Девичьи грезы - Сара Сил Страница 17

– Нет-нет! Я не хочу переезжать. Кроме того...

– Кроме того, что?

– Это будет выглядеть очень странно. Я имею в виду слуг.

– О, надо бы разузнать, где ты набралась этих идей, – рассмеялся он, – да стыдно терзать тебя, такую уставшую. Иди в постель, увидимся утром. Еще раз спокойной ночи.

Ей хотелось, чтобы он поцеловал ее на ночь – просто невинный поцелуй, как в церкви, – но он был уже у дверей и, прежде чем она успела ответить, удалился без дальнейших комментариев.

Если после мгновенного превращения из Харриет Джонс, бедной сиротки из приюта, в миссис Дафф Лоннеган из замка Клуни Харриет ожидала глобальных перемен вокруг себя, то она была разочарована. Дом словно медленно поплыл по волнам времени, и у нее создалось впечатление, что ее появление ничего не изменило. Слуги приняли ее, но не внесли в хозяйство никаких перемен, их даже не интересовало, хотела ли она что-то изменить. Дафф, вечно занятый делами своего маленького имения, хоть и интересовался за едой тем, как она поживает, но скорее просто из вежливости. Харриет казалось странным, что он не сообщил дочери о своей свадьбе, хотя школа находилась совсем рядом. А когда она предложила взять девочку на пару дней, чтобы познакомиться, он ответил, что это подождет до Рождества.

Рождество... Это волшебное слово будоражило ее душу. До него оставалось каких-нибудь шесть недель. И хотя на дворе стоял теплый сырой ноябрь, Харриет мгновенно представила себе Рождество в таком месте, как Клуни: шум и гам, толстые повара готовят бесконечные пудинги, домашние возбуждены и загадывают желания, огромная елка, вся в свечах и подарках для деревенских детишек, смех и секреты, колядки, дом открыт для всех.

Когда Харриет вывалила на Даффа свои планы, он посмотрел на нее как-то странно:

– Боюсь, ты разочаруешься, милая. Такого Рождества не было в Клуни со времен моего детства. Тогда было больше слуг и все родственники собирались вместе. Но теперь прислуги не хватит, чтобы организовать пышный прием, а большинство родичей или умерли, или проводят вечеринки в тесном семейном кругу.

– Но есть же Нони, – напомнила она ему.

– Ты думаешь, что отец из меня никудышный, не так ли, Харриет? К сожалению, моя дочь не особо во мне нуждается, так что установить с ней приятельские отношения было трудновато.

– Возможно, ты просто выбрал не тот путь.

– Может, и так. – В голосе его прозвучала нотка сожаления. – Полагаю, я слишком часто оставлял ее на попечение слуг в раннем возрасте, когда закрыл замок и мотался по свету. К тому времени, как я поселился тут окончательно, я стал для нее чужим, так что не нашел ничего лучше, как отправить ее в школу.

– Она была здесь одна?

– Нет. Дочь частенько гостила у бабушки с дедушкой, но я не думаю, что это было правильно, – коротко заметил он. Харриет была удивлена, так как Дафф раньше никогда не упоминал ни о каких родственниках, кроме Рори.

– Бабушка с дедушкой?

– Родители Китти. Они все еще живут в Дублине. Одно время они хотели удочерить Нони, но это, скорее всего, был не благородный порыв во благо девочки, а желание упрекнуть меня.

– Бедняжка Нони... Несчастная малышка... – прошептала Харриет, но Дафф лукаво приподнял бровь:

– Попридержи свою жалость, дорогая, пока не познакомишься с ней. Она может бросить ее тебе в лицо. Не смотри так, возможно, ты достаточно юна, чтобы ответить ей тем же. Даже если сравнивать, я бы сказал, что ты гораздо младше.

По мере того как холодало, остывал и дом. Теперь Харриет поняла, почему на зиму закрывались почти все комнаты, – как только наступали настоящие морозы, замок промерзал насквозь по причине отсутствия центрального отопления. Она была благодарна Даффу за то, что он вернулся к старой привычке жить всего в двух комнатах, и не только из-за тепла, но и из-за большей близости, к которой располагали гнездышко и маленькая столовая, где они теперь ели. Однако близость на этом и заканчивалась. Каждый вечер он желал ей спокойной ночи внизу, и она направлялась в свою высокую безликую спальню, встречавшую ее прохладой, несмотря на жаркий огонь в камине. Она слушала, как муж ходит по соседней комнате, и ей так хотелось, чтобы он просунул голову в дверь, разделяющую их, и просто по-дружески пожелал ей еще раз спокойной ночи. Но хотя Харриет никогда не запирала дверь на ключ, она так и оставалась закрытой. Харриет же не хотелось унижаться перед ним подобными просьбами.

Если бы она посмотрела со стороны на свои ночные бдения, то поняла бы, что уже почти влюблена в этого уродливого мужчину, который хоть и был ее мужем, но относился к ней только как добрый дядюшка. Она так изголодалась по личным привязанностям, которых было хоть отбавляй в общине, что готова была бросить любовь и обожание к ногам любого, кто попросил бы ее об этом. Она с трудом подавляла желание добиться расположения овчарок, а их вежливое безразличие обижало ее. Пес хотя бы позволял себя гладить, а иногда даже подавал лапу, но Дельза знать ее не хотела и с нетерпением ждала, когда вернется хозяин.

– Должно быть, здорово, когда живое существо так предано тебе и полностью зависит от тебя, – сказала она однажды, и Дафф уловил нотку зависти и тоски в ее голосе.

– Боюсь, если собаки этой породы отдали кому-то свое сердце, то все остальные будут для них на втором месте, – ответил Дафф. – Надо купить песика, который составит тебе компанию. Волшебство твоей сказки немного поблекло, да?

– Нет, совсем нет, – поспешно выпалила она, боясь получить выговор за пагубное пристрастие к ожиданию чудес, и тогда может вскрыться правда, которую она скрывала даже от себя; Клуни действительно разочаровал ее.

– Не чувствуй себя обманутой, Харриет, – сказал он, касаясь ее лица. – Твое необузданное воображение работает без устали, вот ты и ждешь невозможного. С возрастом все придет в равновесие. А пока подумаем насчет твоей собственной собаки.

Но Харриет сама нашла себе собаку, и это было вдвойне приятно, так как досталась она ей в борьбе.

Теперь, когда дни становились все холоднее и холоднее, Харриет взяла привычку выходить после завтрака покормить птиц. Она храбро противостояла неудовольствию Агнес и совершала набеги на кухню за объедками.

– Чудачка вы, – качала головой Агнес. Но однажды она встретила Харриет хитро прищурившись. – Ну, получают все это не ваши пернатые подружки, я так думать, потому что еда исчезать, не успеет свинья глазом моргнуть, и, если вы прикармливать крыс, сам вовсе не будет доволен, вот что я вам говорю!

Но птичью еду воровали не крысы. Харриет спряталась посмотреть, кто бы это мог быть. Облезлый худой пес аккуратно протиснулся между железными решетками запертых ворот, затем осторожно доковылял до двора и накинулся на угощение. Объедки исчезли молниеносно.

– Ох, бедняжка, ты, видно, с голоду помираешь! – воскликнула пораженная такой скоростью Харриет, выходя из своего укрытия. Пес бросил на нее затравленный взгляд и поспешно ретировался через решетку.