Чейзер. Крутой вираж - Вероника Мелан Страница 17

– Системные функции?

Ее вновь начала бить дрожь – пока еще мелкая, но уже ощутимая. Чертовы нервы, все беды от них.

– Да. Ты случайно воспользовалась системной функцией, оставленной для работников Комиссии на случай, если она понадобится.

– Но я ничего не делала…

– Специально, я знаю, – закончил за нее Начальник. – Ты вышла на нее случайно, и в этом проблема. Значит, могут быть еще такие ошибки. Хотя нет, уже не могут – та ветка застыла.

Что он имеет в виду? Какая ветка застыла – та самая, где остался Мак?

Теперь ей хотелось поторопить разговор, вытрясти из Дрейка все то, что она так жаждала услышать.

– Если системная функция работает, то вы могли бы «закинуть» меня назад? То есть вперед, в будущее?

– Все не так просто.

– Не просто, но возможно?

Он снова молчал. Слишком долго молчал; теперь ее ладони вспотели, с новой силой вспыхнула жажда услышать, что хороший исход возможен, ярче прежнего заполыхал внутри факел негаснущей надежды.

– Я должен кое-что тебе объяснить, – вздохнул Дрейк. – Это будет сложно понять и еще сложнее принять, но тебе придется это сделать.

Сердце замерло. Лайза затаила дыхание.

Ей показалась, что она готова выскочить из кабинета сейчас же – по крайней мере, ее душа уже летела прочь к двери, а тело осталось сидеть на месте.

«Я не хочу. Не хочу слышать. И принимать».

Дрейк опустился на стул по другую сторону стола и вытянул из пачки чистый лист бумаги; сжал пальцами ручку.

– Готова?

Нет.

Но кого бы это волновало?

Она слушала его сложные объяснения так, как слушает легенды о местных богах прибывший из далеких стран чужеземец: с недоверием, злостью, почти что с отторжением. Нет, все не так – планета не плоская, она многогранная. Нет, моря не превращаются у горизонта в водопады – они сливаются в единую реку и уходят на запад. Нет, в небе нет великого воеводы, который правит миром, – там звезды, на каждой из которых сидит по волшебнику в колпаке, каждый из которых пишет судьбу человечества – по одному дню за раз…

– Ты спрашиваешь, появилась ли там, в будущем, другая Лайза? Нет, не появилась. Но там нет как такового и Мака, потому что ни ты и ни он до этого момента еще просто не дожили. Не вступили в него, понимаешь?

Ручка двигалась над листом – чертила линии, сферы, пересечения. Лайзе казалось, что три линии – это уже сложно, а их появлялось все больше – они соединялись между собой, пересекались, выстраивались в некие, как называл их Дрейк, «кольца времени».

– Пойми, ситуаций множество. Потенциальных. Как в прошлом, так и в будущем. Их миллионы, миллиарды для каждого человека – «что могло бы случиться, если бы», «что случилось», «что не случилось, потому что»… Все они остаются в пространстве и времени в виде конструкций, схем, каркасов, готовых ожить в том случае, если, двигаясь по цепочке событий, до них кто-то дойдет. Но пока этого не произошло, это не полноценно существующие ветки времени, о которых ты говоришь, – это потенциально возможные событийные вероятности. Понимаешь?

Она не понимала.

– То есть той ветки, в которой остался Мак, больше не существует?

– Нет, не существует. Существует только ее вероятность случиться.

Ей стало трудно слушать и еще труднее говорить.

Значит там, в будущем, ее никто не потерял и не ищет. Значит, зря она переживала, что Мак в тот вечер вернулся в пустой дом, а после тратил часы на звонки, расспрашивал друзей – пытался выяснить, куда пропала любимая. Переживал, расстраивался, изнывал от тоски, пытался отыскать ее с помощью внутреннего видения… Никто никуда не звонил. Никто не переживал. Все застыло.

– Того будущего больше нет, – подвела она страшный итог хрипло и почувствовала, что еще секунда – и она растеряет последние крохи душевных сил, завалится прямо на пол и больше никогда-никогда не захочет вставать.

– Оно есть, – вздохнул Дрейк, на короткий момент встретился с Лайзой взглядом и почему-то отвернулся. Он хотел, искренне пытался объяснить, но ему было сложно говорить с человеком – не таким, как он сам. – Теоретически оно прописано среди миллиардов других потенциально возможных для тебя и Мака будущих. Но пока тебя там нет, оно всего лишь каркас, пустующая конструкция, куда не пришел сам человек – его физическое тело и душа.

Он силился объяснить, а она силилась понять.

– То есть будущее все-таки есть?

Кажется, застывшая кровь вновь запульсировала по венам только теперь. Сколько еще «вверх-вниз» ей придется пережить, прежде чем наступит ясность?

– Есть. Но туда не попасть, если все не пойдет в точности таким же образом, как уже случалось до этого. Под «таким же» я имею в виду всё до мельчайших совпадений, которые ты не просто глазом не увидишь – даже подумать о них не сможешь.

– А если задать функции Порталу? Ведь если временна́я конструкция уже есть, значит, Портал мог бы туда перенести?

Надежда. Снова подала голос глупая она.

– Если попробовать задать такое количество известных и неизвестных Порталу, то существует огромная вероятность того, что он перенесет тебя не в конкретно ТВОЕ будущее, а в чуть иное, отличающееся от ожидаемого будущего. Например, ты зайдешь в дом и поймешь, что у тебя не тот интерьер…

– Плевать.

– Или не те друзья.

Уже сложнее.

– Или Мак не помнит часть того, что помнишь ты, так как, перемещаясь в будущее скачком, ты можешь миновать некоторые из тех событий, которые ты помнишь сейчас, потому что во время самого скачка ты пройдешь не по той же самой дороге, а по иной, чуть в стороне. И это приведет не только к изменениям в твоей собственной жизни или жизни Мака, но потенциально к изменениям в жизнях еще сотен или даже тысяч людей. Теперь ты понимаешь, о чем я говорю?

Кажется, она начинала понимать.

Нет, не то, что прыжок в будущее невозможен или осуществить его очень сложно. Мысль мелькнула словно молния – яркая вспышка света, – и Лайза неожиданно осознала, к чему именно клонит Начальник.

– Вы пытаетесь мне сказать… – начала она тихо, – что никогда не решитесь переправить меня обратно, да? Не потому что нельзя, а потому что вы этого не сделаете, так?

Дрейк тяжело смотрел на нее. Она одна против стабильного будущего сотен или даже тысяч других людей. Травинка в поле. Оловянный солдатик. Тот, кого можно принести в жертву. Потому что, если она снова прыгнет, нет никакой гарантии, что кто-то другой, тот, кто действительно важен Дрейку или этому миру, пройдет, как и должен, по нужной дороге и осуществит свою судьбу. Заставит свершиться по-настоящему важные события, а не какие-то там… личные и никому не нужные, такие, как у Лайзы Дайкин. Пусть даже на кону стоит счастье Мака Аллертона.