Любовь в кадре - Виктория Баринова Страница 17

Этим кем-то оказался щенок-дворняжка, довольно крупный, упитанный, с желтой свалявшейся шерстью. Он лежал на обочине дороги и тяжело дышал. В свете фар невозможно было разглядеть, как он пострадал от наезда автомобиля.

Кирилл опустился перед щенком на колени.

— Эх ты, бедолага, — сказал он. — Но хоть живой.

— Смотри, он укусить может, — предупредила Катя.

— Я знаю, — беспечно отозвался Кирилл и погладил щенка по голове. Тот жалобно заскулил.

— Что будем делать? — спросила Катя. Ей было до слез жалко собаку, но они были одни, на безлюдной дороге, фактически посередине леса.

— Довезем до города. Там наверняка должен быть ветеринар.

Кате показалось, что она ослышалась.

— Ты собираешься везти собаку в больницу?

Кирилл поднял голову и сурово посмотрел на нее снизу вверх.

— Ты предлагаешь бросить его здесь?

— Нет! — вспыхнула Катя. — Но как ты перенесешь его в машину? Он же тебя покусает!

— Что-то ты слишком много говоришь об укусах. У меня в багажнике есть большая тряпка. Попробуем перенести его на ней.

Когда через десять минут они въехали в город, Катя все еще не могла поверить, что помогала Кириллу затаскивать в машину скулящего, завернутого в тряпку щенка. Она сознавала, что многие на его месте проехали бы дальше, даже не остановившись. У нее самой не хватило бы духу прикоснуться к собаке. А Кирилл управлялся с ней, словно она была игрушечной…

Когда они ждали в приемном покое ветлечебницы, Катя вдруг обратила внимание на бледный цвет его лица.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— Не очень… — Кирилл вымученно улыбнулся. — Знаешь, с детства боюсь собак. Когда мне было семь, меня укусила соседская овчарка. До сих пор шрам остался.

Кирилл поднял руку и показал Кате длинный неровный шрам над локтем. Его трудно было различить на коже, чуть тронутой загаром, но все-таки отметины собачьих зубов были видны.

— И ты все равно взял щенка… — Катя была потрясена. — Ты не боялся?

— До смерти боялся. Но я же его переехал.

Странное чувство всколыхнулось в сердце Кати. Насмешка пополам с восхищением, удивление и капелька жалости. Какой благородный жест — спасение щеночка. Герой из фильма и тот не мог бы поступить лучше… Она мысленно посмеивалась над Кириллом, сознавая в то же время, что, если бы он не сделал то, что сделал, она стала бы презирать его.

В загородный дом своего приятеля Кирилл вошел, неся на руках собаку. Врач дал щенку лекарство и перевязал. Забота и хорошее питание должны были завершить лечение.

— Ты кого притащил? — вместо приветствия воскликнул хозяин, встречавший их у ворот.

К своему удивлению, Катя узнала в нем Михаила Кулича. Откуда у начинающего актера трехэтажный дом на берегу реки и участок в сорок соток, обнесенный надежным забором? Ах да, кажется, у него есть состоятельный родственник…

— Вот, сбил по дороге, — улыбнулся Кирилл. — Не против, если он поживет у тебя пока?

Михаил равнодушно пожал плечами. Было видно, что спутница Кирилла интересует его гораздо больше, чем уличная собака.

— Привет, — игриво кивнул он Кате. — Я Миша.

— Катя, — сухо сказала девушка.

При ближайшем рассмотрении Михаил Кулич оказался довольно неприятным типом. Хотя его было трудно назвать некрасивым, он вызвал у Кати безотчетное отвращение. Может быть, виной тому были вороватые черные глаза, которые оценивающе разглядывали ее, или вызывающие манеры героя-любовника… Одно Катя знала точно — сейчас он не нравился ей точно так же, как тогда, когда она затаилась в ветвях дуба, шпионя за гостями Кирилла Романова.

— И что же, Катенька, этот паршивец скрывал вас так долго? — усмехнулся Кулич, на правах хозяина обхватывая девушку за талию.

— Может быть, потому, что мы познакомились несколько дней назад? — холодно спросила она.

Умения одним взглядом отваживать от себя мужчин Кате было не занимать. Это Алиска специализировалась на нежных улыбках и томных вздохах, а Катя Мелихова еще в школе отлично ставила зарвавшихся наглецов на место.

— В самую точку! — хохотнул Миша. — Что ж, пойдем покажу вам свои владения.