Старые грехи - Руби Адамс Страница 17

— Привет, дорогая! Что за вонь? — спросил он и, войдя в кухню, поцеловал жену.

— У меня сгорел ужин, — неожиданно резко ответила Шерил. — Я ничего еще не успела приготовить взамен, поэтому жди.

Брови Гари поползли наверх от ее тона, но он попытался отшутиться:

— Прекрасно. Нет проблем. Ты не против выпить?

— Я не хочу.

— Тогда я поднимусь в спальню к Бобби.

— Не буди его, он спит, — столь же резко бросила Шерил.

— Я никогда этого не делал, — спокойно ответил Гари, останавливаясь в дверях.

Шерил не отвечала, глядя отсутствующим взором куда-то в пространство. Почему, черт возьми, я взваливаю свои проблемы на мужа? Надо взять себя в руки и не позволять себе распускаться. Если я не буду осторожной, станет хуже только мне.

За ужином Шерил старалась быть помягче. Должно быть, ей это удалось, потому что Гари, который не спускал с нее глаз, постепенно успокоился. В эту ночь они снова занимались любовью. Но и здесь все пошло наперекосяк. Подавленная, поглощенная тяжелыми размышлениям, Шерил вяло откликалась на ласки мужа. Впервые за пятилетнюю супружескую жизнь она ничего не чувствовала, впервые ей пришлось притворяться. Она надеялась, что Гари ничего не заметил, но ошиблась.

— Что с тобой, Шерил, любовь моя? — спросил муж, притягивая ее к себе.

Она постаралась изобразить удивление.

— Все было как обычно. Я просто устала. Спокойной ночи, дорогой.

— На этот раз тебе не было хорошо, — прямо заявил Гари.

Шерил пыталась отнекиваться, но, в конце концов, пришлось согласиться.

— Да, что-то было не так. Прости меня!

— Не стоит просить прощения, милая. Может быть, это из-за того, что ты беременна? Когда ты покажешься врачу?

— Завтра утром.

Назавтра Шерил действительно отправилась к врачу, но не стала жаловаться на усталость. Зачем? Врач все равно не смог бы помочь ей избавиться от страхов и тревог.

Вскоре от Криса пришло еще одно письмо, посланное с нарочным. Она получила его, когда забирала Бобби из детского сада. Крис играл с ней, как кот с мышью. Из письма стало ясно, что он зорко следит за бывшей подружкой: знает модель и цвет ее машины, знает, что она изменила прическу. Письмо заканчивалось постскриптумом: «У тебя прелестный малыш! Жаль, что его жизнь будет испорчена!»

Когда Шерил прочла эти слова, ее охватил гнев. Никто не посмеет причинить вред ее сыну. Никто!

В тот день Гари приехал домой пораньше: ему предстояла партия в теннис в паре с Дороти. Оставив Бобби с родителями мужа, они поехали в клуб.

Шерил молча наблюдала за игрой двух пар. Дороти выглядела просто ослепительно в своем теннисном костюме: белый цвет выгодно оттенял ее черные волосы, а короткая юбочка позволяла любоваться длинными загорелыми ногами.

Казалось, что она и Гари наслаждаются обществом друг друга: Дороти часто дотрагивалась до его плеча, склонялась к нему так, что их лица почти соприкасались. Такова уж была эта женщина: с каждым, кто ей нравился, она обращалась, словно с близким другом. Это совсем ничего не значило, но Шерил не могла не почувствовать болезненного укола ревности.

Первый сет они уверенно выиграли, но второй проиграли. Во время перерыва на отдых перед последним сетом они сидели на лавочке вместе. Отпив лимонаду, Дороти, улыбаясь, повернулась к Гари и что-то сказала ему. Он тут же поднял голову, окидывая взглядом зрителей, пока его глаза не остановилась на Шерил. Она ободряюще улыбнулась мужу. Но, к ее удивлению, он внезапно нахмурился и отвернулся. Игра продолжалась. Казалось, Гари хочет, чтобы матч поскорее закончился. Он и Дороти выиграли последний сет очень быстро.

Шерил решила подождать мужа в баре. Он подошел к ней уже через несколько минут.

— Поехали! — коротко бросил Гари.

— Но я заказала тебе выпить. — Удивленно взглянув на него, она сразу заметила, что муж чем-то раздосадован. — Что-то случилось?

— Забудь про выпивку. Пойдем! — Он поднял ее со стула, подхватив под локоть.

Она покорно пошла к машине и уселась, пока Гари укладывал сумку в багажник. Шерил смотрела на мужа с дурным предчувствием, лихорадочно размышляя, что могло случиться за это время. Губы его были сурово сжаты. Они тронулись с места, но Гари не поехал к дому, а свернул с дороги и остановился на каком-то пустыре.

Включив свет в салоне, он повернулся к жене:

— Зачем ты рассказала Дороти о своей беременности, ведь ты сама еще не была в этом уверена? — жестко спросил Гари.

— Ах вот в чем, оказывается, дело!

Шерил про себя обругала подругу за ее болтливый язык и попыталась оправдаться:

— Она хотела, чтобы я стала работать в какой-то комиссии теннисного клуба. Я сказала, что не хочу, но она продолжала настаивать. В конце концов, пришлось ей все рассказать.

Казалось, что муж все поймет и простит, но выражение его лица по-прежнему оставалось строгим. Шерил могла понять его раздражение: ведь они договорились держать беременность в секрете, пока сами не будут абсолютно уверены. Однако такой пустяк не мог вызвать столь бурной реакции у обычно спокойного и добродушного Гари. Причина крылась явно в чем-то другом.

— А что это за история с красными розами, которые я будто бы прислал тебе с каким-то дурацким письмецом? — неприязненно спросил он. — Ты ведь не любишь красных роз.

— Это была ошибка, — поспешила ответить Шерил. — Продавщица что-то напутала. Я позвонила в магазин, чтобы цветы увезли и доставили тому, кому они и предназначались. — Она говорила, не умолкая ни на секунду, больше всего опасаясь продолжения допроса.

— Но Дороти мне говорила, что цветы были посланы именно тебе, а не кому-нибудь другому, — возразил Гари.

Одна ложь повлекла за собой другую:

— Да, они предназначались миссис Брендон, но другой, вовсе не мне. Моя однофамилица живет в соседнем квартале. — Чувствуя, что увязает во лжи все глубже, Шерил была уже на грани отчаяния, и это придавало ей истерическую смелость.

Гари, коротко усмехнувшись, отбросил прядь волос со лба.

— Не знаю, что и подумать, — признался он. — Кто-то послал тебе цветы, а ты ничего не сказала мне об этом. Согласись, это странно…

— Что ж, мистер Брендон, вы настоящий Отелло!

— Да, я ревнив! — резко ответил Гари. — Я не желаю ни с кем делиться тем, что мне по-настоящему дорого.

— Будто кто-то к этому стремится, — пробормотала Шерил, уткнувшись лицом в его шею. — От тебя пахнет потом…

— Извини. Я торопился и не успел принять душ.

— Я это заметила. Пожалуй, ты мне даже нравишься таким: сейчас ты похож на первобытного человека.

Он усмехнулся и завел мотор.