Первый встречный - Полина Грёза Страница 18

Зачем он всё это делает? Ведь, фактически, получил уже зелёный свет. Ещё вчера. Взрослый, опытный, искушённый в любви мужик, а устраивает какие-то шаманские танцы с бубнами. К чему такие сложности? Мог банально заявиться с розой и шампанским, быстренько получить своё и отчалить по другим делам. Она бы не отказала. Всё равно решилась уже. И он об этом прекрасно знает. Но, нет — старается. Приятно, конечно. И абсолютно не вяжется с образом эгоистичного ловеласа, привыкшего к повышенному женскому вниманию. А самое непонятное — никаких движений в сторону постели… За всё время пару раз ручку поцеловал и целомудренно приобнял за талию. И это после того, что было.

Джентльмен. Держит слово, не торопит события. Зато смотрит так, что сразу жаром обдаёт и в трусах мокро… Ммммм…

Ну что, Астахова, признайся, сердечко-то забилось… Да и как тут не волноваться — такой мужчина, от одного голоса мурашки по всему телу… А запах… Абсолютно гипнотический, вводящий в священный транс: хвойный лес, цитрус и что-то такое, чего не описать словами. Мужик. Настоящий. Сильный, уверенный, страстный, нежный… Просто срыв башки… Сумасшествие какое-то…

Ох, не увлекайся, Ксюха, влюбишься — страдать потом будешь. Для него это очередная лёгкая интрижка, каких было десятки, а может сотни. Просто тогда ты повела себя нестандартно, сбежала, вот и разожгла интерес сама того не желая. Да ещё оскорбить умудрилась. Запомнил. Мстит.

Он по природе своей охотник, хищник. Слегка глотнул крови вошёл во вкус, но не насытился, что-то пошло не по сценарию. Ускользнула жертва, но так даже интересней, азарта больше. Играет как кошка с мышкой. Наиграется — бросит. Абсолютно точно. Так что, не обольщайся. Таких, как ты у него вагон и маленькая тележка. Коллекционирует, как бабочек. Он — красивый хищный цветок, или огонёк свечи… Манит и губит. Когда опомнишься, уже поздно. Трепыхаешься под стеклом на булавке — просто трофей, очередной экспонат. Зачеркнутое имя в длинном списке.

Но ведь ухаживает красиво, гад. Не просто кафе и цветочки. Всё гораздо тоньше и глубже. Пробирается под кожу. Сливается с кровотоком. Вынуждает открыться, умело выводит на нужные эмоции. В душу залезть пытается. Надо признать, весьма эффективно. Нашёл, нащупал струнку. Интересно, это у него от природы или на курсы пикапа какого-нибудь ходил?

А самое обидное, что нет у тебя союзников в этой войне, Ксюха. Даже тело тебя уже предало. Тает, как воск в его руках. И сопротивляться абсолютно не хочется. К чёрту ненужный самоконтроль. Гори всё синим пламенем…

Вот он, рядом совсем. Рука на пояснице, сильная, горячая. Вжал в себя, дышит рвано… Глаза эти кошачьи… Голос глубокий, с хрипотцой… Шепчет что-то, а от его дыхания волоски на всем теле дыбом стоят… И ноги подкашиваются… И как будто нет вокруг никого.

Остановился, глядит испытывающе, пальцем по губам ведёт, как будто наркотик пустил по вене… Абсолютное порабощение… Господи, давай уже, нет больше сил… Смотрит. Прожигает взглядом. И ничего не делает… Сколько можно так издеваться?

— Ну и чего ты ждёшь?

В оливковых глазах лукавство, превосходство и нескрываемое желание. Только он — господин. Режиссёр. Полностью контролирует ситуацию. Шепчет хрипло, легко касаясь губами уха.

— А чего ТЫ хочешь, Ксюша? Скажи…

Ну, да, а то так не понятно… Сердце бьётся где-то в горле… Слова не идут. И снова страстный, хриплый шепот, запускающий в организме необратимые процессы:

— Давай, попроси меня… Произнеси это…

Гад. Просто гад. Змей-искуситель. Ему недостаточно тела. Хочет, чтобы вскрылась, выдала всё, что на душе таится. За подбородок держит, в глаза так смотрит, как будто в черную дыру затянуть пытается. Губы так близко… Рука скользит вверх по позвоночнику, касаясь голой кожи в глубоком вырезе на спине… Теплая тягучая волна опускается в низ живота…

— Ксеня, я жду…

Всё. Больше терпеть невозможно. Сдалась. Красные-красные пылающие щёки, трясущиеся руки, срывающийся хриплый голос.

— Поцелуй меня, Рома…

Торжество в глазах, теплая, широкая ладонь, зарывшаяся в волосы. Довольный рокот на выдохе:

— Даааа. Хорошая, послушная девочка…

И губы на губах, теплые, мягкие, нежные, но в то же время требовательные. У него вкус степных трав, горьковатый, пряный, уносящий в небо: полынь и чабрец. Простор и свобода. Ощущение полёта. Голова кружится, не хватает дыхания, настигает чувство бархатного опьянения. А ему всё мало. Целуется, как безумный, словно в последний раз. Дышит тяжело, отрывается нехотя. Долго смотрит в глаза, изучает, препарирует. Потом, вдруг, вспоминает.

— Спасибо, молодой человек. Извините, забылся немного.

Забирает у обалдевшего парня камеру, вешает на плечо. Хватает Ксению на руки, начинает кружить и хохотать, как мальчишка. Глаза горят. Ощущение какого-то щенячьего восторга передается и ей. Как будто не взрослые мужчина и женщина, а неразумные дети, звонко смеясь, бегут по парку. Безумие. Сумасшествие. Гремучая смесь дофамина, серотонина и окситоцина в крови у обоих. Рука в руке, сплетённые пальцы, утонувшие друг в друге взгляды.

— Ксюша, ты у меня самая лучшая. Запомни это…