Дерзкие мечты - Дженнифер Блейк Страница 18
Дерзкие мечты - Дженнифер Блейк читать онлайн бесплатно
Супруг подвел Вайолетт к тяжелой кровати розового дерева с пологом из коричневого шелка, расшитого золотом. Он распустил пояс ее халата и осторожно снял его, оставив Вайолетт в одном белье. Она поднялась по низким ступенькам и легла на кровать, а он, быстро освободившись от брюк и ботинок, расслабил галстук, стянул рубашку и жилет и, не снимая исподнего, лег рядом с ней.
Вайолетт, покорная его воле, лежала без движения, пока он расстегивал крохотные пуговицы у нее на лифе. Она почувствовала, как он горячими губами коснулся ее груди, а потом начал жадно целовать сосок, причиняя ей немалую боль.
Она попробовала протестовать, тогда он сдернул с нее оставшуюся одежду и потянулся рукой к ее бедрам.
Навалившись на жену, Гилберт раздвинул ее ноги и торопливо вошел в нее. Она пододвинулась, чтобы избавить себя от лишней боли. Движения его были поспешны и резки, кровать скрипела, полог раскачивался над ее головой. Почти не успев начать, Гилберт наклонился к ней и, приникнув ртом к ее губам, с содроганием чресел вошел в нее еще глубже.
Вайолетт не могла дышать, не могла двигаться под тяжестью его веса. И вдруг в припадке отчаяния она увидела перед мысленным взором лицо Аллина Массари. Откуда-то из глубин души, о существовании которых она и не подозревала, пришли слезы, подступили к глазам, готовые вырваться из-под сомкнутых век наружу. Она прокричала про себя его имя, и тогда солоноватая влага потекла по щекам, оросив ее растрепанные волосы.
На следующее утро на подносе с завтраком, принесенном гостиничной горничной и оставленном перед дверью спальни, лежал букет сирени. Термина поставила поднос у кровати Вайолетт и подошла к окну раздвинуть шторы. Гилберт, который всегда просыпался рано, уже отправился на улицу
— прогуляться и купить утреннюю газету. Он не завтракал в гостинице, так как уже свыкся с английской привычкой иметь основательный завтрак и гостиничный утренний поднос его не удовлетворял.
Вайолетт села в кровати и взглянула на теплые булочки и кофе, которых ей было вполне достаточно. Она предпочла бы французский кофе с молоком, но, как выяснилось, в Лондоне его найти было практически невозможно, поэтому она довольствовалась тем, что наливала побольше сливок.
Вайолетт размешивала кофе, когда вдруг заметила на подносе сирень. Отложив ложку, она потянулась к букету. Запах, исходивший от сотен крохотных цветков нежно-лилового цвета, был чист и нежен, как первое дыхание весны. Она поднесла букет к лицу и, вдохнув его аромат, счастливо улыбнулась.
Рядом с букетом на подносе лежало письмо. Ее муж не отличался сентиментальностью. С чувством, граничившим со смущением, Вайолетт взяла в руки конверт и сломала крохотную печать.
Письмо прислал не Гилберт. Оно состояло всего из нескольких строчек, написанных неуверенным почерком. Подписи не было.
Ими говорит язык любви.
Никакие цветы так не подходят Для выражения нежных чувств.
Ими украшались восточные беседки.
А юным девушкам остается гадать, Что слаще — сами цветы Или скрытый в них смысл.
Вайолетт знала, кто автор этих строк — та самая дама, которая написала «Сонеты с португальского», Элизабет Баррет Браунинг. И о смысле, скрытом в стихах, она догадывалась.
Внимательно осмотрев поднос, Вайолетт нашла крохотную печать, которую сломала, вскрывая конверт. Она аккуратно сложила кусочки и увидела тот же самый знак, что украшал галстук Аллина Массари: феникс в лавровом венке.
Она глубоко вздохнула, закусив губу. Он запомнил название ее гостиницы, узнал, в каком из номеров они с Гилбертом остановились. Должно быть, всего несколько минут назад он был за этой дверью, уговаривая горничную позволить ему положить букет на поднос с завтраком.
И тут она поняла. Букет сирени… На языке цветов, столь любимом Шекспиром и столетия спустя романтиками, у сирени был свой смысл. Он означал пробуждение любви.
Четыре дня спустя Вайолетт шла вниз по лестнице за коридорными, выносившими в вестибюль ее чемоданы и коробки. Гилберт наказал ей присутствовать при этом, пока он сам у дверей гостиницы следил за тем, как багаж грузят на подводу, которая должна была доставить его на вокзал.
— Ты уверена, что мы ничего не забыли, Термина? — спросила Вайолетт у следовавшей за ней горничной.
— Да, мадемуазель, — ответила та невозмутимо. — Я посмотрела очень внимательно.
— Ты уложила ночную рубашку, которую я оставила в гардеробной?
— Да, мадемуазель. А чемоданчик с вашими духами, кремами и помадами и шкатулка с драгоценностями у меня с собой. Не волнуйтесь.
Горничная говорила чуть устало, но спокойно. Вайолетт стало стыдно. Термина чувствовала себя лучше, только немного покашливала, однако незачем было ее так дергать. В то утро Вайолетт почему-то особенно волновалась по поводу багажа и отъезда. Обычно она куда более спокойно относилась к путешествиям.
Вот уже несколько дней она была сама не своя. У нее начались месячные, и ее это совсем не радовало — значит, она опять не смогла зачать. К тому же Гилберт отказался из-за ее недомогания отложить отъезд, сказав, что билеты уже куплены и он не понимает, чем поездка в купе утомительнее сидения в гостиничном номере. Он не желал понимать, какие неудобства могут возникнуть в поезде, где такие маленькие и тесные туалетные комнаты.
Вайолетт действительно не хотела уезжать из Лондона. Муж вынудил ее признать, что она осмотрела все основные достопримечательности города, побывала в музеях и галереях и выпила достаточное количество чая, поэтому ей трудно было дать логическое объяснение своему желанию остаться в Лондоне. Хотя Вайолетт эту причину знала, она понимала, что Гилберт не примет ее. Она и сама, по правде говоря, находила ее неубедительной. Ничего хорошего не могло бы выйти из того, что порядочная замужняя дама мечтает о встрече с человеком, которого она однажды видела в парке.
И все же Вайолетт ничего не могла с собой поделать. Она непрерывно ругала себя за то, что думала об этой встрече, десятки раз клялась себе, что больше такого не повторится, говорила себе, что для Аллина Массари это было мимолетным флиртом и только. Она пыталась быть милой и внимательной к собственному мужу, старалась найти удовольствие в размышлениях о предстоящей долгой совместной жизни с ним, но все было напрасно. Мысленно она снова и снова возвращалась к разговору с Аллином, вспоминала, как он смотрел на нее, какая тоска была в его взгляде, когда он прощался с ней.
Она хранила букет сирени, хотя он уже совсем завял и находился сейчас в чемоданчике, который несла Термина. Вайолетт положила его между страницами дневника, где она выписала все значения цветов, какие только могла вспомнить. А букетик анютиных глазок, принесенный сегодня утром, она приколола к отвороту своей дорожной накидки.
Анютины глазки означали «с мыслью о тебе».
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии