Цена твоей ошибки - Каролина Бехтерева Страница 18

Выкатывала бензин до самого вечера, а когда прилично потемнело, решила, что пора засунуть свой страх куда подальше и пересилить себя, иначе ночевать мне в машине. Тратиться на гостиницу не особо хотелось. Неизвестно насколько папа перекроет воздух, когда мать расскажет ему о моей выходке.

Припарковалась и вышла из машины. Медленно побрела, будто на эшафот, еле переставляя ватные ноги.

У самой двери на меня напал ступор. Ну вот же, поднеси руку, нажми на звонок, забери ключи и беги не оглядываясь…

Рука замерла в миллиметре от кнопки.

Фантазия подбрасывала картинки одну краше другой.

Глубоко вздохнула и с мыслью: «Будь, что будет!» сильно надавила на дверной звонок.

Секунды показались часами, пока не услышала приглушенный топот по ту сторону.

Дверь распахнулась неожиданно. На пороге застыл Князнев, мать его, собственной персоной… В одних домашних штанах, с взъерошенными волосами и голым торсом.

Непроизвольно провела взглядом по идеальному прессу, и, стиснув зубы, отвела взгляд.

Единственная идиотская мысль, почему парень так выгляди, больно кольнула в области сердца и разнесла по всему телу ноющую, пекущую волну.

— Эм… привет… Извини, что отвлекаю, — Демонстративно провела глазами от босых ног, до оголенной груди и впилась в черные глаза, — мне нужны ключи.

Тимур немного растерялся, соображая, о чем вообще идет речь, а потом сделал шаг в сторону.

— Проходи, сейчас поищу.

— Нет, спасибо. Я подожду здесь. — Отошла немного назад и отвернулась.

— Тин… пройди в дом…

Переборола себя и нехотя переступила через порог.

— Проходи дальше, я быстро. — Бросил через плечо и ушел вглубь дома.

Потопталась у выхода, быстро оглядела прихожую на наличие женской обуви или верхней одежды, и немного расслабилась, не обнаружив ничего подобного.

Тимур что-то прокричал со второго этажа, и мне пришлось сделать несколько шагов вперед, что бы попытаться расслышать.

Пока семимильными шажочками кралась, словно вор, крепкая фигура Князева выросла передо мной.

— Вот… нашел. — Протягивает мне связку ключей, и я, сцапав её, быстренько разворачиваюсь и уже даже открыла немного дверь, как на металлическое полотно ложится широкая ладонь Тимура и дверь захлопывается обратно.

Так и стоим в сантиметре друг от друга.

Я не убираю левую руку с ручки, а левая рука Тимура покоится на двери.

Он стоит слишком близко. Я, практически, чувствую его каждой клеткой своего тела.

Ощущаю невесомое касание к волосам и легкий, практически, бесшумный вдох.

В одну секунду шумно выдыхаем в унисон. Я откидываю голову назад, опираясь затылком о его плечо, а он кладет правую руку мне на талию резко разворачивая к себе, прижимает к холодному металлу и впивается в мои губы.

Этот поцелуй не имеет ничего общего с нежностью. Он требовательный, сумасшедший, будто пытается выкачать весь воздух из моих легких, и я начинаю задыхаться, но не позволяю Князеву отодвинуться и на миллиметр.

Он крепко, до боли, сжимает меня в своих руках, и мне кажется, что еще пару секунд, и я услышу, как затрещат мои кости.

Тимур подхватывает меня и отточенным движением заставляет обвить его талию ногами.

Ключи с громким звоном летят на пол, сумка падает к его ногам, туда же летит и куртка.

Князев пытался пробить моей спиной каждую стену попавшуюся ему на пути. Мои лопатки нещадно пылали от боли, я, практически, чувствовала, как там образуются синяки.

В каждом его движении, в каждом шаге, в каждом прикосновении была сила, злость и желание обладать. Пометить, наказать и наставить как можно больше «знаков», обозначающих, что он и только он имеет на это право. Что тело, которое он сейчас сжимает с невероятной силой, причиняя боль — принадлежит ему.

Я готова вытерпеть всё. Абсолютно любую боль. Пусть хоть углы мною сносит, и стены ломает, лишь бы не отпускал.

Вокруг образовалась разруха. Всё, что попадалась на нашем пути, летело на пол. Картины со стен падали, хруст стекла и покореженного дерева отбивался от каждого угла и вылетал в открытое окно. Вазы звенели, по дубовому паркету скрежетала мебель.

Добравшись до спальни на мне уже практически не было одежды, кроме белья.

Едва Тимур начал опускать меня на черную шелковую постель, я прижалась к нему плотнее, будто от прикосновения с простыню моя кожа получит болезненный ожег.

— Что? Что такое? — Князев завис над кроватью.

— Я не хочу… здесь…

Он слегка улыбнулся и поцеловал меня в уголок губ.

— Здесь никого не было… К этой постели не прикасались чужие руки.

Потянулась за поцелуем, а Тимур бросил меня и навис сверху.

Всё произошло так быстро и резко, что я даже не успела ничего ему сказать, а когда вскрикнула от режущей боли и вогнала острые ногти ему в плечи, он застыл и уставился в мое лицо.

— Крис… но… как?

Пока Тимур свыкался с мыслью, я привыкала к ощущению наполненности внутри себя.

Подалась бедрами вперед, сжала его волосы на затылке, притянув к себе.

— Всё потом… — выдохнула в его губы, и у него, будто, клеммы сорвало.

Он двигался яростно. С такой скоростью, что в моей голове пролетела мысль, что завтра я поплачусь дискомфортом за его несдержанность.

Если там, в коридоре, мне казалось, что Тимур предъявлял на меня свои права, я сильно ошибалась.