Житейское море - Кэрри Томас Страница 18

Кэтрин расспросила мать об отдыхе, обещала провести один из выходных у нее и, повесив трубку, устроилась поудобнее, чтобы провести остаток воскресного вечера с книгой перед камином. Неяркий свет и плотные занавески на окнах, за которыми бушевала февральская непогода, создавали в гостиной атмосферу покоя и уюта, поэтому когда раздался звонок в дверь, Кэтрин недовольно поморщилась, лелея надежду, что это не Герберт. Неделя на работе выдалась трудной. Сейчас ей не до гостей. Тяжело вздохнув, Кэтрин подошла к двери, сняла трубку переговорного устройства, но в следующую секунду чуть не выронила ее из рук.

— Это Марк, — послышался в трубке голос, который она меньше всего ожидала услышать. — Кэтрин, пожалуйста, удели мне несколько минут.

Она замерла, испытывая соблазн отказать ему, сообщив, что он оторвал ее от романтического свидания с воображаемым любовником. Но любопытство взяло верх, и она нажала на кнопку, открывающую входную дверь.

За то короткое время, что гость поднимался по лестнице, Кэтрин удалось немного подправить косметику на лице и взять себя в руки. Она полностью владела собой, когда открыла ему дверь.

Войдя в квартиру, он на мгновение остановился, и Кэтрин подумала, что сейчас он совсем не напоминает ей того, прежнего Марка, да и мало чем похож на элегантного врача, с которым она познакомилась совсем недавно. Одет он был в промокшую замшевую куртку, дешевые брюки и толстый свитер, мокрые волосы растрепались, хотя именно это, с раздражением была, вынуждена признать Кэтрин, сделало его еще привлекательнее. Его неожиданное появление выбило ее из колеи, вызвав весьма нежелательный в данную минуту всплеск эмоций.

— Надеюсь, я не оторвал тебя от дел, — суховато спросил он.

— Вовсе нет, — ответила она, стараясь обрести самообладание. — Я просто читала.

— Я пытался дозвониться до тебя, но ничего не вышло, — продолжал Марк. — Иначе я бы заранее обговорил время…

— Ты консультирующий врач, а не я. У меня нет привычки назначать время встречи. — Она жестом указала ему на стул. — Давай я повешу твою куртку. Она вся промокла.

— Спасибо. — Он подал ей куртку и дождался, когда она вернется. — Как ты себя чувствуешь?

— Вполне нормально. Неделю назад я уже приступила к работе, — спокойно сказала она. — Как только сняли швы, дело быстро пошло на поправку… во всяком случае, если не с моей внешностью, то со здоровьем. Хотя мне сказали, что шрам со временем пройдет.

— Под волосами его не видно.

— Какова цель твоего прихода? — прямо спросила Кэтрин. Консультирующие врачи, кажется, не посещают больных на дому.

— Я здесь, не как врач.

— Я об этом уже догадалась!

Марк молча взглянул на нее, словно пытался узнать юную Кэтрин в этой сдержанной молодой особе, которая смотрела на него с видом выносящего приговор судьи. На ней были вельветовые брюки и серебристо-серый свитер, делавший ее глаза ясными и холодными.

— Почему ты не перезвонила мне, Кэтрин? — спросил он наконец.

— А зачем мне тебе звонить?

— Ты знаешь зачем, — срывающимся голосом произнес он, подавшись вперед всем телом. — Судьба вновь свела нас, Кэтрин, и я признателен ей за это. С того момента, как я увидел тебя на больничной койке, я не переставал думать о тебе. И не пытайся лгать. Я тебе столь же небезразличен, как и ты мне.

Усмешка появилась на лице Кэтрин.

— Смотрю, ты до сих пор уверен в собственной неотразимости. Но уж если кому и не пристало говорить о лжи, так это тебе!

— Что ты имеешь в виду?

— Если ты не понимаешь, то и говорить не о чем. К тому же теперь это не имеет никакого значения.

Марк в задумчивости смотрел на нее.

— Я не верю этому, — произнес он наконец. — Ладно, не хочешь говорить о нас, Кэтрин, давай поговорим о Руперте.

Кэтрин недоуменно взглянула на него.

— Не понимаю. Почему тебя должны занимать мысли о моем брате, Марк?

Марк поднялся с места и, подойдя к камину, уставился на потрескивающие поленья.

— Может, мы перестанем ходить вокруг да около, Кэтрин?

— Если бы я понимала, о чем ты говоришь, то с радостью бы сделала это, — съязвила она. — Что примечательного ты нашел в моем брате? Он — просто девятилетний…

— Нет, не просто, правда? — воскликнул Марк, поворачиваясь к ней лицом. — Признайся. Ведь он мой сын.

— Что? — Кэтрин яростно затрясла головой. — Он вовсе не твой сын. Он мой сводный брат. Моя мать вышла замуж вскоре после… после нашей последней встречи. А на следующий год родился Руперт.

— Но я всегда полагал, что твоей матери, как и отцу, за шестьдесят. Не скажешь ли сколько ей на самом деле лет?

— Конечно, скажу. Сорок семь. Ей было тридцать восемь, когда родился Руперт. — Кэтрин вскочила с места. — Теперь, когда мы все выяснили, возможно ты уйдешь?

— Нет. — Марк пронзил ее взглядом. — Я по-прежнему считаю не просто случайным совпадением, что десять лет спустя после нашего романа, я вдруг обнаруживаю у тебя по возрасту годящегося тебе в сыновья брата, обладающего такими же как у меня голубыми глазами и темными волосами.

— Чистое совпадение, — усмехнулась Кэтрин. — На Рождество Руперту исполнилось девять лет. Ты не акушер, но, думаю, вполне способен подсчитать. Наш, как ты изволил выразиться, роман имел место в августе, так что простой подсчет противоречит твоему предположению.

— Данные можно подделать, — не сдавался Марк. — Вы очень близки с матерью. Уверен, что она согласилась бы воспитать этого ребенка, как своего.

— Руперт — ее ребенок, — с жаром воскликнула Кэтрин. — С чего это вы столь рьяно записали его в свои сыновья, доктор Хьюс-Эллингтон? Не потому ли, что в вашей семье одни девочки? Нет наследника, чтобы носить вашу аристократическую фамилию?

— У меня нет детей. И жены тоже. — Бесстрастно произнес он.

— Когда-то она у тебя была, — спокойно сказала Кэтрин.

Надолго воцарилась напряженная тишина, слышалось лишь, как потрескивают дрова в камине.

— Выходит, ты знаешь, — произнес он наконец, лицо его внезапно осунулось. — Как тебе удалось узнать?

— В тот вечер, когда ты не пришел, я позвонила в гостиницу. Выяснилось, что ты поспешно уехал, а номер, как оказалось, был заказан для тебя и твоей жены. Тогда я поняла, что ты заторопился к ней. — Глаза Кэтрин сверкнули недобрым огнем. — Миссис Бишоп также сообщила, что твоя фамилия Эллингтон. Вымышленное имя и жена — этого оказалось достаточно. — Кэтрин повернулась и вышла в кухню, чувствуя, что дрожит от ярости. Прошло несколько минут прежде, чем ей удалось вернуть самообладание, после чего она вернулась в комнату и подала Марку куртку. — Прощай.

Он взял куртку из рук Кэтрин и швырнул ее на пол.

— Нет, Кэтрин. Ты не в праве бросать мне обвинения и ожидать, что я просто уйду, не попытавшись кое-что объяснить тебе.