Ласковый дождь - Роберта Лэтоу Страница 17

Первая его мысль была об Адаме Кори, который убедил его провести незабываемую ночь. Никогда прежде он не проводил ночь таким образом, впрочем, он никогда в жизни не встречал такого человека, как Адам Кори. Переступив порог клуба «Партуз», Бриндли оказался среди мужчин, которые много пили, ели, смеялись и ухаживали за женщинами. Все это они делали с таким восторгом, которого он даже не предполагал в человеческой природе. Затем он вспомнил встречу Адама с Миреллой Уингфилд, закончившуюся так агрессивно, что переросла в конфликт. Теперь он знал, что этот сильный, щедрый и властный человек, так много сделавший для «Румбольд, Грумторп и Риблсдейл», был до отказа напичкан сюрпризами.

Для Бриндли сумасшедшая и развратная ночь подошла к концу. Конечно, он ее не забудет, но она позади. Пора приниматься за дело. Осторожно выбираясь из постели, чтобы не нарушить сон своих подружек, он подумал о том, что следует уйти по-английски. Но в тот момент, когда он ненароком прикоснулся к шелковистой коже негритянки, у него появилась эрекция. Он улыбнулся про себя, решив, что дела подождут, и осторожно ее разбудил.

Это было страстное, но затянувшееся пробуждение, после которого он некоторое время возлежал на прекрасном теле черной красавицы, восстанавливая дыхание, и очень скоро вылез из постели. Он прижал палец к губам, прося ее хранить молчание, потом сдвинул ладони и прижал их к щеке, молча уговаривая ее поскорее заснуть. Норвежская богиня так и не проснулась, и ее приятельница, которая заработала за ночь тысячу долларов, уткнулась ей в плечо и мирно заснула. Бриндли открыл для себя новое сексуальное удовольствие – обладать женщиной в полном молчании.

Он направился в ванную, где обнаружил все необходимое для утреннего туалета. Он побрился, принял душ, оделся и вернулся в спальню, чтобы на прощание еще разок взглянуть на своих партнерш. Никогда еще в любовной игре он не претендовал на роль господина, повелевающего рабынями, – прежде ему не встречались женщины, которые могли бы удовлетворить его сексуальные фантазии, столь типичные для английского джентльмена его класса. События вчерашнего вечера перемешались в его голове из-за обилия выпитого им алкоголя, но о проведенной ночи он вспоминал с огромным удовольствием. Вот почему, покидая спальню, он не мог сдержать радостной улыбки.

В холле он столкнулся с иностранцем в белом пиджаке, который больше всего напоминал борца-тяжеловеса, а на самом деле оказался всего лишь слугой по имени Турхан. Бриндли попросил его показать, где находится телефон, и тот проводил его в огромную библиотеку с книжными стеллажами, уходящими под потолок. До этого момента Бриндли не знал, где находится, но теперь понял, что гостит в доме Адама Кори.

Трудно было сказать, что делает эту комнату так похожей на ее хозяина. Кожаные диваны с потертой обивкой табачного цвета эпохи короля Эдуарда? Чучело гепарда, застывшего в прыжке, или полдюжины других охотничьих трофеев, расставленных среди книг? Столы времен Французской Директории? Огромные бронзовые скульптуры работы Ремингтона, изображающие Джона Уэйна верхом, атакующего неприятеля, приподнявшись на стременах своего любимого коня? Или массивный письменный стол Булля, заваленный книгами и географическими картами? Старинные ковры работы восточных мастеров? Экзотические головные уборы из перьев, гордость североамериканских индейцев, выставленные на обозрение под стеклянными колпаками? А может быть, антикварные стулья с высокими спинками и гобеленовой обивкой, изображающей охотничьи сценки в бледно-голубых и зеленых тонах? Но скорее всего все вместе, включая фотографии в серебряных рамках, на которых был запечатлен сам Адам в окружении семьи, друзей и разных знаменитостей в самых экзотических местах.

Отсюда Бриндли сделал первый звонок Мирелле, которая сообщила ему, что уже начала читать документы. Она спросила, где он находится, и пообещала перезвонить ему позже, а также обсудить, когда они смогут отправиться в Англию.

Поскольку она ни разу не упомянула о вчерашнем вечере и об Адаме Кори, Бриндли благоразумно умолчал о том, откуда он звонит ей. Он сказал, что проведет весь день в разъездах по городу, поэтому позже сам свяжется с ней.

На террасе с видом на город, залитой солнцем, но укрытой от порывов ветра соснами, Турхан сервировал для него завтрак: бекон и яйца, колбаса и тосты, земляника и апельсины, а также изумительный, обжигающий черный кофе.

После завтрака Турхан снова проводил его в библиотеку, где он застал Адама, задумчиво сидящего у окна. Казалось, мыслями Адам за много миль отсюда, что не помешало ему тут же вернуться к реальности, как только он почувствовал присутствие Бриндли. Адам поднялся с кресла и приветствовал его теплой улыбкой и рукопожатием. О прошедшей ночи он сказал так:

– Ну и ночка, Бриндли! А вы вполне можете составить хорошую компанию, дружище! – Он хлопнул его по плечу и перешел к делу: – Если вам понадобится моя помощь в деле о наследстве Оуджи, можете на меня рассчитывать. Я уезжаю в Турцию через неделю и пробуду там несколько месяцев. У вас есть мой адрес и номер телефона.

Бриндли тоже не распространялся по поводу бурной ночи, ограничившись нейтральной фразой.

– Спасибо вам за беспредельное гостеприимство, Адам, – улыбнулся он, когда хозяин провожал его к лифту.

Имя Миреллы Уингфилд промелькнуло в их разговоре лишь однажды, когда двери лифта открылись.

– Адам, я надеюсь когда-нибудь отблагодарить вас за доброту и щедрость, которые вы проявили ко мне, – произнес Бриндли.

– Вы уже это сделали, Бриндли, когда познакомили меня с Миреллой Уингфилд.

Двери лифта закрылись, и те несколько минут, которые потребовались, чтобы спуститься с тридцать седьмого этажа на первый, Бриндли ломал голову над его словами. Однако ничего разумного так и не придумал.

Выйдя на Пятую авеню через стеклянные двери вестибюля, Бриндли понял, что Адам живет в собственном пентхаусе отеля «Прекрасная Голландия». Это было неподалеку от его отеля «Святой Реджис». Вскоре он позвонил Мирелле во второй раз и получил сообщение с просьбой перезвонить в четыре часа.

Следующий их разговор был непродолжительным. Она сказала, что наконец ознакомилась с бумагами, и просила его зайти к ней в офис около шести, чтобы все обсудить окончательно. Он согласился.

События начали развиваться стремительно, гораздо быстрее, чем Мирелле этого хотелось. Она испытывала досаду оттого, что дело о наследстве вмешалось в ее удобную, привычную, размеренную жизнь, которую она с таким трудом себе создала.

Она задумчиво покусывала губу, склонив голову набок. Затем решительно хлопнула ладонью по столу и глубоко вдохнула. Ее легкие наполнились воздухом, пропитанным ароматом цветов, и она опять вспомнила резкие слова Адама Кори. И это ей не понравилось.

Она вызвала в кабинет своих ведущих сотрудников и сообщила, что намерена взять двухмесячный отпуск, однако не весь сразу. Сначала она уедет дней на десять, но и то лишь после того, как убедится, что дела без нее будут идти своим чередом.