Полночный блюз - Джилл Бейкер Страница 17

— Ой, извини, я не хотела помешать.

Полная седовласая женщина сердечно улыбнулась, погладив Рори по голове.

— Нет, нет, все нормально, Дженни. Дэвид и я просто… обсуждали наше… выступление.

— Я бы сказала немного иначе… А почему бы тебе не позвать своего друга к нам? Видишь, Бен как раз готовит чили? А в холодильнике у нас изрядные запасы прохладительных и горячительных напитков — кому что нравится.

— Хорошо, — согласилась Эдди, лучезарно улыбаясь Дэвиду.

Июньская ночь была достаточно прохладной. Орудовавший у огня Бен Долтон угощал всех фирменным блюдом — чили. Теперь чили горело в желудках пары дюжин музыкантов, собравшихся у его костра. Эдди сидела на складном стульчике, держа на руках спящую Рори, а Дэвид, стоя у фургончика Долтона, тихо беседовал с мужчиной, который записывал на магнитофон их с Эдди выступление.

Несколько молодых пар, обнявшись, танцевали под мягкие звуки одинокой гитары. Эдди усмехнулась, увидев, как Марта и Билл обнимались, укрывшись в тени дерева. Они подходят друг другу, с иронией подумала она. Практичная, любящая порядок Марта и Билли, который никогда не думает о завтрашнем дне.

Дэвид подошел к Эдди и, наклонившись, тихо прошептал, чтобы не разбудить Рори:

— Тот парень, с которым я сейчас разговаривал, записал нашу колыбельную на пленку. Это здорово, Эдди, это очень удачно! Я хочу, чтобы колыбельная была в альбоме.

Эдди энергично кивнула и ответила:

— Да, это станет прекрасной завершающей композицией.

Внимание Дэвида привлекли танцующие около костра пары.

— Когда это Марта и Курчавый успели стать лучшими друзьями? — Не дожидаясь ответа, он повернулся к Эдди и игриво потянул ее за подол платья. — Я-то думал, ты пригласишь меня танцевать, хотя обе мои ноги — левые!

— Такая мысль посещала меня, однако, по правде говоря, я тоже не балерина.

— Ну, значит, будем как два медведя!

В глазах Дэвида плясали лукавые огоньки.

— Ну и пусть! Не сидеть же здесь, как пара кумушек на завалинке! — Эдди громко вздохнула. — И это ночью, когда сияют луна и звезды, играет замечательная музыка и так хочется танцевать?

— Ты можешь куда-нибудь пристроить девочку?

— Наверное, можно положить ее спать в фургончик Дженни вместе с другими детьми.

Через десять минут Дэвид со смехом предупредил:

— Если я буду наступать тебе на ноги, не стесняйся, пни меня посильнее, — и повел ее танцевать.

— Как я давно не танцевала, — прошептала она, легко кладя руки ему на плечи.

Эдди опустила голову на плечо Дэвида и позволила обнять себя, почувствовав нарастающее возбуждение. Никогда еще она не таяла в крепких мужских руках. Не прошло и минуты, как она заметила, что Дэвид подводит ее к границе круга танцующих. Скоро он уже вел ее за руку к ближайшим деревьям.

Светлячки плясали обычный веселый танец, украшая ветви деревьев золотыми гирляндами. Ночь принадлежит музыке, подумала Эдди, услышав тихие звуки гитары. Они с Дэвидом остались одни. Со всех сторон их окружали деревья, под ногами стлался мох. Быстрые удары сердца сливались с жизнерадостным стрекотанием сверчков.

Эдди крепко сжала руку Дэвида. Он остановился, тяжело дыша. Обняв Эдди, он подвел ее к старому могучему дубу. Их губы слились в поцелуе прежде, чем Эдди успела сказать хоть слово. Она почувствовала щекочущие покалывания усов и бороды Дэвида.

Он медленно поднял ее руки вверх и прижал ладонями к дереву, словно захватывая Эдди в плен. Она застонала от удовольствия. Дэвид осыпал ее страстными поцелуями. Эдди почувствовала, как он крепко прижался к ней, и ощутила горячечный пульс его восставшей плоти. Свободной рукой Дэвид нежно поглаживал ее щеки, шею, подбородок. Потом его рука спустилась ниже, и Эдди почувствовала прикосновение его пальцев к ее напряженной груди. Дэвид начал играть с одним соском, пощипывая и щекоча, чем довел ее до крайней степени возбуждения. Эдди внезапно издала сладостный стон.

Хрипло шепча ее имя, Дэвид отпустил ее руки, и они легли ему на плечи. Эдди крепко обняла его, Дэвид раздвинул языком ее губы, и они вновь слились в глубоком, страстном поцелуе.

Через какое-то время он смог с трудом оторваться от нее и выдохнул:

— Эдди, здесь мы не сможем насладиться друг другом. Давай поедем домой. Любовь под звездами — это, конечно, очень романтично, но вокруг слишком много людей.

Эдди ласково взяла Дэвида за руку и приложила его ладонь к своей горящей щеке, потом стала нежно целовать его пальцы. На его лицо упал луч лунного света. «Вот он какой — неотразимый», — подумала Эдди. Она ничего не могла поделать с собой — не удержавшись, она лизнула его палец.

— Не надо, — простонал он, тяжело приваливаясь к стволу дерева. — Если ты не прекратишь, то можешь потом пожалеть об этом.

Эдди отпустила его руку, почувствовав внезапный стыд.

— Я, наверное, не слишком отличаюсь от всех твоих женщин.

— Эдди, что ты говоришь? Да от них до тебя — галактики, вселенная, не меньше. Ты совершенно особая!

Он взял ее под руку. Хотя их тела опять соприкасались, но Дэвид не прижимал Эдди к себе, пытаясь справиться с разгоревшейся страстью.

— Эдди, ответь, мы займемся любовью сегодня ночью? — тихо спросил он.

Их глаза встретились.

— Мы оба понимаем, что это будет слишком поспешно. Не торопи события, — ответила она.

— Значит, нет?

Он стал покрывать поцелуями ее лоб, нос и щеки. Эдди не возражала, но и не обнадеживала Дэвида, и он тяжело вздохнул.

— Ладно, я буду ждать, — промолвил он. — И когда этот день настанет, леди, вы будете сходить с ума от любви.

Эдди почувствовала, что у нее слабеют колени.

— Тебе не кажется, что ты слишком самонадеян? — спросила она, крутя пуговицу у него на рубашке.

Внезапно посерьезнев, Дэвид произнес:

— Нет, ведь речь идет о любви с тобой.

Эдди осторожно высвободилась и сразу почувствовала, как ей не хватает уюта и тепла, которые она ощущала в его объятиях.

— Поехали домой, и я поставлю тебе свою любимую запись, — произнесла она.

Дэвид уныло кивнул, а затем спросил:

— Это, случайно, не запись музыки кантри?

— Как ты угадал?