Каменное сердце - Луанн Райс Страница 18

На полпути к Скво-Лэндинг Мария поняла, что должна немедленно поговорить с Софи. Она остановилась у заправочной станции, где был телефон-автомат. Линия оказалась занята. Мария развернулась и поехала назад. Она не знала, что скажет сестре; ей лишь нужно было поцеловать Софи, дать ей понять, что она все равно любит ее — несмотря ни на что.

Участок Литтлфильдов занимал четыре акра земли; к нему вела длинная подъездная дорога, окруженная живой изгородью. Мария въехала во двор. Дом был погружен во тьму. Внезапно она увидела, что в полной темноте по двору бегают Саймон и Фло. Она решила было, что они веселятся, гоняясь друг за другом в порыве радости, однако в следующий момент поняла, что дети охвачены ужасом. Мария бросилась к ним через двор, схватила за руки и держала, пока они не перестали вырываться. Несмотря на холодную погоду, они были без курток.

— Саймон, Фло, — говорила она, обнимая их. Они пытались вырваться, убежать, но она держала крепко. — Что случилось?

— Мы не скажем, нам нельзя! — выкрикнул Саймон и резким рывком освободил свою руку.

— Фло? — обратилась Мария к девочке, обнимая ее. Фло только всхлипывала. Мария подняла ее на руки и пошла к дому.

Неужели именно здесь только что проходил их семейный ужин? Все лампы были потушены. Марии показалось, что она слышит голоса родных — они попрощались каких-то полчаса назад.

Однако голоса действительно были слышны: они доносились из спальни Софи и Гордона. Судя по спокойному тону, ее сестра с мужем не ссорились.

— Пожалуйста, отпусти меня, — вдруг зашептала ей на ухо Фло. — Я не хочу туда.

— Твои родители поругались? — шепотом спросила Мария. — Поэтому вы так расстроились? — Она боялась вторгнуться в супружескую спальню и нарушить какую-нибудь романтическую сцену между Софи и Гордоном. С другой стороны, Мария была по-настоящему напугана. В последний раз она испытала такое же чувство, когда во время раскопок шаванского захоронения они с Альдо ощутили запах крови, а в следующее мгновение обнаружили труп мужчины с перерезанным горлом: скорее всего, это был грабитель, пытавшийся похитить древние сокровища.

— Иди к себе в комнату, — приказала Мария Фло. — Я зайду к твоим маме и папе, а потом приду к тебе, пожелать спокойной ночи.

— Не ходи туда, — умоляла девочка.

Не пытаясь успокоить ее, Мария бросилась по коридору к спальне Софи. Сквозь приоткрытую дверь пробивался лучик света. Мария услышала голос Гордона — монотонный, точь-в-точь как тот, которым Софи говорила с дочкой в библиотеке.

— Жалко, что дети останутся без матери, — говорил этот голос. — Как печально будет вести их на твои похороны. А потом развеивать твой пепел у нас по двору. Мы оставим немножко пепла, чтобы высыпать его в реку. Ты же хочешь, чтобы тебя кремировали? Так ты говорила?

В ответ послышался хрип. Звук был глухой, полный ужаса и отчаяния. Мария никогда не слышала ничего страшнее; слезы набежали ей на глаза и потекли по щекам, когда она представила себе сестру с перерезанным горлом. Мария бросилась в гостиную и схватила лежавшую у камина кованую кочергу, потом бегом вернулась назад. Она заглянула в дверь, готовясь увидеть нечто ужасающее.

Софи, в розовой ночной рубашке, сидела на стуле напротив Гордона — он стоял, опираясь на туалетный столик. Ее лицо было бледным и опухшим, как будто она долго плакала.

— Ты хочешь, чтобы тебя кремировали, Софи? — повторил Гордон. — Скажи мне сейчас, чтобы я знал.

Софи покачала головой и снова захрипела. Ее рука слабо потянулась к шее, потом упала.

Мария ворвалась в комнату. При виде сестры глаза Софи расширились от страха, и она отвернулась, пристыженная. В комнате стоял сильный запах духов и мочи. Гордон повернулся к Марии со своей мальчишеской улыбкой.

— Ой! Поймала на месте преступления, — дурачась, сказал он.

— Отпусти ее, — твердо заявила Мария, сжимая в руке кочергу.

— Отпустить? — по-прежнему улыбаясь, спросил Гордон. — Я ее не держу. Ей это нравится.

— Софи? — Мария повернулась к сестре, почувствовав внезапную боль в груди. К бледным щекам Софи прилила кровь; она слабо улыбнулась.

— Софи, пойдем со мной, — попросила Мария, подходя к ней. Шею Софи обхватывал тонкий, туго затянутый шнурок. — Давай же, вставай!

— Все в порядке, — хрипло произнесла Софи, с трудом выдавливая из себя слова. — Оставь нас.

— Ты ее слышала, — произнес Гордон, теперь уже враждебно. — Или хочешь остаться и посмотреть?

— Встань и дай мне убедиться, что с тобой все хорошо, — сказала Мария. Она твердо решила не уходить, пока не увидит все своими глазами. Она не могла поверить, что сестра позволяет мужу делать это с ней. Мария понимала, что, заставляя Софи признать себя равноправным участником этой дикой сцены, она унижает ее.

Софи с трудом поднялась со стула — в ее глазах читался вызов.

— Пожалуйста, — промолвила она. Ночная рубашка соскользнула с ее плеча, и Мария увидела свежие синяки и тонкую струйку крови, бежавшую из-под врезавшегося в шею шнурка.

— Спокойной ночи, — сказала Мария и вышла из комнаты. Кто-то — Гордон или Софи — захлопнул дверь у нее за спиной. Она направилась прямо в комнату Фло: девочка лежала на одном конце кровати, Саймон сидел на другом.

— С мамой все в порядке? — спросил Саймон.

Мария понятия не имела, что на это ответить.

— С ней все будет хорошо, — уклончиво сказала она.

— Только не уходи, — попросила Фло. — Ладно?

Ощущая себя самозванкой, Мария остановилась в дверях.

— Почему папа делает маме больно? — спросил Саймон.

— Он так показывает, что любит ее, — сказала Фло.

Слова Фло вывели Марию из оцепенения.

— Это не любовь, — не сдержавшись, сказала она. Потом скомандовала: — Берите пижамы. Переночуете сегодня у меня.

В машине дети уснули; когда подъехали к дому, Марии пришлось их разбудить. Она взяла Фло на руки, Саймон молча пошел за ними. Высоко в небе плыла луна, на черной поверхности моря серебрилась лунная дорожка. Правой рукой прижимая к себе Фло, Мария отперла дверь. Войдя в дом, она заложила засов.

Лунный свет затапливал пустой дом. Казалось, что в нем витают привидения; чтобы избавиться от этого ощущения, Мария зажгла все лампы. Она собиралась приготовить какао и тосты с корицей, однако дети зевали и терли глаза. Племянники в первый раз оказались в ее доме, однако слишком устали, чтобы осматривать его. Мария уложила их в кровать в гостевой спальне, поцеловала и пожелала спокойной ночи.

Оставшись одна и вспомнив все, что произошло, она на какое-то мгновение запаниковала. «Я похитила Саймона и Фло», — вслух произнесла она. Потом выглянула в окно, словно ожидала увидеть там красные сигнальные огни и вооруженных полицейских. За окном было темно, только черные силуэты деревьев раскачивались на ветру. Она собралась было позвонить Софи, сказать, что дети в безопасности, однако вместо этого набрала номер Питера и Нелл и попросила их как можно скорее приехать.