Река судьбы - Джессика Уир Страница 17

Проснувшаяся Лилиан чувствовала себя сытой и довольной. Ее ноги переплелись с ногами Девина, голова лежала на его плече. После бурной ночи с непривычки ломило тело. Ничего, с улыбкой подумала Лилиан, к этому привыкнуть легко.

Она подняла голову, заглянула Девину в лицо и увидела устремленные на нее глаза. Улыбнулась и прикоснулась к его подбородку, обросшему темной щетиной.

— Доброе утро, — промурлыкала она.

— Доброе утро, Лили.

Для такого раннего утра он был убийственно серьезен и задумчив. Лилиан кончиком пальца стала разглаживать морщину на его переносице. Наконец Девин улыбнулся, притянул ее к себе и поцеловал.

О Боже, уже светло! Лилиан схватила простыню, прикрыла грудь и стала приглаживать взлохмаченные волосы. Она знала, что раннее утро — не ее время.

— Ты очень красивая, Лили, — сказал Девин, поняв, что ей не по себе.

— Ты обманщик, но все равно спасибо. По утрам я выгляжу ужасно.

— Ты выглядишь, как женщина, которую очень любили.

Она легла навзничь и лениво потянулась.

— Угу... Похоже на то. Наверное, надо вставать, пока не вернулись дети. — Лилиан поглядела на него и усмехнулась: — Ты же знаешь наше везение. Непременно застанут.

Девин приподнялся на локте, отобрал у нее простыню, кончиком большого пальца погладил сосок, и тот сразу затвердил.

— Мне все равно. Пускай застанут.

Лилиан перехватила его руку, спускавшуюся к ее животу.

— Я еще не готова рассказать детям про наши новые отношения.

Он отнял руку и опустил веки, скрывая досаду и раздражение.

— Раз так, давай вставать. — Девин поднялся, собрал свою одежду, вышел и закрыл за собой дверь.

Натягивая поношенную майку и старые джинсы, Лилиан гадала, чем вызвана холодность Девина. Куда исчез великолепный мужчина, который так страстно любил ее сегодня ночью? Девин отдалился, и это встревожило ее. Может, он жалеет, что лег с ней в постель? Она обманула его ожидания? Лилиан задумчиво покачала головой и пошла к зеркалу.

Первый же взгляд подтвердил ее худшие опасения. Она напоминала огородное пугало. Лилиан пригладила волосы и собрала их в конский хвост, затем прошла в ванную детей, умылась и почистила зубы. Ну вот, совсем другое дело. Лицо порозовело, в глазах появился блеск... Легкой походкой она отправилась на кухню и стала готовить завтрак.

Вышедшего из гостевой ванной Девина встретил аромат жареного бекона. Ах, какая ночь... В Лили было все, о чем он мог мечтать, и даже больше. Мягкая, добрая, с чувством юмора, умная, работящая и достаточно страстная, чтобы удовлетворить его в постели.

Девин босиком прошел в кухню, устремился к кофейнику, взял с буфета кружку и наполнил ее крепким, ароматным напитком. Затем присел на угол буфета и залюбовался Лилиан, варившей яйца и жарившей оладьи. До чего же ловко она управляется на кухне! Впрочем, удивляться не приходится. Все дело в многолетней тренировке.

— Сколько тебе оладий? — спросила она с ослепительной улыбкой.

Оладьи были нужны Маккею, как прошлогодний снег. Ему не давал покоя недавно полученный отказ.

— Две, — ответил он, сделав глоток кофе.

— Для мужчины, который трудился всю ночь, ты не очень голоден, — поддразнила она.

— Я голоден, но еда тут ни при чем, — честно сказал Девин. Он изголодался по другим вещам. По постоянству. По уюту. По семье. Ему хотелось пустить корни и начать новую жизнь рядом с Лили. Только такую жизнь он мог бы считать полной.

Лилиан положила на тарелку две оладьи, несколько яиц всмятку, кусок жареного бекона и протянула ему.

— Масло и джем на столе.

— Спасибо, — пробормотал он. Когда аппетитный запах достиг ноздрей, у Девина заурчало в животе. Оказывается, поесть тоже будет не плохо...

Он уплел не только свою порцию, но и остальные яйца и бекон. Потом отнес тарелку в раковину, вымыл ее, схватил кофейник и наполнил две кружки. Сев напротив Лилиан, Девин задумчиво уставился на черную жидкость, набираясь смелости для нового разговора о женитьбе.

— Что с тобой? — спросила нахмурившаяся Лилиан. Она потянула его за руку и заставила поднять глаза.

Девин тяжело вздохнул.

— Лили, я про сегодняшнюю ночь...

Она отдернула руку, точно обжегшись.

— Ты жалеешь?

Он слабо улыбнулся.

— О нет! Совсем наоборот. Я хочу, чтобы так было всегда.

Уф... У Лилиан отлегло от сердца. Она доела кусочек бекона и положила вилку.

— Девин, все было чудесно, но при детях тебе нельзя будет здесь ночевать.

— В том-то и дело. А я хочу спать с тобой каждую ночь.

Чашка с кофе застыла в воздухе.

— Ты хочешь жить с нами?

— В общем, да. — Он следил за встревоженным лицом Лилиан. — Лили, ты любишь меня?

Выражение ее глаз немного смягчилось.

— Сам знаешь, что люблю.

— Достаточно, чтобы выйти за меня замуж? Лилиан тяжело вздохнула.

— Девин, я очень люблю тебя, но не хочу замуж. Я уже говорила это.

— Да, помню. К несчастью, я хочу большего. Не хочу спать с тобой время от времени и не хочу делать это украдкой от детей.

— Девин, я не могу предложить тебе ничего другого.

В его темных глазах вспыхнул гнев.

— Не можешь или не хочешь?

— И то и другое. Мне нравится жить так. Я делаю, что хочу, и завишу только от себя.

— Но я не собираюсь ничего менять. Я горжусь тобой и твоей работой. Мне и в голову не пришло бы заставлять тебя выбирать.

Она недоверчиво вздохнула и опустила ресницы.

— Почему мы не можем оставить все как есть? Девин резко поднялся, уперся ладонями в стол и наклонился к ней.

— Да потому, черт побери, что я хочу спать с тобой, не думая о том, что надо успеть улизнуть, пока не проснулись дети! Хочу завтракать с семьей, а вечером обедать и говорить о школьных успехах ребятишек и твоей работе! Хочу быть детям настоящим отцом, а самое главное, хочу, чтобы у нас с тобой был ребенок!

Лилиан ахнула и прижала руку к груди.

— Девин, я слишком стара для этого!

Он выпрямился и с силой хлопнул себя по бедрам.

— Дьявольщина! Лили, тебе только тридцать шесть, у нас еще уйма времени!

— Я не хочу еще одного ребенка, — твердо сказала она, недовольная тем, что приходится смотреть на Девина снизу вверх. — Не хочу целыми днями сидеть дома и заботиться о малыше, пока ты будешь на работе, а дети в школе. Я сойду с ума!

— Никто не говорит о том, что ты будешь сидеть дома и превратишься в наседку. Разве не ты утверждала, что семья работе не помеха? Ты можешь делать и то и другое и быть счастливой.