Блюз бродячих собак - Карина Тихонова Страница 17

И некоторые слова заглушаются деликатным писком.

Примерно того же ждала я и сейчас. Но ничего подобного не произошло.

Просто открылась передняя дверь со стороны пассажира, в салон просунулась симпатичная усатая физиономия в форменной фуражке, и страж порядка мягко сказал:

— Ну что ж, выходите, барышня. Приехали…

Честно говоря, моим первым чувством было облегчение. Во-первых, оттого что не нужно вести дальше огромную и дорогую машину, а во-вторых, оттого что больше не надо за нее отвечать.

Я открыла дверь со своей стороны и спрыгнула на землю. Возле дверцы меня уже ждал второй представитель закона, не столь приветливый и симпатичный, как первый.

— Документы, — сказал он коротко, не глядя на меня.

Я снова нырнула в машину и достала с пола свой пляжный пакет. Порылась в нем, выудила среди шмоток доверителя свой паспорт и протянула его милиционеру.

Тот принял документ, по-прежнему не глядя мне в лицо. Раскрыл паспорт и весь ушел в процесс чтения.

«Ненавижу людей, которые читают про себя, шевеля губами», — подумала я неприязненно.

Тут к нам присоединился усатый мент, назвавший меня барышней. Он заглянул через плечо напарника в мой паспорт и весело спросил:

— Илона… Ивановна?

— Она самая, — ответила я, как обычно мучительно переживая вкус этого салата из несовместимых продуктов.

Дело в том, что в предродовой палате, в которой лежала моя мамочка, подобралось весьма светское общество из четырех читающих интеллигенток. И дамы почему-то поклялись друг другу назвать своих дочек (если у них родятся девочки) именами литературных героинь тех книжек, которые они читали последними. Ничего адреналинчик для беременных, а?

Моя мамочка читала книжицу под названием «Современный венгерский детектив», и имя, которое она выдрала со страниц этого издания, сопровождает меня по жизни, как родовая травма.

Само по себе оно вполне удобоваримое. Но в сочетании с фамилией «Колесникова» и отчеством «Ивановна» образует просто-таки гремучую смесь. Сколько раз я порывалась поменять имя на самое простое и незатейливое, какое есть в русском языке! С какой беспредельной завистью я взирала на моих одноклассниц с именами Маша, Таня, Лена, Света, Оля! (Правда, нужно заметить, что обладательницы этих имен взирали на меня с неменьшей завистью).

— Не куксись! — строго осаживала меня моя мамочка, когда я приступала к ней с упреками. — Другой девочке тоже несладко пришлось. Ее мама перед родами читала «Всадника без головы». Пришлось дочку назвать Луизой.

— Боже!

— А другая соседка читала книжку детских сказок.

— Зачем? — не поняла я.

— Не знаю, — неуверенно ответила мама. — Наверное, освежала в памяти. На будущее.

Ответственная женщина!

— И каким же именем она назвала свою дочку? — язвительно поинтересовалась я.

Мама помолчала и ответила, слегка вздрогнув:

— Ей повезло. Она мальчика родила.

— Почему повезло?

— Потому, что героиню сказки звали Чхаханахара, — сурово ответила мама, и я на мгновение утратила дар речи.

Ничего не скажешь, повезло ребенку! Сказки-то, наверное, были индийских народов.

По сравнению с таким несчастьем мое кажется просто смешным.

Тем не менее, я всегда чувствую некоторую неловкость, когда слышу со стороны свое имя-отчество. Наверное, именно поэтому я не пошла преподавать в школу. Невыносима сама мысль о том, что каждый день это неудобоваримое словосочетание будет мозолить мои уши.

— А где документы на машину? А? Илона Ивановна! — вернул меня к действительности голос усатого мента.

— А… Сейчас…

Я снова нырнула в джип и достала всю пачку документов, которую нашла часом раньше.

— Вот.

Милиционеры стукнулись фуражками над раскрытыми правами. Потом переглянулись, и на лице несимпатичного мента заиграла гнусная ухмылка.

— Илона Ивановна, — озабоченно воззвал ко мне усатый, сравнивая оригинал и фотографию в правах. — Что-то вы тут на себя не похожи. И имечко вроде поменялось…

— Я вам все объясню, — ответила я, стараясь сохранить спокойствие.

— Только не говорите, что вы сделали операцию по смене пола!

— Не делала.

Тут усатый отодвинул меня в сторону, залез в машину и открыл бардачок. Содержимому не удивился, только коротко присвистнул.

— Это не мое.

— Ясное дело.

— И машина тоже не моя.

— А что же вы там делали? — удивился усатый так задушевно, что я заподозрила его в неискренности.

— Понимаете, — пустилась я в объяснения, — ко мне на пляже подошел знакомый.

— Какой знакомый?

— Поверхностный, — созналась я. — Я его раньше видела, но по имени не знала.

— Так-так… А он вас знал?

— Только в лицо. Поэтому он попросил меня подержать у себя ключи от машины.

— Вас?

— Меня.

— Слышь, Сашок, — минуя меня, обратился усатый к напарнику, — мне бы такого знакомого. По имени не знает, а ключ от машины оставил. И не просто от машины, а от джипа. И вот с таким фаршем.

Он указал на бардачок.

— Не хило, — согласился несимпатичный.

И оба посмотрели на меня с добрым юмором.

— Это правда! — поклялась я.

— Ну, конечно! А потом вы просто вспомнили, что у вас важное дело и быстрее будет доехать на машине!

— Его не было четыре часа! — злобно закричала я. — Мне, что, всю ночь нужно было возле этой машины сидеть?! Я, если хотите знать, ее домой к хозяину гнала! В Лялин переулок!

— Круто! — восхитился мент.

— Да поймите вы! Хозяин машины, возможно, утонул! Кстати, мне, наверное, придется заявление написать?

— Не придется, — успокоил меня усатый. — Все уже написали.

— Кто? — не поняла я.

— Так хозяин!

— Какой хозяин?

— Машины хозяин! Девушка! Ау!

И усатый помахал рукой перед моими внезапно остекленевшими глазами.

— Вам плохо?

— Он жив? — спросила я слабым голосом.

— А как же! — обрадовал меня усатый.

— Какая неприятность! — съязвил его несимпатичный напарник.

Я задохнулась от ярости.

— Где этот мерзавец?! — закричала я в полный голос. — Я ему горло перегрызу!

— Сейчас все будет! — заверил меня усатый. — Все возможности вам предоставим. Сашок, ты на кого ставишь? Лично я на барышню. Молодая, но ушлая.