Поцелуй под омелой - Кэролин Грин Страница 18

И вдруг, желая, наверное, развеселить мальчика — уж больно серьезное у того было лицо, — скомкал салфетку и со смешком запустил в него.

* * *

Такер скрутил полотенце жгутом и положил на подоконник. Многое осталось по-старому. Как, к примеру, сквозняки в этом старом доме.

Да и то, как его засосало в семейство, живущее тут, тоже заставляет вспомнить прошлое. Странные люди, все до одного. Может, это сам дом точно магнитом притягивает к себе людей, похожих на Ньюландов? Как притянул и его.

Такер оторвал взгляд от окна, за которым виднелся бывший каретный сарай, сбросил туфли и сел на кровать, чтобы снять носки. Когда-то этот дом был для него настоящим раем, и он решил, что тут ему станет легче. А вместо этого оказался в кругу шумной семьи, и это лишь обострило чувство потери.

Он успел привязаться к этим людям, особенно к Рут. А теперь еще и детишки, которые тронули его сердце…

Все пошло не так, как он планировал. Так, может, начать все сначала — побольше времени проводить в этой комнате, перестать вмешиваться в то, что происходит в доме? Первым делом утром надо поехать и купить телевизор, видеомагнитофон и приключенческие фильмы.

Стук в дверь отвлек его от размышлений. Он поежился, ступив босиком с коврика на холодный пол.

Это была Рут, единственная женщина, умудрявшаяся выглядеть сексуально даже в мешковатом свитере. Такера бросило в жар. Стараясь успокоиться, он уставился на вышитые по вороту свитера трогательные цветочки, придававшие ей невинный вид. Однако напряжение не отпускало.

— Если вы пришли подоткнуть мне одеяло, то самое время, — выпалил он первое, что пришло в голову.

Рут бросила на него строгий учительский взгляд. Будь он лет на десять моложе, наверняка душа ушла бы в пятки.

— Ставлю вам пятерку за смелость, но за результат — двойку.

Такер засмеялся и распахнул дверь. У него отлегло от сердца, когда Рут улыбнулась. Он приглашающе показал рукой на стул, она помотала головой.

— Чем могу служить?

Рут обвела глазами комнату. Если не обращать внимания на полотенце на подоконнике да носки у кровати, гость очень аккуратен.

— Не знаю, чем вы зарабатываете на жизнь, но, если вдруг решите сменить профессию, вполне можете стать учителем.

По смущенному выражению лица Такера было видно: он продолжает думать о том, что недавно сказал. По правде говоря, Рут и сама никак не могла выбросить эти слова из головы… так же как и воспоминания о поцелуях, которые частенько ее посещали. Если Такер в самом деле хотел сконфузить ее, то ничего лучше просто нельзя было придумать. Ну, разве что если б он сказал это, лежа в постели. Подоткнуть одеяло… Интересно, он спит голый?

Не отвлекайся, одернула себя Рут, как одергивала порой глазеющего в окно ученика.

— Вы умеете обращаться с детьми, — начала она. — Ники и Энджи просто влюбились в вас. Они несколько раз спрашивали, не покатаете ли вы их завтра на своей машине.

На его красивом лице появилось отчужденное выражение. Подобно компьютерному изображению, Такер в одно мгновение стер с лица улыбку, заменив ее полным безразличием. Перед Рут как будто захлопнулась дверь — глаза Такера смотрели без всякого выражения, губы были сжаты в нитку.

Ладно, она тоже постарается держать себя в руках.

— Энджи взяла с собой в постель шнурок, будет учиться играть в «веревочки». Мне кажется, вы очень удачно придумали, как отучить ее сосать палец.

Это было в самом деле удачно. Такер нашел прекрасное решение. Когда он шутливо спросил у Энджи, нельзя ли ему тоже пососать, девочка сначала посмотрела на него с подозрением, не смеется ли он над ней, как ее ровесники. Но Такер не смеялся, а вместо этого поведал, что в детстве тоже сосал палец, пока ему это не надоело.

А после он научил Энджи, как, надев на пальцы обеих рук связанный шнурок, плести разные фигуры. У девочки появилось занятие, заставляющее забыть дурную привычку сосать большой палец.

— Мне не хотелось, чтобы Энджи чувствовала себя так, будто делает что-то постыдное, — пояснил Такер, словно ожидая возражений со стороны Рут. — Но ее надо было отвлечь, пальчик и так уже потрескался.

И это была еще одна причина, почему Рут понравилось то, как повел себя Такер. Он не стал делать девочке замечание, а просто переключил ее внимание на другое занятие.

Рут кивнула.

— Я намазала пальчик вазелином и забинтовала.

Лицо Такера снова преобразилось, точно на экране монитора, — на нем заиграла ласковая улыбка, от которой колени у Рут вдруг стали такими же мягкими, как тот вазелин, которым она лечила палец Энджи.

— Очень хорошо. Это ей помешает совать палец в рот, если, конечно, ночью она не сдерет бинт.

У Рут от его одобрительного взгляда стало легко на душе, захотелось как-то поддержать этот дружеский настрой, но как? И она снова заговорила о детях:

— Энджи и Ники очень обрадуются, если вы заглянете к ним пожелать спокойной ночи. Они, хотя и освоились тут, все равно скучают по родителям.

Было очень странно, но и очень приятно говорить с ним о детях. Как хорошо, что Такер оказался здесь, когда был им так нужен. Он очень помог Рут. Нет, она, конечно, справилась бы и сама, ведь такое случается не впервые, но это было бы не то.

На сей раз детей, ее и Такера словно связывали невидимые нити, как будто они были уже не чужими людьми, а родными… семьей.

Не удивительно, что Нил и Эвелин решили, будто они муж и жена. Они, наверное, почувствовали эту привязанность ее и Такера друг к другу и к детям.

Пораженная своим открытием Рут окинула Такера оценивающим взглядом, словно выбирала отца для своих собственных детей.

Что он высок, атлетически сложен и хорош собой — это Рут отметила про себя в первое же мгновение, когда его увидела. Но еще была в нем некая суровость, решительность. Такой человек сумеет постоять за себя, где бы он ни был, в пивной ли, посреди вспыхнувшей потасовки, или на деловых переговорах с крупными бизнесменами.

И при всем при этом Рут находила в нем душевную тонкость и отзывчивость. На футбольном матче он, наверное, болеет за команду, терпящую поражение. Да, прошло всего несколько дней, как они познакомились, и утренний телефонный разговор вызывает сомнения, но все же Рут почему-то была убеждена, что Такер — человек порядочный, и если он за что-то берется, то доводит до конца, притом действует бескорыстно, по велению души.

Именно такого отца Рут желала для своих будущих детей. Что же до его мужских достоинств, то не было ни малейших сомнений — ее тянуло к нему. Она и сама не могла понять, что это: стремление познакомиться с Такером поближе, разобраться в нем или физическое влечение.

Любопытство подвело Рут — она вдруг обнаружила, что смотрит на ту часть тела Такера, на которую смотреть не подобает. Она быстро подняла глаза и наткнулась на его взгляд. Он тоже рассматривал ее. Ей стало стыдно, и неудобно, и приятно. Может, он догадался, о чем она думает, и испытывает то же самое? Губы Рут невольно раздвинулись в улыбке.