Нежный огонь - Виктория Шарп Страница 18

— Да, — нехотя призналась она. — Думаю, я не хотела бы, чтобы ты продолжал общаться с Тони после нашего разрыва. Конечно, я понимаю, что это эгоистично с моей стороны, что Тони необходимо общаться с… с настоящими мужчинами, на которых он сможет равняться и которые смогут ему в чем-то помочь. Но… что я могу поделать? Я не хочу больше страдать из-за мужчин!

Какие-то время Джонатан молчал. Затем резко притянул Кэтрин к себе и глуховатым голосом спросил:

— Должен ли я понимать твои слова как признание? Признание в том, что нравлюсь тебе? Ну же, Кэтрин, не будь малодушной трусихой, отвечай!

— Да, черт тебя подери! — с досадой воскликнула она. — Да, Джонатан, ты мне нравишься! Скажу даже больше: за неделю, что мы знакомы, я обнаружила в тебе гораздо больше достоинств, чем недостатков. Но именно поэтому… именно поэтому я и не питаю иллюзий насчет долговременности нашего романа.

— Не понимаю. — Джонатан озадаченно пожал плечами. — Если я нравлюсь тебе и ты считаешь меня хорошим, достойным человеком, тогда почему ты не хочешь, чтобы наши отношения оказались долговременными? Извини, но я не вижу в твоих рассуждениях никакой логики!

— Логика очень проста, Джонатан. Я думаю, что мы с тобой не пара. Ты… ты слишком хорош для такой заурядной женщины, как я. А потому ты не можешь всерьез мною заинтересоваться.

— Так вот в чем дело! — изумленно воскликнул он. — Ты считаешь, что недостаточно хороша для меня. Но ведь это не так, Кэтти! Абсолютно не так! По-моему, если кто-то из нас двоих и не дотягивает до уровня другого, так это я, а не ты. Потому что ты намного умнее меня, тоньше, образованнее… И еще ты очень красивая. Нет, правда, красивая. Одна из самых красивых женщин, которых мне когда-либо доводилось встречать.

— Что ж, может, ты и прав, — согласилась Кэтрин, тяжко вздыхая. — И я действительно симпатичная. Но ведь внешность — это еще не все. Далеко не все, Джонатан! Чтобы удержать подле себя интересного, незаурядного мужчину, нужно еще быть умной. А я… Разве можно назвать меня умной? Если бы я была умна, то не оказалась бы в таком плачевном положении.

— Послушай, Кэтти…

— Нет, ну правда, Джонатан, посуди сам! — с горечью перебила она его. — Кто я такая, кто?! Нищая разведенная женщина с ребенком! Неудачница! А попросту говоря — дура. Потому что только последняя дура могла влюбиться в такое ничтожество, как мой бывший муж. И не только влюбиться, а и… доверить ему все свои деньги.

— Деньги? — взволнованно переспросил Джонатан. — Так этот мерзавец еще и обокрал тебя?!

— Не то чтобы обокрал… Просто он вложил мои деньги в какую-то сомнительную аферу, и они прогорели, все, до цента. Сорок тысяч долларов! Этой суммы хватило бы нам с Тони на безбедную жизнь. Если бы я не потеряла эти деньги, то могла бы сейчас не работать, а спокойно учиться в колледже и растить сына. А так мне приходится с утра до ночи торчать в типографии. Поэтому и Тони такой… капризный и невоспитанный. Да и как ему быть воспитанным, когда мне совершенно некогда им заниматься?

Она зашмыгала носом, а затем, не в силах совладать с собой, разрыдалась. В тот же миг сильные руки Джонатана крепко прижали Кэтрин к себе.

— Все хорошо, все хорошо, я с тобой, — приговаривал он, целуя ее волосы и гладя по спине.

Наконец Кэтрин выплакалась. И тут же почувствовала себя так неловко, что ей захотелось провалиться сквозь землю от стыда. О господи, да она, видно, совсем потеряла голову, раз позволила себе так расслабиться. Что теперь будет думать о ней Джонатан? Посчитает неуравновешенной истеричкой?

— Извини, Джонатан, — пробормотала она, смущенно поглядывая на него. — Не знаю, что на меня нашло, наверное, я просто очень устала. Как глупо все получилось! А хуже всего то, что я испортила такой чудесный день.

— Ничего ты не испортила, — возразил он. — И вообще, я думаю, что это хорошо, что ты сейчас выплакалась. Нельзя все время держать свои эмоции в узде, так недолго и в сумасшедший дом угодить.

— Да, ты прав. И все-таки, я не должна была… при тебе…

Он приподнял кончиками пальцев ее подбородок, заставляя смотреть себе в глаза.

— Нет, Кэтти, — твердо сказал Джонатан, — ты абсолютно не права. Перед кем же тебе еще быть самой собой, как не перед человеком, которому ты дорога? И который, — добавил он, чуть помолчав, — претендует на то, чтобы стать для тебя близким и дорогим. А вообще, — он многозначительно улыбнулся, — ты, может быть, еще этого не поняла, но я очень сильный человек. Сильный и закаленный жизненными невзгодами. Поэтому ты можешь смело повесить на меня все свои проблемы. А также проблемы своего очаровательного сына. Я справлюсь, не сомневайся.

Кэтрин невольно улыбнулась.

— Да я и не сомневаюсь. Ты сильный, Джонатан Торп. А еще ты ужасно властный и деспотичный. Ты привык все за всех решать, заставлять других играть по твоим правилам. И я не могу сказать, что мне по душе подобное положение вещей.

— Боишься, что я попытаюсь полностью подчинить тебя своей воле?

— Да. А ты хочешь сказать, что не стремишься к этому?

Джонатан рассмеялся.

— Наверное, ты мне не поверишь, но — совсем нет. Честно говоря, у меня и в мыслях не было давить на тебя или пытаться заставить играть по своим правилам.

— Может быть. Но именно так все и получается! Хотя, — добавила Кэтрин, чуть подумав, — наверное, ты в этом не виноват. Просто ты такой человек.

— Какой?

— Командир по своей природе. Знаешь, я думаю, из тебя бы получился хороший школьный учитель. Не сомневаюсь, что дети ходили бы у тебя по струнке, а ты даже не повышал бы на них голос.

— Ну, тебя-то, радость моя, не так-то легко заставить ходить по струнке, — весело поддел ее Джонатан. — А жаль…

— Джонатан!

— Ладно, я пошутил. — Он примирительно чмокнул ее в нос. — В общем, что я хочу сказать… Да, наверное, ты права, говоря, что я люблю командовать и принимать решения за других. Но ради тебя я готов измениться. Во всяком случае, попытаюсь.

Кэтрин недоверчиво хмыкнула.

— Ты уже говорил это неделю назад, и что-то я не вижу результатов.

— Просто прошло слишком мало времени. Не могу же я измениться в одночасье?

— Хитрец! Ты просто хочешь притупить мою бдительность, а на самом деле ты вовсе не собираешься… О, Джонатан, что ты делаешь?! — испуганно взвизгнула Кэтрин, почувствовав, как ее ноги отрываются от земли. — Отпусти меня немедленно, мы так не договаривались!

— Сейчас, — пообещал он, весело смеясь. И вместо того, чтобы поставить ее на землю, опустил на одеяло и плюхнулся рядом.

Кэтрин попыталась подняться на ноги, но Джонатан снова завалил ее на одеяло. Между ними завязалась шуточная борьба. Увлекшись, Кэтрин громко визжала и отбивалась, не замечая, что эта ребяческая игра постепенно переходит в поединок охваченных страстью влюбленных. Она даже не поняла, что начала первой целовать Джонатана, и опомнилась, лишь когда обнаружила себя лежащей под ним на одеяле. Но даже тогда у нее не хватило сил прекратить, прервать эту восхитительную игру, которая с каждым мгновением захватывала ее все сильнее. Поцелуи Джонатана были так прекрасны, его руки, скользившие по ее непонятно каким образом обнажившейся груди, были так нежны, что Кэтрин почти утратила чувство реальности. Хотелось лишь бесконечно ощущать на своих губах теплые мужские губы с легким привкусом фруктов и вина, чувствовать под своими руками его крепкое тело, ласкать его лицо, волосы. Это было похоже на прыжок с вышки. Так же страшно и захватывающе прекрасно.