Криминальный развод - Анна Шварц Страница 18

…— Было круто, если бы на распитие алкоголя выдавали права, вроде водительских. То есть, выпиваешь стопку водки, и комиссия смотрит, как ты себя едешь. Справился, не начал окна бить и оргии устраивать — получи категорию «А». В баре тебе положен максимум стопарик сто грамм...Вась? Вася-а...Вася, мать твою!!!

— А?! — я испуганно подскакиваю на постели, открыв глаза так резко, что в первый момент мелькает мысль, что я превратилась в вампира — настолько мне больно смотреть на солнечный свет. Я издаю протяжный стон, поднимая дрожащие руки и протирая хорошенько глаза и размазывая выступившие слезы.

Рядом лежит телефон, на экране которого тикает время разговора — два часа пятьдесят девять минут. Абонент «Ася». На часах — семь утра.

— Вась, ты меня вообще слушаешь или уснула там? — укоризненно спрашивает телефон, и я растерянно прикладываю его к уху, выключив громкую связь. Шорохи в трубке приносят боль. Такое чувство, будто меня кто-то бил по голове всю ночь и теперь мои мозги продолжают прыгать в черепной коробке, стукаясь об ее стенки.

— Эм... Ась, я...э-э... — я шмыгаю, не зная, с чего начать разговор. Вообще, я плохо всё помню. Мысли сложить невероятно сложно во что-то приличное, потому что там есть абсолютнейшие пробелы в виде вопросов, вроде — когда же я успела позвонить Асе, о чем мы с ней говорили три часа, и вообще, как я оказалась дома?

Вроде бы мы с Ярославом...вчера... в кафе сидели?

— Ага, еще не уснула, — довольно комментирует Ася, а потом я слышу странное шипение, — я уже думала, что все, отрубило нашу налакавшуюся звезду. Погодь секунду, я гриль открою... Чевапчичи просто бомбезные получились, скажу я тебе. У меня дома электрогриль, и там вообще не то. На углях круче, конечно, выходит.

Моя подруга какого-то черта готовит в семь утра колбаски на гриле, а я сижу на своей кровати, глядя на разорванные кружевные трусы, которые валяются на коврике у ног — и после этого мне что, думать, что с этим миром все в порядке?

На внутренней стороне бедер я замечаю странно знакомые круглые пятна. Стоит прищуриться — и до меня доходит, что это засосы.

Постойте-ка...

Я медленно, как в страшном сне, оборачиваюсь.

Нет. Нет-нет-нет.

На моей постели спит Ярослав собственной персоной. Почти-бывший-муж, с которым мы подали документы на развод. Который еще несколько дней назад ждал ребенка от своей невесты, не подозревая, что его немножко обманули. И сейчас он мирно спит... у меня. Красивая скотина с шикарными кубиками на прессе. И с расцарапанной моими когтями грудью.

«Беги» — комментирует лениво сознание, и я, в шоке положив болтающий телефон на тумбочку, поднимаю с пола трусы, а потом иду на кухню. Там выбрасываю кружевную тряпочку в мусорку, забираю с сушилки постиранное белье, быстро переодеваюсь и замираю, глядя на помытую сковородку на плите. Я ведь всегда убираю сковородки под духовку? И тарелки тоже. А сейчас две вымытые тарелки стоят на столешнице, одним своим видом внося частичку хаоса в мой привычный холостяцкий мирок.

О, черт. От этого я испытываю короткий флешбек -— перед глазами мелькают картины из прошлого. Готовка на двоих, депиляция, занятый с утра туалет, когда тебе дико хочется писать, и отсутствие возможности натянуть старые спортивные штаны с дыркой на ягодице, свернуть грязные волосы в гульку и смотреть все выходные идиотские сериалы...

Кстати, о депиляции.

Я чешу ногу — там колючие пеньки уже начавших отрастать волос.

Дьявол, мы что, с Ярославом вчера... нет, я даже думать об этом не хочу. Мало того, что, кажется, я переспала с почти-бывшим-мужем, так еще и сделала это с колючими ногами. Такими же колючими, как целый веник белых роз в вазе на столе — откуда они, мать вашу, только взялись?

— Ну нет, — тихо вырывается у меня, — второй раз я на это не поведусь.

Я запихиваю флегматичную Асину кошку в переноску, пинаю в коридоре в сторону флакончик из отдела товаров для взрослых, чувствуя, как встают у меня волосы дыбом, быстро одеваюсь, и корябаю короткую записку на бумажке.

«Кинь ключи в почтовый ящик, как будешь уходить»

Если бы мне оставили такую записку — я бы сильно оскорбилась, потому что эти слова читаются довольно холодно и равнодушно. Но я впервые пишу такие записки, убегая из собственной квартиры, это во-первых, а во-вторых...а что еще написать?! «Ночь была прекрасна, мой дикий зверь»? Может, еще остаться и яичницу ему приготовить? И что дальше? Исполнять роль пластыря, который вылечит Ярослава от дерьмовых предыдущих отношений? До тех пор, пока мы снова не начнем цапаться и он не найдет очередную Милену... Нет, это еще хуже, чем наш распавшийся брак.

А так и будет. Со мной ему будет явно сложно. Я не такая красивая и не такая глупенькая. На жену богача не тяну.

Господи ,какая же я идиотка. Пьяная идиотка.

Я выхожу из подъезда, вдыхая морозный воздух и хочу было набрать Асю, как понимаю, что она по-прежнему болтает в динамике.

Ох, Боги.

— Ась? — перебиваю я ее увлеченный рассказ про какую-то соседку Таю, которая крутит задницей перед ее мужем, — слушай, а можно я у вас денек в квартире перекантуюсь, а?