Он должен уйти! - Шейла О'Фланаган Страница 17

Когда Кэт вышла из ванной, в квартире было тихо. Наверное, Финн еще спал. А может быть, он только дожидался того, когда она уйдет из спальни, чтобы потихоньку улизнуть из дома и избежать неприятных разговоров о вчерашнем дне. Кэт почувствовала горечь слез, разъедающих глаза, и стиснула зубы. «Я не позволю ему заставлять меня плакать, — пообещала она себе, оборачиваясь в белоснежное пушистое полотенце. — Не позволю! Я буду спокойна, сосредоточенна и начну вести себя, как и подобает взрослой женщине. Мне уже стукнуло тридцать. А тридцатилетние женщины не плачут из-за мужчин».

В животе у Кэт неприятно заурчало, и она поняла, что очень голодна, но знала, что сейчас не сможет съесть ни кусочка. Ну почему начало любовных отношений, и их окончание бывают так разрушительны для человека? Кэт припомнилось ее первое свидание с Финном. Он пригласил ее в самый дорогой ресторан и заказал всевозможные блюда, а она была так восхищена своим спутником, что даже не нашла в себе сил что-либо жевать в его присутствии. Кэт помассировала шею и затылок. Несса теперь будет пилить свою сестрицу и повторять, что она уже сто раз говорила ей: нужно было выходить замуж, и тогда не пришлось бы теперь так убиваться.

«Но у меня не было такой возможности, — мысленно начала оправдывать себя Кэт. — Он не хотел связывать себя браком. И я сама считала точно так же».

В этот момент хлопнула входная дверь, и сердце Кэт тревожно заколотилось. «Помни только одно: никаких слез, — строго велела она себе. — Оставайся хладнокровной до конца».

— Эй, дома кто-нибудь есть?

Сначала Кэт увидела цветы, а потом и его самого. Финн нес перед собой огромный букет шикарных темно-красных роз. Букет был действительно такой огромный, что вряд ли смог бы уместиться даже в двух больших вазах от Роша, которые имелись в доме.

— Финн, это ты?

— А ты кого ждала? — Он опустил руку с цветами, и она, наконец, увидела его сияющие глаза.

— Никого, — растерялась Кэт. — Что это все значит?

— Это, — Финн передал ей цветы, — мой своеобразный способ просить у тебя прощения.

— Прощения?

— За то, что я вел себя, как самое настоящее дерьмо, — пояснил Финн. — Короче, в последнее время я и был дерьмом, разве не так? С тех пор, как получил эту свою работу на телевидении. И даже еще чуть раньше. Наверное, когда я начал рассказывать о том, что скоро у меня будет совсем другая работа.

Кэт прикусила нижнюю губу:

— По-моему, ты совершенно прав.

— Ты чуть было не сказала: «Ты не прав, Финн», — усмехнулся он. — И тогда бы я снова почувствовал, что веду себя так, как надо. Ты ведь хотела сказать, будто и не замечала того, как отвратительно я вел себя в эти дни, да?

— Ну… — Она поморщилась и быстро заморгала, пытаясь спрятать слезы.

— Но мне-то лучше знать. И я должен был сделать это гораздо раньше, Кэт. Мне нужно было поделиться с тобой своей радостью сразу же после того, как мне предложили эту работу. Но мне было страшновато. Знаешь, нельзя ведь считать цыплят, пока они еще не вылупились, а у нас имеются пока что только куриные яйца. А вдруг из этого предложения ничего бы не вышло, мало ли что? И вот тогда я бы выглядел перед тобой настоящим идиотом.

— Я тебя понимаю, — кивнула Кэт.

— Нет, не совсем, — возбужденно продолжал Финн. — Это же была моя мечта, Кэт. Тебе это хорошо известно. И вот наступило такое время, что мечта должна была сбыться, причем в ближайшем будущем. И я почему-то подумал, что если расскажу кому-нибудь об этом вслух, то она разрушится, так и не успев воплотиться в жизнь.

— Ты сейчас говоришь, как Несса, — печально сообщила Кэт.

Он рассмеялся.

— Но я же Водолей, — напомнил Финн. — И, если верить твоей сестре, я должен отличаться объективизмом и полным отсутствием эмоций.

— Наверное, именно из-за этого тебя и выбрали для участия в шоу, — покачала головой Кэт.

— Ну, я нередко замечаю за собой то, что я действительно объективен, и зачастую испытываю недостаток эмоций, — согласился Финн. — Но нельзя же допускать, чтобы голова все время управляла сердцем!

— Ты так считаешь?

— Искренне.

— Впрочем, это неважно.

— Очень даже важно. — Финн шагнул поближе к Кэт, забрал у нее букет и осторожно положил его на пол, не обращая внимания на маленькую лужицу, образовавшуюся на полированном полу. — Мне нужно было бы с самого начала все рассказать тебе, Кэт. И делиться всем, и хорошими новостями, и плохими. Я ужасно себя чувствовал оттого, что утаивал от тебя правду, Кэт. И чем дальше, тем труднее мне становилось раскрыться. И вот, наконец, моя мечта осуществилась. Какое облегчение я испытал в тот момент! Я ведь сразу рванулся к телефону, но как-то невнятно изложил тебе суть дела, так что ты, наверное, так ничего и не поняла. Мне тогда казалось, что я должен рассказать тебе обо всем с глазу на глаз. Но, вернувшись домой, как трус, я побоялся это сделать, потому что мне показалось, что ты не обрадовалась моему телефонному звонку, и значит, моя новость не слишком восхитит и удивит тебя.

— Меня удивило только то, что ты не первой рассказал мне о своем счастье, — покачала головой Кэт. — И очень обидело.

— Я знаю, — вздохнул Финн. — Хотя, признаюсь, понял это не сразу. Может быть, из меня и не выйдет замечательного ведущего ток-шоу, если я не способен разобраться в чувствах самого близкого мне человека.

— Все может быть.

— Но дело в том, — взволнованно продолжал он, — что это совсем неважно, получится у меня стать великим ведущим или нет, предложат мне другую работу через год или нет. Главное, что ты по-прежнему при этом будешь со мной!

Кэт молча уставилась на него.

— Я люблю тебя, — не унимался Финн. — И любил очень долго. Не могу сказать, что с самого первого дня, когда мы познакомились, потому что тогда мне просто хотелось овладеть тобой. Но потом я полюбил тебя, и это чувство не утихает с тех пор.

Кэт улыбнулась.

— И я буду продолжать любить тебя, что бы ни случилось, Кэт.

— Правда?

— Успех ничего не значит, если тебе не с кем разделить свою радость.

— Ты так считаешь?

— Разумеется, — страстно произнес он. — Об этом я тоже расскажу в одной из своих передач. Дело в том, что люди ценят счастье и любовь превыше всего остального, и это правильно.

— Даже превыше, чем «Мерседес Бенц Компрессор»? — Она умышленно назвала его любимую марку автомобиля.

— Намного.

— И превыше кругосветного круиза? — Он всегда мечтал о таком путешествии.

— Естественно.

— И даже превыше…

— Превыше всего, — решительным тоном повторил Финн.

Она взглянула ему в глаза. Они оказались сегодня ярко-синими, даже более яркими и манящими, чем море за окном, и тогда Кэт нежно дотронулась до его щеки.