Прости, я тебя проиграл - Галина Милоградская Страница 18

Чего я не ожидала, так это того, что Макс поведёт сам. Причём, что машина окажется чернильно-чёрным двухместным мерседесом. Сложно не оценить комфорт, когда привык к премиум-классу, так что да, я оценила. Водил Макс на удивление аккуратно, хотя машина так и побуждала сорваться с места на ближайшем светофоре. Мы плавно влились в поток, и даже ругани по поводу пробок я от него не услышала. Нервы снова были взвинчены до предела, неужели рядом с ним так будет всегда? Стиснув руки на коленях, я смотрела прямо перед собой, пока сердце колотилось в желудке, а то и ниже. Интересно, дойдёт до пяток?

Предложение Макса мне совершенно не нравилось. Более того — пугало до колик. А он и вовсе не облегчал задачу: внимательно смотрел вперёд, не отвлекаясь, как будто меня нет. Вообще, очень удобная тактика — забывать о моём присутствии, а потом извлекать из шкафа, когда понадоблюсь. Эх, где же ты, моя слоновья кожа? Почему до сих пор каждое его слово, каждый жест или взгляд, направленные в мою сторону, вызывают эмоции? Неважно какие, я бы хотела просто ничего не чувствовать.

Мы остановились у неприметного здания со скромной вывеской «Магазин для взрослых». Надо же, Макс что, стесняется, что его кто-то узнает? От мысли пробрал нервный смех, но тут же стих, стоило войти внутрь. Оказалось, что магазин занимает все три этажа, такое я видела только в Японии, куда мы с Вадимом летали в прошлом году. Здесь были не только общепринятые и набившие оскомину игрушки, но и куклы, почти не отличимые от людей, целые полки с порнографией и множество вещей, о применении которых я лишь смутно догадывалась. Макс оставил меня сидеть на диване, а сам подошёл к консультанту. Несколько минут они разговаривали, бросая в мою сторону взгляды, от которых всё больше становилось не по себе. Наконец консультант кивнул и отошёл, а Макс вернулся, протянул руку и коротко сказал:

— Пойдём.

— Куда? — паника подскочила к горлу и затрепетала пойманной птицей. Куда нам идти? Если он всё заказал, может, я уже пойду? Но Макс потянул меня к лестнице, ведущей через второй, открытый на обозрение, этаж, к третьему.

— Куда ты меня ведёшь? — голос сел и царапал горло, ноги стали ватными.

— Здесь беспокоятся о качестве предоставляемых товаров, надо проверить, — спокойно, не оборачиваясь, сказал Макс и мягко подтолкнул в спину, когда мы остановились у тёмно-красных бархатных штор. Помещение походило на примерочную, некоторые кабинки были открыты, за закрытыми шторами других доносились довольно-таки характерные звуки. Побледнев, я посмотрела на Макса и попятилась.

— Ты что, хочешь сказать, что здесь проверяют их товар, а потом, если не подойдёт, продают другим?

— Не будь дурой, — грубо оборвал Макс, впихнув меня в кабинку и задёрнув штору. — Естественно, здесь всё стерильно.

Стерильно, как же. Я осмотрелась: низкий диван, множество колец и крючков в стенах, шкаф, полный лубрикантов. Больше ничего не наблюдалось, но спокойней от этого не становилось. Подцепив мой подбородок двумя пальцами, Макс заглянул в глаза и спокойно сказал:

— Я не врал и действительно хочу, чтобы тебе было со мной хорошо. — Он поморщился и добавил: — Хотя бы в рамках нашего контракта. К тому же ты сама выбрала, чем хочешь заняться в ближайшее время.

— Здесь?! — мой голос позорно зазвенел.

— Нет, — нетерпеливо вздохнул Макс. Сложил руки на груди, заговорил медленно, будто объясняет ребёнку: — Надо тебя подготовить, так? Значит, подобрать нужный размер, чтобы ты привыкла. Не хочу, чтобы ты корчилась от боли.

Я покраснела. Переступила с ноги и на ногу и, так как Макс явно ждал ответа, неуверенно кивнула. За шторой тихо окликнули, Макс вышел и вернулся с двумя коробками без опознавательных знаков. Во рту пересохло, слюна стала вязкой и кислой. Я с трудом протолкнула её в горло и отступила к дивану, упираясь в него ногами.

— Раздевайся и ложись, — не глядя на меня, сказал Макс. Отвернулся даже, надо же, благородный какой! Кожаная обивка показалась ледяной, я поёжилась, с силой потёрла плечи, разгоняя кровь. Когда Макс обернулся, вскинула на него глаза и задохнулась от неприкрытой похоти в них. Ты точно решил просто примерить на мне игрушки, или решил приступить к делу прямо сейчас? Комфортно мне не было, а как иначе, когда тут за загородками совершенно неизвестные мне люди занимаются сексом во всех его извращённых формах? Хотелось бы знать, откуда Макс вообще узнал об этом месте.

— Подними руки, — глухо сказал он. В его руках оказались чёрные кожаные браслеты, которые он, не дожидаясь моей реакции, застегнул на запястьях.

— Это обязательно? — нервно спросила я, чувствуя, как нарастает паника, разрастаясь в груди. Макс не ответил, сам поднял руки, завёл за голову. Звякнул карабин.

— Не бойся, — его голос охрип, возбужденный член оттягивал джинсы. Я же не чувствовала ничего, кроме беззащитности и страха. Как вообще можно доверять Максу? Он сейчас что угодно может со мной сделать, уверена, никто здесь даже слова не скажет.

Горячие ладони оставили ожоги на моих коленях, когда Макс развёл их в стороны, поочерёдно закрепляя ремни на лодыжках и фиксируя по обе стороны от дивана. Всё. Моя паника достигла апогея. Я начала задыхаться, пытаясь вырываться, даже без приказа от собственного сознания. Страх удушливой волной пронёсся по телу, в глазах сами собой стремительно собрались слёзы.

— Не бойся, — снова сказал Макс, на этот раз низким, грубым голосом, от которого все волоски на теле встали дыбом. Но я затихла, боясь, что ему что-то не понравится, и станет хуже. Хотя куда хуже — я уже мало представляла.

Остановившись между моих широко разведённых ног, Макс достал из первой коробки длинный микрофон с крупным набалдашником, и я снова сглотнула. Конечно, у меня такая полезная и по-настоящему интересная игрушка была. Разная интенсивность вибраций, гарантия быстрого оргазма, множество приятных ощущений — да что там, это была одна из любимейших игрушек в нашем с Вадимом арсенале. Но лишь когда я сама знала, когда остановиться. Сейчас у меня такой возможности не было. С нарастающим страхом я наблюдала, как Макс заливает набалдашник смазкой, дёрнулась, пытаясь отодвинуться, когда почувствовала прохладное прикосновение между ног. И, не сдержавшись, выдохнула, когда он тихо завибрировал. Действительно безотказная вещь, а ещё — не дающая никакого шанса. Её так и называли «Принудительный оргазм», хочешь — не хочешь, а против физиологии не пропрёшь.

Я задрожала, когда первые острые волны наслаждения начали гулять по телу. Стиснула зубы, чтобы не застонать, но не смогла сдержаться, заскулила, чувствуя, что ещё чуть-чуть, и кончу. Выгнула спину, шумно дыша, и облегчённо расслабилась. Но Макс явно не собирался останавливаться: он просто передвинул набалдашник от чувствительного клитора ниже, вдавил его меж губ и сменил вибрацию.

Проверили и хватит уже, мне уже более чем хорошо. Даже болезненно хорошо, хочется отдышаться, позволить себе плыть на волнах стихающего наслаждения… Никто не позволил. Сердце колотилось в горле, я слышала только его стук, собственное громкое дыхание и постоянное жужжание вибратора. Потолок плыл, я закрыла глаза, и начала неосознанно кусать губы, сдерживая рвущиеся наружу просьбы остановиться. Вибратор спустился ещё ниже, упёрся в ягодицы, надавил, и глаза испуганно распахнулись.