Твои нежные руки - Розмари Роджерс Страница 18

По какой-то причине девушка необычайно разволновалась и едва услышала ответ леди Уинфорд. Но тут ее внимание приковало знакомое имя.

— Я, разумеется, пригласила Холта, хотя он вряд ли появится Ненавидит подобные вещи еще больше принца-регента… Дорогая, что с тобой? Тебе плохо?

Амелия, съежившись, отпрянула от нее, но тут же взяла себя в руки и даже умудрилась улыбнуться:

— Нет-нет, все в порядке. Просто немного нервничаю…

— Не тревожься, тебя прекрасно примут. Посмотри, кареты выстроились по всей улице. Сама княгиня Ливен гордилась бы таким поклонением!

Княгиня Дарья Ливен, недавно прибывшая в Лондон вместе с мужем, русским послом князем Христофором Андреевичем, считалась признанной красавицей и произвела фурор своим появлением. Амелия знала, что даже сравнение с ней — огромная честь, и нежно сжала руку крестной, несмотря на дурные предчувствия. Не дай Бог, граф Деверелл все же сочтет нужным появиться! Она еще не забыла его непростительной грубости! Но может, за это время он переменился и не станет преследовать ее, тем более что страна встречала его как героя, увенчанного наградами ветерана боев под предводительством сэра Артура… то есть лорда Веллингтона, получившего титул виконта за мужество и стойкость в борьбе с Наполеоном.

Как ни говори, а возвратившийся герой заслужил теплый прием своей семьи, и она готова протянуть Девереллу оливковую ветвь мира, несмотря на его разрыв с бабушкой. Леди Уинфорд жестоко тосковала по внуку, хотя старалась не подавать виду, как расстроена ссорой.

И сейчас наверняка ждет, что он приедет и извинится.

Судя по едва скрываемому волнению, она почти уверена, что Холт явится.

Ну что ему стоит проявить великодушие к пожилой женщине? Правда, они не виделись почти четыре года, но никто в обществе не судачил об этом. И честно говоря, у Деверелла есть причина невзлюбить Амелию, тем более что она стала яблоком раздора между ним и бабкой. Что же, она постарается быть с ним вежливой, если он в самом деле решит посетить бал. Это самое малое, чем она может отблагодарить бабушку.

Они ступили в вестибюль, и все смешалось в вихре нарядов, лиц, голосов. Амелия честно старалась запомнить имена, титулы и подобающие обращения, а также самые необходимые вопросы, которые следовало адресовать каждому гостю, чтобы тот не счел себя обойденным. И все это время приходилось стоять, выпрямившись, высоко держа голову, и следить за дикцией. Страшно вспомнить, сколько часов ушло на то, чтобы затвердить все правила! Но ради того, чтобы порадовать бабушку, она была готова на все. Единственным черным пятном в жизни Амелии с некоторых пор осталось лишь исчезновение брата.

Кристиана так и не нашли. Те, кто вел поиски, с сожалением констатировали, что юноша скорее всего умер или погиб сразу после похищения. Со временем скорбь стала не такой острой, но Амелия не забыла Кита. Каждую ночь перед сном она молилась о том, чтобы смерть его была легкой, и молча благодарила за принесенную жертву. Слабое утешение, но и оно облегчало чувство вины, временами одолевавшее девушку, когда она упрекала себя за страшную участь брата.

— Мисс Кортленд, позвольте представить моего племянника Шарля де Вейна…

Столь бесцеремонно возвращенная к действительности, Амелия улыбнулась и вежливо кивнула высокому тощему молодому человеку с красными пятнами на щеках и нервным тиком. Ко всему прочему, он немного заикался, так что пришлось внимательно прислушиваться, чтобы понять его. В ответ на цветистое приветствие она пожелала ему хорошо провести время.

— Об-б-бязательно, м-мисс Кортленд, об-б-бязательно, — кивнул тот и попросил удостоить его танцем, поскольку он будет рад закружить ее в вальсе, и…

На этом месте заботливый дядюшка тактично вмешался и увел назойливого поклонника.

Вздохнув от облегчения и чувствуя приближение приступа мигрени, Амелия обратилась к следующему гостю и с радостью заметила, что толпа редеет. Скоро она сможет выпить бокал пунша и немного отдохнуть, прежде чем открыть танцы, как велит долг хозяйки.

— Похоже, Стэнфилл был прав, мисс Кортленд, — послышался низкий голос, и Амелия в упор уставилась на человека, державшего ее руку.

Деверелл…

Годы действительно изменили его. Раньше в осанке и взгляде не было такой откровенной настороженности. Он казался еще выше, чем был, более стройным, лицо осунулось, кожа туго обтянула скулы. И без того смуглая кожа была обожжена солнцем почти до черноты, только глаза оставались теми же. Морской синевы. От него так и исходили уверенность, надменность и аура опасности. И если раньше он мог считаться достойным противником, то теперь казался неумолимым врагом.

Холт с мрачным видом рассматривал Амелию. Не дождавшись ответа, он саркастически поднял бровь. Как хорошо она запомнила это язвительное выражение!

— Я думал, ты забыла меня, цыганочка, — усмехнулся он, и Амелия поспешно отдернула руку. Значит, все вернулось на круги своя. Он по-прежнему осыпает ее насмешками!

— Нет, милорд, я все помню, — сухо ответила она. — Леди Уинфорд будет рада вашему появлению.

— А вы, значит, нет? Я верно понял?

— Если хотите узнать, расстроена ли я этим обстоятельством, с моей стороны будет крайне грубо признать, что так оно и есть.

До чего же неприятно: он все еще злится, даже после стольких лет…

Стараясь избежать публичной сцены и не зная, что делать, Амелия поспешно обратилась к следующему гостю.

Неожиданно резкий отпор заслужил лишь тихий смех Деверелла. И вместо того чтобы выяснять отношения, он поздоровался с бабушкой — так беспечно, словно отсутствовал всего несколько недель. Амелия ощутила привычное раздражение. Обменивается с несчастной женщиной любезностями как ни в чем не бывало! Мог бы обронить несколько ласковых слов. За все это время не написал ни слова, если не считать наспех нацарапанных посланий, которые передавал через поверенного! Бедная леди Уинфорд едва не умерла от тоски! Изводила себя упреками за то, что своей вспыльчивостью прогнала внука из страны!

— Он все, что у меня было, пока ты не приехала, Ами, — повторяла она со слезами. — И хотя мы и раньше ссорились, я не ожидала, что на этот раз Холт будет так долго отсутствовать. Следовало бы придержать мой проклятый язык, но он окончательно вывел меня из себя, посчитав, будто имеет право распоряжаться мной и приказывать… совсем как его отец и дед. Поверишь, даже мой второй муж не был столь властным, хотя, думаю, Холт желал мне только добра, верно ведь, Ами? Он ведь вытворял все это лишь для того, чтобы защитить меня?

Девушка неизменно соглашалась с ней, хотя считала, что леди Уинфорд жестоко заблуждается. Но все же не могла ранить чувства бабушки, и без того опечаленной исчезновением внука.

И вот теперь он здесь, впорхнул в Бикон-Хаус, словно после недельной поездки в Брайтон. Высокомерный, спесивый, заносчивый… И сразу дал понять, что считает ее втирушей, наглой приживалкой.