Женитьба на тигрице - Сара Орвиг Страница 18

Был уже час ночи, когда они наконец прошли в маленькую спальню. Казалось, в присутствии Джейка она уменьшилась в размерах.

— Без тебя дом был пустым.

— Я тебя умоляю, Джейк.

Эмили посмотрела на кровать.

— Я не собираюсь делить ее с тобой.

Оглядевшись, он пожал плечами.

— Как хочешь, но здесь больше негде спать. Что, если я пообещаю оставаться на своей половине?

— Я знаю, как долго это будет продолжаться, — проворчала она, оглядывая тесную комнату, большую часть которой занимали книжные шкафы. Похоже, у нее действительно не было выбора.

Джейк расстегнул ремень и начал снимать рубашку. Бросив ее на стул, он повернулся лицом к Эмили. Она с трудом могла отвести взгляд от его мускулистой груди.

— Что ты делаешь? — спросила она.

— Раздеваюсь. Не могу же я спать в одежде, в которой завтра пойду в церковь.

— Готова поспорить, что ты никогда в жизни не ходил в церковь в спортивной рубашке.

— Твоя мама сказала, что все нормально.

- Ты же прекрасно знаешь, что делаешь это лишь для того, чтобы позлить меня, — сказала Эмили. В его глазах плясали огоньки веселья. Он расстегнул молнию на слаксах.

— Не смей раздеваться.

Едва удерживаясь от смеха, Джейк оглядел ее с головы до ног.

— Не хочешь ли ты снять с себя одежду, чтобы она выглядела презентабельно в церкви?

— Я не стану раздеваться и не лягу с тобой в постель. — бросила Эмили, когда Джейк принялся

снимать брюки. С каждым снятым им предметом одежды ее сердце билось все чаще.

- Боишься? — мягко спросил он. — Боишься того, что я сейчас сделаю? Или боишься того, что сделаешь ты сама, Эм? — добавил он хриплым голосом и повесил брюки на стул. Его черные трусы оставляли мало пространства для воображения, и у Эмили пересохло во рту. В комнате было прохладно, но ее бросило в жар.

— Джейк, ты прекрасно знаешь, что делаешь, - тихо произнесла она. Джейк стоял к ней спиной, и ее взгляд скользнул по его широким плечам, узкой талии, упругим ягодицам и длинным мускулистым ногам. На лодыжке у него красовались два больших синяка, и она предположила, что он получил их, играя в футбол.

— Для тебя имеет значение, с какой стороны спать?— усмехнулся он.

Эмили сжала руки в кулаки.

— Нет, черт побери! — отрезала она, отчаянно пытаясь понять, что ей делать дальше.

Она слышала, как под Джейком заскрипел матрац, и постаралась не думать о том, как он вытягивает свои длинные мускулистые ноги.

— Я забыл о преимуществах маленькой кровати, — сказал он.

Повернувшись, Эмили вышла из комнаты и отправилась к матери за ночной рубашкой. Не увидев полоски света под дверью родительской спальни, она разочарованно вздохнула и отправилась обыскивать пустые комнаты. Как назло, одежды там не оказалось. Тогда она сняла простыню с кровати в одной из комнат и, раздевшись, завернулась в нее. Затем с тоской посмотрела на пустую кровать. Но ей не хотелось, чтобы родители задавали ей вопросы, поэтому она неохотно вернулась в свою спальню.

Джейк лежал на постели, накрыв ноги простыней и заложив руки за голову. При виде Эмили его губы растянулись в улыбке.

— Я уж думал, ты решила оставить меня на ночь. Рад, что ты все-таки предпочла мою компанию одиночеству.

— Перестань на меня таращиться. Я вернулась сюда только потому, что не хочу, чтобы мои родители переживали за наш брак. Это им еще предстоит, — мрачно добавила она, выключая бра.

— Как я могу на тебя не таращиться, когда ты так соблазнительно выглядишь?

- Ты не мог бы натянуть простыню немного повыше? В комнате не жарко.

— Аи contraire, дорогая, — протянул он, переворачиваясь на бок. — Я весь горю, и причина этому ты. Температура в этой спальне как в тропиках.

Сердито посмотрев на него, Эмили легла на кровать и накрылась одеялом.

- Ты вспотеешь, дорогая, — произнес он низким бархатным голосом. — Ты замоталась, как мумия. Если тебе станет ночью жарко и ты снимешь с себя простыню, не вини меня.

Матрац заскрипел, и Эмили оглянулась через плечо.

— Что ты делаешь?

— Просто переворачиваюсь, — ответил он. — Не беспокойся, ты все равно накрыта до подбородка.

— Оставайся на своей половине и держи руки подальше от меня, — процедила она сквозь зубы.

Его глаза потемнели от желания.

— Я попытаюсь, но до сегодняшнего дня я привык спать в обнимку с тобой. Разве ты не замечала, что во сне я прижимаю тебя к себе.

— Если ты это сделаешь, я отодвинусь. Просто не делай этого, пока не спишь, — ответила она, не понимая, зачем вообще с ним разговаривает. Все равно Джейк сделает все по-своему.

— Я и не собираюсь. Жаль, что ты на меня обижена. Мои мышцы так болят, что им не помешал бы хороший массаж.

Повернувшись, Эмили ошеломленно уставилась на мужа.

— Ты говоришь правду? — спросила она, вспомнив про синяки, которые заметила ранее.

— Дорогая, у меня все болит от шеи до пальцев ног. Особенно нижняя часть спины. Этот Энтони невысокий, но мощный, как товарный поезд. Он меня измотал, не говоря уже об остальных.

Эмили закусила губу. Она не могла верить на слово Джейку, но в то же время нельзя было исключать, что он говорил правду. Ее охватило чувство вины, потому что футбольные тренировки были ее идеей. Она не предполагала, что мальчики будут так грубо с ним играть. Посмотрев на его обнаженные плечи, она заметила еще один синяк.

— Мне и в голову не приходило, что они могут сделать тебе больно. Я поговорю с ними.

Джейк ухмыльнулся.

- Дорогая, не надо. Я сам с ними поговорю, - возразил он. - Как ты думаешь, у твоих родителей есть болеутоляющее?

- Оно, наверное, у них в ванной, но туда можно попасть только через их спальню.

Эмили не помнила, чтобы Джейк принимал какие-то лекарства. С одной стороны, он заслужил, чтобы его немного проучили, с другой - ей было его жаль. Приподнявшись, она пристально посмотрела на него.

В мягком вечернем свете его губы выглядели такими заманчивыми. Эмили слышала свое дыхание.

- Ты говоришь правду или опять врешь?

- Клянусь, мне действительно больно, но уверяю тебя, что выживу, так что можешь спать спокойно.

Скользнув взглядом по его телу, она увидела еще один синяк на плече и длинную царапину на руке.

- Ладно, Джейк, я сделаю тебе массаж, но, если ты снова лжешь, тебе не поздоровится.

- Хвала Всевышнему, - довольно произнес он, и Эмили снова засомневалась. Посмотрев на его спину, она глубоко вдохнула.