Соблазнительная невинность - Ванесса Келли Страница 17

Что до общения со своим отцом, Аден долгие годы держался с принцем-регентом прохладно-вежливо, очевидно, подражая в этом матери. Но это был единственный способ, каким семейство Торнбери, в том числе отчим и сводные братья, могло противостоять скандалу, когда-то потрясшему семью до основания.

Пока женщины обнимались, беседуя о чем-то взволнованно и тихо, тощий долговязый Доминик выбрался из-за своего письменного стола и подошел поприветствовать Адена. Он протянул руку, и его обычно бесстрастное лицо осветилось редкой для него улыбкой.

– Отличная работа, Аден, – сказал он. – Похоже, леди Вивьен в удивительно хорошей форме, учитывая все произошедшее.

– Да, в этом смысле нам повезло.

Доминик выгнул бровь.

– А. Так ее не…

– Нет, слава богу, этого ей удалось избежать. Ее опоили, но, очевидно, им были даны инструкции не причинять ей значительного вреда. Но обращались с ней плохо, что тоже кое о чем говорит.

Доминик нахмурился, его жесткое угловатое лицо помрачнело еще больше, чем обычно.

– Она смогла сообщить что-нибудь полезное? – спросил Доминик.

Аден уже хотел ответить, но взглянул на леди Вивьен, которую все еще обнимала его мать. За все время их ночного приключения она не заплакала ни разу, но сейчас всхлипывала, как убитое горем дитя, и по лицу ее текли слезы. Что за же сказала ей мать, что так расстроило девушку?

Доминик тоже посмотрел на женщин и перевел взгляд на Адена.

– С ней все хорошо, – сказал он. – Это просто слезы облегчения. – Уголки его рта приподнялись в насмешливой улыбке. – Но, разумеется, ты в любой момент можешь подойти и обнять ее.

– При всем моем уважении – лучше отвяжитесь, – буркнул Аден.

Доминик хмыкнул в ответ.

Шеф частенько чертовски его раздражал, но на этот раз Аден злился еще и потому, что на самом деле хотел обнять леди Вивьен. К счастью, мать сумела удержать его от этого идиотского поступка, пробормотав что-то такое, отчего на губах девушки заиграла слабая улыбка. Затем она усадила леди Вивьен на кушетку перед камином и наконец снизошла до того, чтобы заметить его присутствие.

Аден собрался с силами, готовясь к всплеску эмоций, всегда охватывавших его при встрече с матерью.

Как обычно, невольное восхищение боролось в нем с горечью. Эта хрупкая и стройная, как тростинка, фигурка, ростом едва ли достигавшая пяти футов, скрывала железную волю. Мало кто мог ей противостоять, и Аден до сих пор был твердо убежден, что она могла защитить его от неприязни отчима – точнее, от ненависти к ребенку, служившему живым свидетельством того, что жена наставила ему рога, причем с принцем. Лишь однажды она вмешалась – когда лорд Торнбери поднял руку на тринадцатилетнего Адена, ударив его по лицу. Вот тут она встала между ними и убийственно спокойным голосом сказала мужу, чтобы он никогда больше не смел трогать ее сына.

Торнбери, зарычав, повернулся к ней, но она просто положила руку ему на грудь и посмотрела в глаза. К бесконечному изумлению Адена, старый ублюдок отступил. Впоследствии мать Адена ни разу не упомянула этот случай, и, хотя отчим не скупился на оскорбления и нотации, он больше ни разу его и пальцем не коснулся.

– Доброе утро, Аден, – сказала мать. – Почему ты затаился у двери? Разве нельзя, как положено, поздороваться со своей матушкой? – Она произнесла это с самой очаровательной улыбкой, явно стараясь, чтобы это прозвучало помягче.

Даже не пытаясь скрыть вздох, Аден отошел от двери и устало пересек библиотеку, чтобы выразить почтение единственному человеку на земле, кто до сих пор мог заставить его почувствовать себя неуклюжим школьником. Не удержавшись, он глянул на леди Вивьен, чьи сонные глаза мгновенно распахнулись от изумления. Она несколько долгих секунд смотрела на него, раздраженно поджав губы.

– Так вы сын леди Торнбери? – спросила она.

Дама бросила на леди Вивьен удивленный взгляд.

– Аден вам не сказал?

– Нет. Очевидно, он не счел это важным. – Леди Вивьен гневно сверкнула на него глазами.

Великолепно. Как раз то, что ему требуется после тяжелой ночи.

Леди Торнбери взглянула на сына. Он пожал плечами, ожидая, что сейчас мать отпустит одно из своих обычных саркастических замечаний. Но она промолчала и выглядела обиженной, словно сын оскорбил.

– Это не умышленно, мать, – сказал он. Не совсем правда, но признаваться в этом он не собирался. – Мы были весьма заняты, убегая от банды вооруженных преступников.

Обиженное выражение глаз исчезло, одна бровь медленно приподнялась и изогнулась иронически дугой. Никто не умел делать этого лучше, чем она, и Аден невольно усмехнулся.

Ее губы дернулись.

– Ну хорошо, но думаю, ты все же мог бы поцеловать свою мать. Я не виделась с тобой целую вечность.

Аден наклонился для поцелуя, и ноздри защекотал знакомый аромат розовой воды. Грудь стеснило неопределенное чувство, как случалось всегда, стоило ей продемонстрировать свою привязанность к нему. Если бы Сент-Джорджу все-таки пришлось это чувство определить, он бы назвал его… сожалением.

Аден выпрямился. Она окинула его оценивающим взглядом.

– Полагаю, ты не пострадал?

– Со мной все в порядке, просто устал.

Доминик потянул шнур звонка.

– Я попрошу принести чай.

Аден удивленно взглянул на него.

– Разве мы не должны как можно быстрее доставить леди Вивьен домой? Скоро на улицах станет очень оживленно.

Бледные лучи рассвета уже пробивались сквозь ставни, закрывавшие высокие окна.

– Может, и так, но я бы очень хотела выпить чашку чаю, – рявкнула Вивьен. – Уж наверное, пятнадцать минут не сыграют особой роли. А я просто умираю от жажды.

«Ты просто сварливая», – подумал Аден, глядя на ее наморщенный лоб, и улыбнулся, но это только заставило ее хорошенький ротик раздраженно изогнуться.

Он, сдаваясь, посмотрел на Доминика.

– В таком случае, какой у нас план? Отвезти ее домой средь бела дня и притвориться, что ничего не случилось? Не думаю, что это хорошая идея.

– Не суетись, Аден, – вмешалась его мать. – Разумеется, Вивьен может выпить чашку чаю, а кроме того, умыться и переодеться.

– Что ж, теперь я знаю свое место, – ответил он.

Мать прищурилась, словно собиралась перекинуть его через колено и отшлепать хорошенько. Аден потер переносицу, гадая, может ли этот день стать еще причудливее.

К счастью, в дверь постучались, и в комнату вошел Смитвелл, дворецкий Доминика. Он уважительно поклонился Адену и подошел к дамам.

– Леди Торнбери, прибыла ваша камеристка с вещами леди Вивьен. Она ждет ее милость наверху, в гостевой спальне.