Самая желанная - Мэри Джо Патни Страница 19

Диана немного помолчала, потом спросила:

– Твой Николас все еще в Лондоне?

Мадлен покачала головой.

– Нет. Это было первое, что я выяснила, как только мы сюда приехали. Теперь он постоянно живет в своем поместье. Если бы были хоть какие-то шансы его встретить, я бы не показывалась на людях. Для меня было бы невыносимо снова его увидеть. Ничто не изменилось. Во всяком случае, я не изменилась. Он, возможно, изменился. Надеюсь, что изменился. Так для него было бы лучше.

Диана с сочувствием взглянула на подругу. Как это типично для щедрой души Мадлен – стремиться избавить любимого от страданий, хотя сама она все еще страдала.

– Теперь понимаешь, Диана, почему куртизанке не стоит влюбляться в своего покровителя? Такая любовь может принести минуты радости, но боли – гораздо больше. Сильная страсть может быть разрушительной, и она почти никогда не приносит счастья. Гораздо лучше иметь покровителя, который тебе друг или которого ты любишь… совсем чуть-чуть.

– Но если Сент-Обин такой холодный, то почему же ты считаешь, что я могу в него влюбиться?

– Я думаю, что ты влюбишься в любого мужчину, которого выберешь в любовники, – сказала Мадлен. – Это дурная привычка, свойственная почти всем женщинам, а ты еще более уязвима, чем многие из нас. Ты сама не знаешь, как жаждешь быть любимой и любить.

– Но в моей жизни много любви: Джоффри, Эдит, ты… – Диана пожала плечами. – Почему ты так уверена, что я потеряю голову от мужчины только потому, что мы станем любовниками?

– Любовь к мужчине очень отличается от любви к ребенку или подруге. И какой бы сильной ни была любовь к ним, она не может заменить женщине мужчину. – Чуть подавшись вперед, глядя Диане в глаза, Мадлен продолжила: – Пожалуйста, доверься моему суждению по этому вопросу и не связывайся с лордом Сент-Обином. Выбери мужчину вроде лорда Риджли. Он, конечно, не так красив, но будет тебя обожать. Или этот славный мальчик Клинтон. Он будет посвящать поэмы твоим глазам… И как бы ни сложились твои отношения с кем-то из этих двух, оба они гораздо предпочтительнее Сент-Обина. – Мэдди тихо вздохнула. – Я знала мужчин вроде него. Он, конечно, привлекательный внешне и в состоянии щедро заплатить. Более того, он даже может доставить тебе удовольствие в постели. Но от него ты увидишь мало доброты и еще меньше любви.

Откинувшись на спинку дивана, Диана подтянула к подбородку колени и, обхватив их руками, тихо проговорила:

– Мне очень жаль, Мэдди. Думаю, ты права, но… Я обязательно должна это сделать.

– Господи, Диана, но почему? – воскликнула Мадлен. – Всякий раз, когда речь заходит о чем-то важном, ты смотришь с загадочным видом и говоришь, что должна это сделать. Мы с тобой подруги, однако я понятия не имею, что у тебя на уме! И вообще, ты ведь неглупая женщина… – Мэдди в растерянности развела руками.

– Извини. – Диана тихо вздохнула. – Я знаю, как тебе тяжело, и понимаю: ты делаешь все возможное, чтобы уберечь меня от страданий. – Она помолчала, собираясь с мыслями. – Понимаешь, дело вовсе не в интеллекте. Я могу читать поэтов и философов и умно рассуждать о прочитанном, но это не имеет отношения к реальной жизни. Эмоции и инстинкт – именно они управляют моими поступками, которые объяснить рационально я не в силах. Я знала, что должна поехать в Лондон и узнать какова жизнь дамы полусвета, а сейчас знаю, что должна почаще видеться с лордом Сент-Обином. – Голос Дианы дрогнул, и она закончила почти шепотом: – Я была бы другой, если бы могла.

Мадлен ощутила боль младшей подруги так же остро, как свою собственную; она видела в Диане дочь и сейчас ужасно переживала – как все родители, которые хотят уберечь своих детей от трагических ошибок. Мэдди долго молчала, наконец со вздохом сказала:

– Извини, дорогая. Я пытаюсь учить тебя, хотя сама когда-то наделала множество ошибок. Что ж, если ты должна – значит, должна. – Вспомнив, как виконт отреагировал на Диану, она с улыбкой заметила: – Знаешь, иногда у мужчин вроде Сент-Обина подо льдом скрыт огонь. Если какая-то женщина и способна его обнаружить, так это, конечно же, ты.

– Возможно, – сказала Диана. – Поживем – увидим.

Мэдди была права, обвиняя ее в том, что она скрывала свои тайные замыслы. Диана никогда не умела говорить о том, что было ей дороже всего. Но кое-какими мыслями она все же могла поделиться.

– Знаешь, Мэдди, после нескольких месяцев раздумья я, кажется, поняла, почему мне вообще так захотелось узнать, какова жизнь куртизанки.

Мадлен села поудобнее и, поощряя подругу к откровенности, спросила:

– Почему же?

– Именно ты навела меня на эту мысль. Когда ты рассказывала о своей жизни, она мне казалась… необычайно свободной – такой, какой я никогда не знала. И я… поняла, что не хочу провести всю жизнь без мужчины. А в Клеведене перспектив очень мало. В Лондоне же есть выбор, поэтому… В общем, мне очень понравилась эта идея. – Диана лукаво улыбнулась. – А еще мне понравилось, как ты сказала про красоту, которая дает женщине власть. Это, по-моему, самое привлекательное.

– Настолько привлекательное, что тебя не волнует, как такая жизнь повлияет на твоего сына?

– Мэдди, ты прекрасно знаешь, что это не так, – резко ответила Диана. – Будущее сына больше всего меня беспокоит, и мой успех в качестве куртизанки обеспечил бы его материально. Возможно, мне удастся приобрести полезные связи, если я познакомлюсь с влиятельными людьми. Джоффри нравится в лондонской школе, и сейчас он по-настоящему счастлив. Если повезет, я смогу распрощаться с жизнью куртизанки и вернуться к респектабельности еще до того, как сын начнет понимать, чем я занимаюсь.

Сообразив, что пытается оправдать свое решение заботой о сыне, Диана потупилась, скрывая слезы. Но ведь действительно, если бы не Джоффри… Она украдкой смахнула со щеки слезинку.

– Извини, дорогая… – Мадлен виновато улыбнулась. – Мне не следовало это говорить. Но пойми, я не могу не беспокоиться. Ох, чем все это обернется для тебя и для Джоффри. Ладно, будь что будет, но помни: я всегда буду готова помочь тебе, что бы ни случилось.

Диана едва заметно кивнула – на нее внезапно навалилась ужасная усталость. К добру или к худу, но она уже привела в движение силы, которые невозможно остановить. И оставалось только молиться, чтобы этот ее интуитивный выбор не привел к катастрофе.

Оставив экипаж кузену, Джервейз отправился домой пешком. Ночной Лондон не самое безопасное место, но ветеранов англо-маратхской войны не так-то легко испугать. Шагая по улице и с наслаждением вдыхая полной грудью прохладный ночной воздух, виконт пытался понять, что его так привлекло в Диане Линдсей. Френсис прав: пора завести новую любовницу. Жаль, что нельзя обходиться без женщин. Некоторые мужчины могут жить как монахи. Что ж, может, и так. Но сам-то он не мог жить без женщин. Господь, так щедро одаривший его земными благами, к сожалению, наделил его и чрезмерной мужской силой, которую надо было куда-то девать…

В Индии Джервейз держал у себя худенькую девушку с темными миндалевидными глазами и впечатляющим эротическим репертуаром. Сананда мало говорила, выполняла также и обязанности служанки и ничего не просила для себя. Виконт несколько лет обеспечивал ее и всю ее семью, а уезжая, оставил им столько денег, что они смогли купить два процветающих магазина. Девушка была ему благодарна за финансовую щедрость, но если у нее и были какие-то личные сожаления из-за его отъезда, то она никак их не проявила.