Ошибка - Эль Кеннеди Страница 17

– О боже! Приходил? – восклицает Джесс.

– Когда? – спрашивает Рамона.

Ее чересчур вежливый тон заставляет меня насторожиться.

– Сразу после того, как ты ушла на занятия. Но он пробыл недолго.

Ее темные глаза по-прежнему ничего не выдают.

– В этот раз ты хотя бы взяла номер его телефона?

– Нет, – признаюсь я. – Но теперь у него есть мой.

– Значит, ты по-прежнему не можешь с ним связаться. – Это не вопрос. И даже не обычное утверждение. В ее голосе чувствуется презрение, а когда я смотрю через стол, от меня не ускользает самодовольная усмешка на лице Майи.

Они мне не верят.

Рамона может отрицать это до посинения и потом сдавать назад хоть до следующего штата, но моя лучшая подруга по-прежнему уверена, что я это все придумала. И теперь она вовлекает в свои сомнения и наших подруг.

Наших подруг?

Мой насмешливый внутренний голос этим вопросом попадает прямо в цель, и, поразмыслив, я уже не могу вспомнить ни единого человека, с которым общалась в этом году и с которым меня не познакомила Рамона. В тот единственный раз, когда я пригласила к нам девчонок из своего класса по английской литературе, Рамона весь вечер болтала и смеялась, сказала им, что сказочно провела время. Но потом, когда девочки ушли, сообщила мне, что они скучные и мне нельзя приглашать их к нам, когда она дома.

Черт, ну почему я позволила ей вот так управлять своей жизнью?! Я терпела это в старшей школе, потому что… проклятье, даже не знаю, почему я все это терпела. Но мы уже больше не в старшей школе. Это колледж, и я могу проводить время с теми людьми, с которыми хочу, не переживая о том, что о них подумает Рамона.

– Нет, – стиснув зубы, отвечаю я. – Я никак не могу с ним связаться. Но не переживай: уверена – мой воображаемый друг рано или поздно свяжется со мной.

Она хмурится:

– Грейс…

– Я возвращаюсь в общежитие, чтобы поработать над курсовой. – Кусок больше не лезет в горло. Я поднимаю поднос с недоеденным обедом и встаю со стула. – Еще увидимся.

Считайте меня наивной, но мне казалось, что в университете все будет по-другому. Я думала, что все эти сплетни, разговоры за спиной и прочая чушь перестают существовать после окончания школы, но, похоже, злые девчонки присутствуют на любом уровне образовательной системы. Это как поездка на ферму – если вы отправляетесь туда, надеясь, что не будете повсюду натыкаться на кучи коровьего дерьма, то вас ждет горькое разочарование. И вот вам тестовое задание на проверку способностей: «ЗЛЫЕ ДЕВЧОНКИ в ШКОЛЕ – это как _______________ на ФЕРМЕ».

Дерьмо. Вот ответ на это задание – дерьмо.

Рамона перехватывает меня в тот момент, когда я в гневе вылетаю из здания, ее каблуки цокают по известковому камню, пока она спешит вслед за мной.

– Грейс, подожди.

Стиснув челюсти, я поворачиваюсь:

– Чего тебе?

В ее глазах светится паника:

– Пожалуйста, не злись на меня. Я ненавижу, когда ты на меня злишься.

– Ой, Рамона, мне так жаль, что ты расстроена. Что мне сделать, чтобы тебе стало легче?

Ее нижняя губа дрожит:

– Не обязательно язвить мне. Я хотела извиниться.

Блин, если она сейчас начнет лить свои крокодильи слезы, честно, я за себя не ручаюсь!

– Я не хочу снова начинать с тобой этот разговор, – холодно отвечаю я. – Мне плевать, думаешь ли ты, что я вру, или нет. Я знаю, что говорю правду, и все остальное не имеет значения, понимаешь? Просто сейчас мне кажется невероятно обидным, что моя лучшая подруга, с которой я дружу с шести лет, считает…

– Я завидую, – быстро говорит она.

Я замолкаю.

– Что?

Наши взгляды встречаются, и на ее лице появляется унылое выражение. Понизив голос, Рамона повторяет:

– Я завидую, ясно?

Должно быть, ад замерз. Другого объяснения тому, что я слышу, нет. Потому что за все тринадцать лет нашей дружбы, Рамона никогда не признавалась, что завидует мне.

– Весь год я пыталась сблизиться с Дином, – жалуется она. – Весь гребаный год, а он даже не знает о моем существовании. И вот ты, даже не стараясь, закрутила роман с его лучшим другом. – На лице Рамоны проступает нетипичное для нее ранимое выражение и смягчает ее черты. – Я вела себя как последняя стерва и прошу за это прощения. Из-за своей неуверенности в себе я сорвалась на тебе, а это было нечестно. Пожалуйста, не злись на меня. В среду твой день рождения. Я хочу отпраздновать его с тобой, хочу, чтобы у нас снова все было хорошо, чтобы…

Я, вздохнув, обрываю ее:

– У нас все хорошо, Рамона.

– Правда?

Гнев, который только наполнял меня, переливаясь через край, испаряется, стоит мне лишь заглянуть в ее полное надежды лицо. Это та Рамона, на которую я потратила тринадцать лет своей жизни. Девчонка, которая часами слушала мою болтовню о школьных влюбленностях, которая приносила мне домой школьные задания, когда я болела; которая научила меня краситься и которая грозилась надрать задницу любому, кто бы просто не так на меня посмотрел. Порой Рамона бывает эгоцентричной и легкомысленной, но зато она отчаянно преданная и невероятно добрая, когда сбрасывает с себя маску «плохой девочки».

Вся эта ситуация с Джесс и Майей по-прежнему больно жалит, но даже из-за этого я не могу заставить себя отвернуться от столь многолетней дружбы.

– У нас все хорошо, – успокаиваю я Рамону. – Правда.

По ее лицу расползается сияющая улыбка.

– Здорово. – Она обхватывает меня за талию и сжимает в медвежьих объятиях. – А теперь пойдем домой, где ты расскажешь мне обо всех непристойностях, которые делал с тобой этим утром Джон Логан. В подробностях.