Скандальная связь - Дженет Маллани Страница 19

Малыши хихикают и влезают на диван к матери. Они весело возятся друг с другом, и это проявление родственной любви меня завораживает.

Лорд Шад входит в гостиную с ботинком в руке.

— Друзья мои, кто из вас сегодня утром пописал в мой ботинок? — Он устремляет указующий перст на Джорджа: — Ты? И опять ты постриг братика! Мэм, я был бы вам чрезвычайно благодарен, если бы вы не давали детям ножницы, и умоляю, научите их отличать ботинок от ночного горшка.

— Папа, это сделал я, — признается Саймон. — Меня Джордж подучил.

— Это заговор! Так, оба пошли со мной.

Он уходит вместе с сыновьями. Они веселятся и, кажется, совсем не боятся.

— Ой, он их выпорет? — Амелия выглядит очень расстроенной.

— Нет, что ты, он слишком добр. Уверена, он преподаст им на кухне урок с мылом и щеткой, и, увы, больше всего на свете они любят мыльные пузыри и ходить мокрыми. Но по крайней мере хоть какое-то время побудут чистенькими. — Она бросает на меня взгляд. — Миссис Марсден, мои извинения за беспорядок в доме. Бишоп отвезет вас в деревню, я знаю, у него там какие-то дела.

Дневник мисс Амелии Прайс

Я, пользуясь моментом, пишу эти строки в большом волнении. Я поднялась наверх за жакетом. Сейчас мы едем в деревню, чтобы заказать мне новое платье! А еще сегодня я танцевала с мистером Бишопом, и мне очень понравилось, он прекрасно танцует. Я подумала, что миссис Марсден это показалось неприличным, но если бы это было так, она наверняка сказала бы. А пока мы танцевали, он часто посматривал на нее. Теперь мне пора.

Гарри

Я не очень-то обрадовался приказу леди Шад отвезти Софи и Амелию в деревню, но мне необходимо купить кое-что по хозяйству, чай и сахар, а еще забрать мешок муки с мельницы, и мне не удалось найти ни одной причины, почему им нельзя поехать со мной. Обе женщины тратят уйму времени на сборы — мои мать и сестры такие же, — и я минут десять стою нервничаю, а лошадь дремлет.

И вот они появляются, и обе кажутся мне прехорошенькими — до тех пор пока я не напоминаю себе, что Амелия — подопечная моего нанимателя, а Софи — миссис Марсден — продажная девка в образе добропорядочной дамы. Как только они усаживаются в двуколку, лошадь оживляется, задирает хвост и роняет на булыжники, которыми вымощен конюшенный двор, огромную кучу дымящегося навоза. Я чувствую себя ужасно неловко, но и вполовину не так неловко, как несколько минут спустя, когда мы с лошадью начинаем выяснять, кто тут главный и что будет, дальше: поедем ли мы по дороге, как этого хочу я, или свернем, как этого хочет она.

— Там живет ее друг.

— Ее друг, мисс Амелия? Разве у лошади могут быть друзья? — Я натягиваю вожжи и щелкаю языком.

— Ее друг ослик. Хотите, мистер Бишоп, я буду править?

— Нет, мэм, благодарю вас. — Мы возвращаемся на дорогу. Сегодня очень тепло, и будь я один, я бы непременно снял сюртук, но в обществе двух дам это, разумеется, невозможно.

Амелия, которая сидит рядом со мной, роется в ридикюле, вытаскивает обрывок газеты и разворачивается к Софи, которая сидит сзади. Я бросаю на газетный листок небрежный взгляд — и роняю кнут.

— Зачем вам это? — спрашиваю я.

— Это рисунок платья, — поясняет Амелия. — Последний писк моды.

— Но это же…

— Скандально известная миссис У., — бормочет себе под нос Софи, и я украдкой оглядываюсь на нее. Из-за полей шляпки не видно, но готов поклясться, она смеется надо мной.

Я нашариваю на полу коляски кнут и водружаю его на место, где он никому не причинит вреда. Уверен, он понадобится теперь только на обратном пути, когда лошадь, вне всяких сомнений, снова захочет нанести приятелю визит, Я учился управляться с лошадьми не по праву рождения и не как уроженец сельской местности, а из чистой необходимости, и вот результат.

В этой деревне я впервые и потому с любопытством разглядываю вековой дуб на центральном кругу, под сенью которого мальчишки играют в мяч. В маленьком грязном пруду плавает выводок уток — не сомневаюсь, Амелия оценивает их профессиональным взглядом. Я высаживаю дам у магазинчика, в витрине которого виднеются шляпки и рулоны тканей, а вывеска гласит, что сие заведение принадлежит некоей миссис Хенни. Какое-то время я провожу у бакалейщика, который обращается со мной с превеликим почтением, а потом вдруг бросается восхвалять моего предшественника мистера Робертса.

После недолгой борьбы с лошадью, которая почему-то решила, что нам нужно, ехать домой немедленно, я возвращаюсь к портнихе. Когда я вхожу, звякает колокольчик, и я живо вспоминаю, какое это таинственное и утомительное занятие — сопровождать дам к портнихе (мне не раз приходилось составлять компанию матери и сестрам). Амелия и Софи внимательно изучают тюки тканей и мотки, отделочных шнуров на прилавке.

Я слышу негромкий голос миссис Хенни:

— И полугода после свадьбы не прошло, как родила чудесного здорового мальчика, правда, с ярко-рыжими волосами. Что ж, думаю, больше ничего говорить не нужно. А недавно я слышала, что служанка викария уехала к матери погостить, а в последние недели она жуть как располнела Я конечно, не сплетница, но…

— Мистер Бишоп! — восклицает Амелия, услышав звон колокольчика и узнав меня. — Вы должны помочь нам выбрать. Голубое или кремовое? Боюсь, если будет кремовое, мои перчатки к нему не подойдут, они будут выглядеть грязными, А может, розовое, вы как думаете?

— О, ну разумеется, розовое. — Честно говоря, я понятия не имею, но очевидно, что им сейчас Необходимо решительное мужское слово.

— Розовое? — Она поворачивается к Софи: — Ах, но я думала, вы говорили…

— Говорила. Не обращай на мистера Бишопа внимание. Он так ответил только для того, чтобы мы поскорее закончили и он бы смог покинуть место, где чувствует себя так неуютно. Нет, я настаиваю на голубом. Миссис Хенни, я уверена, что из обрезков ткани вы сможете пошить для мисс Амелии красивую ленту на волосы…

И они снова углубляются в свои дамские разговоры.

Миссис Хенни делает реверанс и предлагает мне чаю, пока леди заняты. Кажется, они наконец-то пришли к соглашению, хотя замечание насчет ленты для волос повлекло за собой продолжительную дискуссию вокруг декоративных шелковых цветов, коими миссис Хенни располагает в пугающем количестве.

— Миссис Марсден, а в чем же вы пойдете? — вопрошает Амелия, и я рычу про себя, потому что боюсь, что весь процесс начнется сначала.

— Не беспокойся, Амелия, у Меня есть подходящее платье. Кроме того, мне предстоит играть на фортепьяно, пока гости будут танцевать, и я не должна их затмевать.

— Как и подобает вдовствующей особе, мэм, — добавляет миссис Хенни, судя по всему, сама вдовствующая особа. Она щеголяет накрахмаленным чепцом с кружевами и какими-то висящими по бокам штуками — в общем и целом этот фасончик придает ей удивительное сходство с овцой. — Так, что у нас тут, посмотрим…