Сокровища сердца - Конни Мейсон Страница 19

— Он остынет, — сказал адвокат, собирая бумаги. — Они с Баком давно ненавидели друг друга. Уэйн должен был ожидать, что дело закончится именно этим.

— Не думаю, что Уэйн когда-нибудь успокоится, — предположил Коуди довольно, растягивая слова. Все происходящее вдруг показалось ему чрезвычайно забавным. Уэйн превратил его детство в сплошной ад, и Коуди доставляло удовольствие думать, что сегодня братец сполна за это расплатился. И что важно: наказал его их отец, а не кто-либо другой. Даже в самых безудержных мечтах Коуди и представить себе не мог, что станет владельцем Каменного ранчо! Вернее, если быть точным, трех его четвертей. Черт побери, он даже думать об этом не смел! И не только из-за отношения Бака: просто ему никогда этого не хотелось. И вот теперь…

Он не из тех, кто привязан к определенному месту. К тому же не чувствует в себе задатков, позволяющих справиться с такой огромной собственностью. Коуди понимал, что управление хозяйством ляжет именно на его плечи, так как Кэсси вряд ли разбирается в скотоводстве.

Ох, дерьмо! Двое сирот, дворняга, однорукий пьяница, шлюха… И вот нате вам — ранчо! Интересно, что еще приготовил ему Господи? Коуди взглянул на Кэсси, стараясь понять, как она восприняла поворот в своей судьбе. А поворотец-то довольно крутой, прямо-таки вираж: из публичного дома — во владелицы ранчо! «Довольно значительный шаг вперед, — подумал Коуди, удивляясь спокойствию Кэсси. — Впрочем, может, это спокойствие чисто внешнее…»

Кэсси почувствовала на себе внимательный взгляд голубых глаз Коуди и передернула плечами. Ей вовсе не улыбалось иметь дело с этим нахальным метисом — а при совместном владении ранчо им придется сталкиваться ежедневно. Совсем другое дело — его дети. Она чувствовала к ним все большую симпатию, даже привязанность, и то, что они останутся на ранчо, радовало ее. Что же касается Коуди… Тут в мыслях и чувствах Кэсси царила полная неразбериха.

Хотя Кэсси была девственницей, она достаточно хорошо знала мужчин из наблюдений в «Веселом доме Сэл» и отлично понимала его намерения. Он хочет обладать ею. В чем не оставил ни малейших сомнений вчерашним вечером в гостиной, продемонстрировав, как далеко может завести его похоть.

Поэтому жить бок о бок с Картером было так же опасно, как рядом с бомбой замедленного действия. Никогда не знаешь, когда рванет, и ожидание взрыва держит в постоянном напряжении. Правда, положа руку на сердце, Кэсси должна была признаться, что, когда Коуди ее поцеловал, она отнюдь не испытала отвращения. Скорее наоборот. Если уж быть честной до конца, это доставило ей такое наслаждение, что она уже готова была перейти последний рубеж. И это было хуже всего. Кэсси вспомнила, как изо всех сил старалась призвать на помощь возмущенный голос разума, только бы избавиться от искушения предаться блаженству, которое сулил ей поцелуй Коуди. Поддавшись этому искушению, она обречет себя на душевные муки: Кэсси понимала, что поступками Коуди движет только плотское желание…

— Итак, увидимся через несколько дней в моей конторе, — прервав ее смятенные мысли, сказал Уиллоуби. — Если у вас возникнут проблемы — а я уверен, что они могут возникнуть, — свяжитесь со мной раньше. Но дайте себе пару дней отдыха, чтобы немного отойти от шока.

И, выйдя из кабинета, адвокат закрыл за собой дверь.

— Ну чтоб меня разорвало! Ох, дерьмо! — воскликнул Коуди, падая в ближайшее кресло. — Я всего ожидал, но только не этого.

Кэсси молча кивнула головой.

Коуди испытующе посмотрел на девушку.

— Ты собираешься давать телеграмму Сэл о том, что не вернешься назад? — Заметив, что Кэсси сидит, понурив голову, он добавил: — Послушай, если ты сильно горюешь о своей прошлой жизни и… э-э… о друзьях мужского пола, то не переживай, все будет в порядке: я решил тебя выкупить.

Его слова моментально вывели Кэсси из оцепенения: — Вы-ку-пить меня?! Да что ты себе позволяв ешь? Мне не о ком беспокоиться в Сент-Луисе. Я там никому ничего не должна. Еще раз объясняю тебе: я работала у Сэл только из чувства благодарности. Она единственная предложила мне нормально оплачиваемую работу, когда я отчаянно нуждалась в деньгах. Никто не предлагал мне и половину того, что согласилась платить Сэл.

— Надо полагать! — ехидно протянул Коуди. — Знаешь, Кэсси, давай поговорим откровенно. Если ты собираешься оставаться на ранчо, то, надеюсь, будешь вести себя прилично. Если же ты вознамеришься вернуться к своей… э-э… профессии, не вздумай делать этого в Додже! Господь свидетель, я и сам не святой, но существуют некоторые вещи, которых я не потерплю.

Лицо Кэсси пошло красными пятнами.

— Ты прав, Коуди: ты отнюдь не святой. Полностью с тобой согласна. Но кроме того, ты настолько туп, что даже не в состоянии отличить правду от лжи, хоть эта правда и прямо перед твоими глазами. Ну да ладно, Однако, коль скоро ты уже начинаешь устанавливать правила, я предложу несколько и от себя.

Неожиданно Коуди широко улыбнулся, совершенно обескуражив Кэсси. Интересно, сможет ли она когда-нибудь противостоять этой улыбке, каждый раз сбивающей ее с толку?

— Продолжай, Кэсси.

По тому, как он растягивал слова и довольно поглядывал на нее, она поняла, что он и не подумает принять ее правила и тем более следовать им, как она ни старайся. Но раз уж начала, надо договорить.

— Во-первых, мне бы хотелось, чтобы ты наконец начал относиться к своим детям так, как положено отцу, — решительно сказала Кэсси.

Коуди удивленно посмотрел на нее.

— Во-вторых, ты должен держать свои руки подальше от меня. Я не желаю, чтобы ты ко мне приставал, — уже менее решительно продолжала девушка, старательно избегая взгляда Коуди, так как он выражал теперь не удивление, а нечто другое.

— Что-то я тебя не понимаю. Приставал? Аа-а, должно быть, ты имеешь в виду что-то вроде этого?

И прежде чем Кэсси сообразила, что он собирается делать, Коуди легко вскочил на ноги и с силой привлек ее к себе. Властно и нежно приподняв ее подбородок, он стал наклоняться к ней. Очень медленно его рот приблизился к ее губам, и Кэсси почувствовала его горячее дыхание. Кэсси вздрогнула, услышав какие-то странные звуки в его груди, и поняла, что он тихонько смеется.

Затем их губы встретились. Обжигающе. Жестко. Его язык требовательно проник внутрь и начал мучительно сладкую ласку; руки Коуди гладили се спину, ягодицы… Губы, уже однажды опьянившие Кэсси, снова повергли ее в водоворот неведомых прежде ощущений, память о которых оставила у нее смутную тоску… Когда Коуди выпустил ее из объятий, он все еще продолжал улыбаться.

Кэсси пришла в ярость. Какая же она слабохарактерная дура!

— Да, это именно то, что я имела в виду, Коуди Картер, и ты прекрасно об этом знаешь! — запинаясь, проговорила она.

Дрожащий голос делал ее слова малоубедительными.

— Конечно, конечно, малыш, раз ты требуешь, я больше не стану так поступать. Только не дай Бог я увижу, что ты кому-нибудь строишь глазки! Я уже говорил: если у тебя начнется жжение, которое ты не в силах будешь терпеть, обращайся прямо ко мне. Всегда готов тебе помочь.