Любить не бойся - Светлана Малинкина Страница 17

* * *

Нельзя сказать, что Алена жила совсем без развлечений: прогулки с Митей, друг-телевизор, книги. Интернет. Ей очень понравилось «бродить по сети». Она даже книжки теперь читала не настоящие, а электронные. А недавно Алена открыла для себя блоги Рунета. Ей понравилась притча о Любви, которую там написал какой-то Aleshik. Теперь она часто заходила на эту страничку и искала его новые «шедевры».

«Бог взял несколько лучей солнца, задумчивость луны, запах розы, стройность тростника, нежность пера, свежесть воды. Затем добавил к ним холодный блеск звезд, непостоянство ветра, яд змеи, хитрость лисы, надоедливость мухи, пугливость мыши, жестокость тигра, упрямство осла, болтливость сороки, слезливость тучи. Все перемешал. И вылепил из этой смеси душу женщины. Вдохнул ее в тело. И отдал женщину мужчине, сказав при этом: «Береги ее, повторения не будет. Вдохновляйся ею всю свою короткую жизнь и страдай до самой смерти! Красивая женщина — это рай для глаз, ад для души и чистилище для кармана».

«Красиво, но грустно», — подумала Алена, дочитав до конца.

* * *

Рабочая неделя была напряженной. После работы у Алены хватало сил только на то, чтобы доехать до дома, принять душ, выпить чаю и добраться до постели. Через пять минут она уже проваливалась в сон. Не было даже сил посмотреть телевизор. Переучет ее доканал. Спасибо шефу, жалел ее — подвозил домой. И всякий раз нежно целовал на прощание. В губы.

— Позволь мне хоть это, — просил он Алену. И Алена позволяла. Не было сил отказывать. Легче согласиться.

* * *

Инна сидела в своем кабинете очень расстроенная. «Зря я бросила курить, сигарета мне бы сейчас не помешала. И кто меня дернул за язык?!» Дело было в том, что сегодня, разговаривая с Алениным шефом, она поинтересовалась, как там поживает ее «протеже»? Оказалось, что Алена сейчас на больничном, у нее заболел сынишка. А сынишке ее — четыре года с небольшим хвостиком. У Инны даже руки похолодели. Не нужно большого ума, чтобы догадаться, от кого этот сынишка. У Алены ребенок от Владимира! А у нее, у Инны, все никак не получается. И что теперь делать с этой новостью? Сказать Владимиру? Да ни за что! Если бы эта Алена хотела, чтобы Владимир узнал о ребенке, то давно бы уже сама его разыскала. Тем более что и разыскивать не надо. Вот он! Все там же, где и раньше. Сынишка! Наверное, белокурый и голубоглазый. Весь в папочку!

* * *

У Митьки была элементарная ветрянка. Немного температурил. Но обсыпало, к счастью, не сильно. Но в ярко-розовых кружочках он был весь! Ему так нравились нарисованные на нем горошки, что он просил их рисовать даже там, где в этом не было надобности. Тыкал в себя пальцем, показывая, где рисовать и говорил: «Тута». Алена его в шутку поправляла: «Не «тута», а «здеся»». Она позвонила шефу, сказала, что Митька заболел. И спросила, можно ли ей пойти на больничный, если они не успеют выздороветь за эту ее «выходную» неделю. Конечно же, шеф не возражал. Подробно расспросил о Митином здоровье. Поинтересовался: не надо ли чего привезти?

«Все-таки хороший у меня шеф, — подумала Алена, закончив разговор, — выйду на работу — сама его поцелую».

Митька крепко спал в своей кроватке, уткнувшись носом в подушку и сопел. Алена легонько повернула сынулю на бок. «Сокровище ты мое!» — у Алены от нежности сердце просто сжалось. И почему-то стало до слез одиноко.

Спать Алене не хотелось, и она решила посидеть за компьютером. Как поживает Aleshik? Написал ли что-нибудь новенькое? Давно она не наведывалась в Рунет. Почему-то Интернет Алена воспринимала как связь с параллельным миром.

* * *

«Мы смеемся над смертью, но покупаем в аптеке килограммы таблеток. Говорим, что жизнь прекрасна и идем в магазин за еще одной бутылкой водки. Плюем на общественное мнение, но спрашиваем: «как я выгляжу?». Мы предпочитаем одиночество, но крепко сжимаем в руке мобильник. Мы говорим, что абсолютно спокойны и тянемся к очередной сигарете. Мы не боимся шокировать людей, но боимся сказать «люблю». Мы никому не доверяем, но регулярно плачемся «в жилетку». Мы живем сегодняшним днем, и строим планы на завтра. Мы хотим, чтобы нас принимали такими, какие мы есть, и часами торчим перед зеркалом. Мы произносим умные фразы, но не понимаем сами себя».

«Интересно, это его собственные мысли?» — думала Алена, читая очередную занятную запись. «Я бы хотела с ним познакомиться». И сама удивилась тому, что ей впервые за несколько лет захотелось с кем-то познакомиться.

«Надо позвонить Майке, помириться. Она сама сюда примчится, как только узнает, что Митя заболел. И, может, действительно, сходить с ней куда-нибудь? Платьице новое купить?»

* * *

Алеша и Димон («в миру» — Дмитрий) — закадычные друзья-приятели, «не разлей вода». Они живут в одном доме, правда, в соседних подъездах. Появились на свет в одном и том же родильном доме. Ходили в один детский сад, сидели за одной партой. Вместе прогуливали уроки, помаленьку хулиганили. Потом образумились и поступили в один университет, на одну и ту же специальность. И теперь у них своя фирма по разработке «три-дэшных» компьютерных игр. Несмотря на возраст (парням по двадцать четыре года), дела у них идут успешно, удалось нормально «раскрутиться». Всего в коллективе семь человек плюс один приходящий программист. Ребята все талантливые и прикольные.

Алеша был спокойнее и серьезнее остальных. Его даже признали «директором». А Дмитрий жил очень бурно: стритрейсинг, рафтинг, сноркелинг и совсем уже детский сад — флэш-моб.

За флэш-моб Алексей друга ругал регулярно. Ну что за дурацкие у них сценарии! Каких только дуростей они не делали. Например, по торговому центру ходит группа товарищей и у каждого за ухом карандаш. Они делают покупки или просто разглядывают товары, но время от времени достают карандаш из-за уха и что-то им записывают в блокнотиках. Через десять минут все дружно исчезают. Сценарий второй. Снова группа товарищей, но теперь уже на вокзале. Они дружно ложатся на пол и лежат минуту. Потом каждый достает из кармана очищенную морковку, съедает ее, и снова все дружно исчезают. Ну не бред?!

И только за акцию «Пушкин — наше все» Алексей одобрительно похлопал Димона по плечу. К памятнику поэту по одному подходили люди и читали «Евгения Онегина». По очереди, по нескольку строк. Кто наизусть, кто по бумажке, кто по книжке. Друг друга читающие не замечали, не переглядывались. На определенной строчке декламация стихов закончилась, и раздались овации поэту, возгласы: «Спасибо, Александр Сергеевич!», «Браво, Пушкин!». После этого все поблагодарили поэта низким поклоном и немедленно разошлись. В этой акции был хоть какой-то смысл: все-таки Пушкин много сделал для российской культуры, и это выглядело как дань уважения. А за другие акции Димон получал от Алексея дружеские подзатыльники.

А когда Димон — стритрейсер гонял на 400 метров, за него приходили поболеть все ребята. А он потом катал их на ревущей машине по ночному городу. Двадцать четыре года — такой чудесный возраст!

А вот за рафтинг на Валдае и особенно за сноркелинг с тюленями в Белом море Алеша был другу благодарен безмерно. Как хорошо, что Димон его уболтал! Они, конечно, потратили кучу бабок, но удовольствие получили неописуемое. Как в одном из любимых анекдотов Димона: ««Неописуемо!» — думала собака, глядя на баобаб».