Позволяю любить - Алина Ржевская Страница 17

Но от себя не убежишь, себя не обманешь. И от воспоминаний не избавишься.

Аня часто думала о причинах, которые не просто разлучили ее с Сергеем, но разрушили их любовь. По идее это должны были быть какие-то мерзкие, откровенно недобрые моменты их совместной биографии. Память, правда, почему-то предательски подбрасывала ей совсем иные картинки, подсовывала самые светлые и радостные дни их бывшей любви, из тех достопамятных времен, когда их ссоры оказывались всего лишь безобидным развлечением, легким и преходящим способом увидеть и получить подтверждение того, что тебя любят так же сильно, как и ты. В ту пору им обоим с Сергеем казалось, что любовь никогда не иссякнет и ничто, абсолютно ничто не сможет разрушить такое сильное чувство!

В хороших, ярких сказках никому не удается разлучить два сердца, бьющихся в унисон и слившихся в единое целое…

И Аня снова и снова погружалась в прошлое, зарывалась в нем глубже и глубже, почти захлебывалась от сладкой неги тех далеких минут, что безвозвратно ушли в никуда… какого дьявола теперь невероятным образом они всплывают из пыльных закоулков ее памяти?! Порой думалось ведь: ну все, забыла, счастье навсегда утрачено-утеряно, но — на тебе, получи подарок!.. Проклятая память…

Чаще всего вспоминалось море. Анна физически ощущала биение прибоя, запах горькой соли, водорослей и устриц. Она закрывала глаза и воочию наблюдала, как медленно покачиваются в прозрачной воде студенистые медузы с яркими бахромками по краям.

Теплое ласковое море волнами окатывало их разгоряченные тела. Но не яркое южное солнце было виновато в том, что кровь буквально вскипает, стучит в висках и острое желание охватывает от одной лишь мысли о любимом человеке. Если он находится рядом, ничто не остановит безумный порыв страсти — ни присутствие посторонних людей, что загорают рядышком на пляже, ни косые взгляды прохожих на улице, ни откровенно-любопытные смешки, ни неодобрительные перешептывания.

Аню и Сергея ничто это не волновало. Чужие люди для них просто не существовали, им не было места в том мире, где находились они. Это и есть любовь, испепеляющая до углей страсть, когда кажется, что если сейчас, сию минуту не прикоснешься к любимому, то мгновенно умрешь, испаришься, разложишься на миллиард пустых мельчайших и бесполезных составляющих. Прервешь поцелуй — задохнешься.

…Медовый месяц, бархатный сезон, тихий южный городок недалеко от Сочи под названием Дагомыс. До этого Аня слыхом не слыхивала о таком городке. Достать путевку в сам Сочи не удалось, все заранее оказалось распродано, вот и пришлось брать направление в этот маленький провинциальный городишко. Аня поначалу крепко расстроилась, даже накричала на Сергея, упрекала его, что ничего-то он толком организовать не способен, импульсивно кидала в него какие-то вещи, что специально куплены были для долгожданной поездки… Бурная та размолвка закончилась таким же бурным примирением. Сергей всего-то и сделал, что остановил ее суматошный крик долгим поцелуем… и она ответила… а потом со стоном прижалась вдруг к его сильному мускулистому телу.

Он раздевал ее, она — его. Торопилась, словно опасаясь, что опоздает черт-те куда, в спешке путаясь в пуговицах и застежках.

— К черту их, — прохрипел он, яростно срывая с нее белье. Нежное кружево лопнуло с жалобным хрустом.

«Придется покупать другое…» Наверное, это была последняя более-менее трезвая мысль, промелькнувшая в ее гаснущем сознании. После этого она просто перенастроилась на другую частоту, и они унеслись в далеком, не известном никому направлении… Под ее пальцами тоже что-то щелкнуло. Она не нашла сил сообразить, что же там такое сломалось…

Изможденные и удовлетворенные, они долго потом лежали на полу, в самом центре комнаты. Аня приподнялась на локте и, окинув взглядом комнату, звучно расхохоталась. Сергей, не понимая, что ее так развеселило, тоже стал смеяться, поначалу просто за компанию, но затем — уже совершенно искренне. Настолько заразительно и звонко заливалась на весь дом Анюта.

— Нет, ты только посмотри, что мы тут с тобой натворили! — давясь от смеха, еле выговаривала Аня и снова смеялась.

Комната была похожа на поле после брани. Яркими разноцветными пятнами повсюду валялась одежда: купальники, маечки, тортики, брюки, рубашки. На кресле, наподобие алого знамени, распласталось махровое полотенце, а в довершение картины — Анины трусики, одиноко свисающие с люстры. И при всем этом неповторимом великолепии — они, двое счастливых дураков, растелешились голышом на полу и смеются аки ненормальные.

— Как они туда попали? — показывает на люстру Сергей, недоуменно поглядывая на жену.

— Думаю, это у тебя надо поинтересоваться, — отвечает она совершенно вроде бы серьезно, но в тот же миг, наткнувшись на его взгляд, такой одновременно растерянный и хитрый — с таким взглядом можно замышлять самые несусветные пакости! — снова срывается на громкий безостановочный хохот.

Месяц после свадьбы недаром зовется медовым. Точно такими же сладко-тягучими оказались и эти сумасшедшие дни. То ли палящее солнце как-то по-особенному им светило, то ли морской соленый ветер так нескромно развевал волосы Ани, что она была красива, как никогда. Еще ни разу Сергею не удавалось сдержать себя, и он прижимал, прижимал, прижимал к себе ее податливое гибкое тело. Аня не сопротивлялась, не одергивала его тривиальностями типа «На нас же смотрят…», не стеснялась выражать свои чувства столь же откровенно.

— Нас здесь никто не знает, — шептала она ему на ухо. — Мы можем делать все, что захотим. И мы будем делать все…

От одного его взгляда она плавилась, словно вылеплена была из воска. Желание, если Сергей долго не утолял его, доходило до высшей точки кипения и взрывалось самым непредсказуемым образом.

Как-то они были в магазине. Обыкновенный такой типовой магазинишко, каких на всем курортном пространстве полным-полно — плавки-купальники, ракушки, масса всевозможных бестолковых сувениров… Аня и Сергей совершали здесь свой традиционный ежедневный шопинг… И вдруг у какого-то прилавка с цветастыми рубашками Анна посмотрела на мужа какими-то новыми, пьяными глазами, ноздри ее принялись подрагивать, как у хищной кошки перед решающим броском. Она редко так выглядела, даже когда страстно хотела его.

Сергей почувствовал, что плавится.

— Вернемся? — спросил он жену хриплым шепотом.

Аня ничего не ответила, молча ухватила его за рукав футболки и рывком увлекла куда-то в конец магазина. Там, по-прежнему не говоря ни слова, она с силой втолкнула сходящего с ума в полутемный коридор, что оказался расположен прямо под лестницей, странно, откуда он только тут взялся…

— Давай сделаем это по-быстрому, — шептала она ему на ухо со звериным придыханием, сильно прижимаясь к нему так, будто вдавливала свои чресла в его. Сейчас она знала: Сергей этого хотел, ему придется по душе именно такая ситуация, при которой она сама проявляет решающую и решительную инициативу!

У Сергея даже в горле пересохло. Он судорожно сглотнул и сделал шаг по направлению к ней, как вдруг…