Подари мне мечту - Бренда Джойс Страница 18

— Кассандра, я так и не сказала тебе правду!

Касс затаила дыхание.

— Ты должна знать все! — добавила Кэтрин, не открывая глаз.

— В другой раз! — Касс вложила в рот Кэтрин две таблетки аспирина и заставила проглотить вместе с водой. Но не успела она перевести дух, как тетка снова попыталась сесть, повторяя:

— Правда! Правда!

— Она меня не волнует. — Волей-неволей Касс пришлось подхватить Кэтрин за плечи. — Главное — чтобы ты выздоровела и мы снова стали одной семьей!

— Изабель, — выдохнула Кэтрин, с трудом разлепив веки. — Я имела в виду Изабель!

— Изабель? — растерялась Касс. Неужели сейчас больше не о ком говорить? Но с другой стороны, все пошло вразнос именно после этого проклятого званого вечера! Хочет она или не хочет, но ей придется узнать правду! — При чем здесь Изабель?

— Она вернулась!

Новый бред!

— На свете не бывает привидений — если ты это имела в виду!

— Она вернулась, чтобы отомстить!

Касс испуганно смотрела на Кэтрин, измученную, пылавшую в лихорадке, и старалась уверить себя, что тетка сама не понимает, что говорит. Но Кэтрин внезапно широко распахнула глаза и воскликнула:

— Она здесь!

Ее лицо так изменилось, что испуганная Касс соскочила с кровати. Глаза Кэтрин больше не казались растерянными, полными слез. Они горели яростной, расчетливой ненавистью.

Но когда Касс набралась храбрости снова поднять взгляд, тетка уже успокоилась. Касс взяло сомнение: правда ли она увидала на лице Кэтрин то, для чего и слово подходящее подберешь не сразу?

Пожалуй, она назвала бы это дикостью. Или жаждой убийства.

«Я хотела его уничтожить…»

Касс растерянно смотрела на осунувшееся, пылавшее лицо больной. Кэтрин между тем заснула, и дикая ярость, искажавшая ее черты, исчезла без следа. Да и была ли она? Скорее всего это опять шутки ее воображения — напридумывала всяческих ужасов, вместо того чтобы вызвать «скорую»! Не дай Бог, с Кэтрин что-то случится — она никогда не простит ни себе, ни Трейси!

Касс охватило отчаяние. Алиса уехала, Трейси совсем ошалела со своим де ла Баркой, а ее семидесятилетняя тетка, судя по всему, лежит с пневмонией. И что прикажете делать Касс? Спасать жизнь Кэтрин — заодно с ее честным именем, оказавшимся под угрозой? Зубами и ногтями вырвать Алису из объятий родной матери? Навсегда вычеркнуть Антонио де ла Барку из их жизни, чтобы похоронить какой-то злополучный секрет?

Черт побери, но как это все устроить?!

Зазвонил телефон. Слава Богу, это был доктор Столман, и Касс поспешно изложила ему суть дела. По его совету, померила у Кэтрин температуру: 39, 9. Доктор сказал, что пришлет за больной «скорую» и будет ждать их в больнице.

Касс метнулась к Селии и приказала собрать для Кэтрин вещи.

Минуты тянулись и тянулись без конца, и ее страх все нарастал. «Все образуется! Все образуется!» — тупо повторяла она про себя слова нехитрой мантры, в которую не очень-то верила сама.

Если бы жизнь можно было прокрутить по новой, как пленку…

— Я все приготовила, мисс де Уоренн! Вы бы захватили что-то и для себя!

Касс едва сообразила, о чем говорит с ней Селия, и сказала:

— Я останусь дома. Они еще не приехали? — Она машинально: закупорила пузырек с аспирином и открыла ночной столик, чтобы убрать на место телефонную книгу. И тут же заметила голубую тетрадь.

Касс охватила нерешительность при виде старой выцветшей обложки. Но любопытство взяло верх. Она заглянула в тетрадь — и остолбенела.

Перед ней был дневник. Его начали вести в 1946 году. Затаив дыхание, Касс разглядывала почерк своей тетки.

«Я нарочно выманила его так, чтобы он угодил под машину! Я хотела его уничтожить!»

Касс, дрожа от возбуждения, заглянула в конец дневника: 15 июля 1966 года. Со страниц на нее смотрели знакомые имена.

«Каса де суэньос».

Педраса.

Эдуардо де ла Барка.

Изабель де Уоренн.

Касс в ужасе захлопнула дневник, сунула его в столик и соскочила с кровати. В следующий миг раздался звонок в дверь.

— Не понимаю, почему Антонио не встретил нас в аэропорту, — пожаловалась Алиса, переминаясь с ноги на ногу в сумраке просторного вестибюля роскошного многоквартирного дома.

Трейси была измотана до предела. На протяжении всего полета ей ничего не оставалось, как развлекать дочь разговорами, и она окончательно убедилась в том, что совсем не знает, как себя вести. Касс может злорадствовать вовсю! Трейси уже пожалела о том, что забрала Алису с собой в Мадрид. Теперь Антонио наверняка увидит, какая она никудышная мать!

Но что еще она могла сделать? Ее тетка и сестра не оставили ей выбора!

Трейси охватывала злоба всякий раз, стоило ей вспомнить об этой парочке, вечно вставлявшей ей палки в колеса. Вот и сейчас Трейси пришлось сорваться с места, вместо того чтобы отдохнуть несколько дней в Белфорд-Хаусс и прийти в себя. Она чувствовала себя такой измученной!

— Мама! Тебе плохо?

Тонкий голосок дочери вырвал Трейси из мрачных размышлений, и ей пришлось пару раз вдохнуть поглубже, чтобы не сорваться на крик.

— Все в порядке. Вообще-то он нас не ждет! Это будет сюрприз!

У Алисы сделалось такое выражение лица, что Трейси чуть не лопнула от злости: и эта туда же, пытается судить ее!

— Он придет в восторг, когда увидит нас! — заверила она Алису.

Девочка покраснела и потупилась.

Если бы Трейси не знала, что имеет дело с несмышленой малышкой, то могла бы вообразить, будто Алиса считает невежливым являться в гости без приглашения. Или Касс уже успела вбить это в детскую головку? Обливаясь потом, Трейси постучала еще раз. Черт побери, ну и жара в этой Испании! Впрочем, она это уже знает.

Трейси нервно сверилась с часами. Антонио должен быть дома. И университете сейчас каникулы, и, если только его не увлекло очередное исследование, Антонио должен сидеть за поздним ленчем вдвоем с сыном.

Она впервые в жизни встретила такого преданного отца. В чем-то он даже напомнил ей Касс.

Где-то на краю сознания промелькнула опасная, ненужная мысль, что эти двое подходят друг другу.

На стук никто не ответил, и постепенно до Трейси дошло, что дома никого нет.

— Только этого не хватало! — раздраженно прошипела она сквозь зубы. — И что теперь? Сесть на пол и ждать?

— Мама!

Трейси снова успела забыть, что торчит здесь не одна.

— Чего тебе?

— Мне нужно в туалет! — прошептала Алиса.