мира, в который раз задевая Зинкины ноги.

— Рота, подъем! — заорала Пташкина.

— А, что, где?!

Растопыгина подскочила с дивана и ошалело взирала на смеющуюся подругу, бывшую уже при всем параде.

— На работу, говорю, вставай, кофе я сварила. Бутеры сама набашляй, колбасу мне на вечер оставь еще. Знаю я тебя, все съешь. Ключи на комоде. Целую, Мира.

Зинка даже сказать ничего не успела, а Мирослава уже выпорхнула из дома. Но, судя по всему, за колбасу обиделась. Вновь накрылась одеялом с головой и засопела.

Ну и ничего. Ей на работу к десяти, успеет еще часок додрыхнуть.

По дороге на работу Мира испачкала дорогущее платье ванильного цвета в месте, принятом называть попой, которой елозила об дверь до одури набитой людьми маршрутки. И водитель, будь он неладен, нет, чтобы уже никого не впускать, все открывал и открывал двери старой газельки, по какому-то глупому недоразумению все еще бороздящей просторы убитых в хлам дорог.

— Это кто ж такая красивая к нам приперлась ни свет ни заря? — не преминула съехидничать Лиля, прищурившись осматривая Миру со всех сторон. Пятно, черное, большое, страшное, она конечно же заметила и теперь ухмылялась, нависая над Пташкиной коршуном.

— Всё...всё Льву Лексеичу доложу. Думаете, раз начальство в отпуске, то можно на полчаса опаздывать?

— Ничего я не думаю, — буркнула Мира, старательно изображая бурную деятельность.

— Правильно, чем думать-то? Для этого мозги нужны, а у вас, гражданка Пташкина, нет этого вещества.

— Что ж поделать, раз Бог не дал... — покорно согласилась Мира, не желая вступать с вредной бабкой в спор. Себе дороже выйдет. Сто раз проверено.

— И ведь по чьей вине-то Левушка дома с дитем малым сидит?

Мирослава вопросительно подняла голову.

— По вашей, по вашей, Пташкина. Нет бы с пацаном пересидеть, пока мамка нагуляется, прости ее, Господи, сущность падшую, вы тут баклуши околачиваете.

— А вы не хотите с пацаненком пересидеть? — не выдержала Мира, — Мальчик и не мальчик вовсе, а ангел. Сущий. Вместо внучка вам будет...

Сказала и тут же пожалела. Лиля вспыхнула алым румянцем на дряблых щеках. Из носа чуть пар не пошел от возмущения.

— Знаю я... какой там ангел.

Развернулась на маленьких каблучках и была такова. А Пташкина облегченно выдохнула.

День пролетел незаметно — ей наконец удалось влиться в рабочий процесс и позабыть на время о Степке, Шерхане, злыдне и коте Ваське.

Даже конфуз под кроватью на время отошел на задний план. Сейчас ее занимали только планы продаж и всякие разные отчеты, которые срочно нужно было обрабатывать, корректировать и сочинять.

Перед самым уходом, когда все уже разошлись по домам, в офисе остались всего двое — сама Мира, храбро сражающаяся с не сходящимися таблицами и айтишник Марик, долговязый, но в принципе довольно симпатичный парень. Пташкина причесывалась у зеркала, когда услышала сзади смущенное покашливание. Обернулась и увидела Марика, стоящего слишком близко, чтобы это можно было считать случайностью.