Никакого риска! - Кэрол Грейс Страница 17

— Что?

— Вы же слышали. Сегодня вечером мы идем в цирк. И никаких отговорок. Я плачу вам зарплату, и ваше время принадлежит мне. Хотя… там было написано, что представление для детей. Нас туда впустят?

— Конечно, впустят, но… Почему я? Почему именно сейчас?

— Понимаете, я никогда прежде не был в цирке, а вам он нравится. Мне хочется восполнить упущенное. Может, мне никогда больше не выпадет такой случай. Так что убирайте продукты, Золушка. Идите домой. Я вызову для вас такси, а вечером заеду за вами в шесть.

Элли ошеломленно молчала, но все-таки послушно упаковала мясо и картофель и убрала их в холодильник. Потом сняла фартук и повесила его на крючок.

— Ваше молчание я считаю знаком согласия, — нарушил молчание Джек. Почему она не радуется? Могла бы проявить хоть какие-нибудь чувства. Должно быть, воспринимает его приглашение как рабочую повинность. И это внушил ей он сам. — Это же была ваша идея. Вы же сами говорили, что я много потерял, — напомнил ей он.

— Я помню, — ответила девушка. — Просто пытаюсь освоиться с мыслью. Еще несколько дней назад я целыми днями торчала на кухне. Но вот вчера вечером я ходила на симфонический концерт, а сегодня пойду в цирк. И это необычно для меня.

— Давайте представим, что у нас сегодня выходной. Это бывает редко как у меня, так и у вас. Это мероприятие не является частью моей работы. И я даже подозреваю, что на моей карьере посещение цирка и вовсе никак не отразится. Но…

Элли стояла и ждала, что скажет Джек, но он не стал развивать свою мысль дальше. Он не знал, что сказать.

— Но… это может быть интересно, — с улыбкой закончила за него она.

— Конечно, интересно, — он улыбнулся во весь рот. — Ведь, возможно, я совершаю непредсказуемый поступок в первый и, наверное, последний раз в жизни.

Элли без труда подобрала одежду для похода в цирк. Джинсы и курточка подойдут прекрасно. Бальные наряды для цирка не нужны. И у выхода не будут дежурить фоторепортеры. Девушка приказала себе не делать никаких выводов из того, что Джек пригласил ее. Она вообще его не понимала. Да и надо ли? Ей ведь осталось отработать у него всего несколько дней. Потом она получит деньги и займется своим рестораном.

Если при всем этом она хорошо проведет время — что ж, тем лучше. Если ему приятна ее компания — хорошо. Сама Элли чувствовала себя с Джеком не очень комфортно. Ей постоянно приходилось напоминать себе, кто она и кто — он. Влюбляться в босса — не самый лучший способ утвердиться в жизни. Но мне это не грозит, думала девушка. Вот еще новости! Они едва знакомы, но и то, что Элли о нем знала, ни в коей мере не соответствовало тому, чего она ждала от мужчины.

Если она выйдет замуж, то лишь за человека, на которого можно положиться во всем, который хочет иметь семью, с которым можно прожить всю жизнь, пройти сквозь любые испытания. Конечно, ей хотелось и ослепляющей страстной любви. Только похоже, что с подобными требованиями ей никогда не найти себе мужа…

Зачем ей мужчина, у которого никогда не было нормальной семьи? Что за пара получится из них с Джеком? Но ничего! Скоро все закончится. Вот только сегодня они сходят в цирк — и все. Жизнь войдет в свое русло, Элли будет как и раньше работать на кухне, а Джек — в кабинете, в обнимку со своим сотовым телефоном. Она так плотно займется своим рестораном, что у нее не будет времени ни на симфонические концерты, ни на цирк. Успокойся и расслабься, скомандовала себе Элли.

Пространство под куполом пахло поп-корном и опилками. От этого запаха на Элли нахлынули воспоминания о детстве. Сиденья в первом ряду были даже лучше и удобнее, чем накануне в концертном зале. И состав зрителей был совершенно другим. Дети смеялись, прыгали, хлопали в ладоши и набивали рты разнообразной едой, пачкая при этом свои милые рожицы. Она покосилась в сторону Джека. Интересно, о чем он сейчас думает. Небось уже не раз пожалел, что пришел сюда.

Когда он отключил свой сотовый телефон, она удивилась и пожала плечами.

— Мне не хотелось бы беспокоить зрителей, — объяснил Джек, — и Тем более артистов.

Он едва не свернул себе шею, наблюдая за выступлением воздушных гимнастов, и с восторгом смеялся шуткам клоунов. Потом на арену вышли тигры с дрессировщиком.

Элли вертела головой, боясь пропустить самое интересное, и не заметила печального клоуна, ехавшего по кругу на колесе, пока Джек не толкнул ее в бок. Соскочив с колеса, клоун так потешно засеменил по арене, что Элли и Джек дружно рассмеялись.

— Если бы вы убежали из дома и нанялись бы в цирк, чем бы вы занялись? — спросил Джек.

— Стала бы воздушной гимнасткой, — мечтательно сказала Элли, наблюдая за полетом артистов на трапеции.

— Вы не боитесь высоты?

— Боюсь, но я привыкла бы. А вы кем хотели бы стать?

— Клоуном. Я бы так загримировался, чтобы никто не узнал меня. Тогда можно было бы шутить сколько хочешь, не боясь осуждающих взглядов.

Джек поманил разносчика и купил две порции сахарной ваты. Он сразу же откусил большой кусок.

— Нравится?

— Нормально. Так вот чего мне не хватало все эти годы!

Да, этого и еще кое-чего, подумала Элли. Не успела она облизать губы, как Джек наклонился к ней и слизал сахар медленным и легким поцелуем.

— М-м-м, как сладко! — Он еще крепче прижался к ее губам.

Девушка знала, что надо бы отстраниться, прервать поцелуй, но на это у нее не хватило сил. Она положила руки ему на плечи. Его поцелуй стал настойчивее и глубже. Элли задрожала от волнения, ее сердце заколотилось с бешеной скоростью, и она ответила на его поцелуй.

Что только о них подумают окружающие! Можно, конечно, надеяться, что никто не обратит внимания на пару в первом ряду, застывшую в поцелуе, словно вокруг них пустота, но ведь надо думать и о последствиях.

Эта мысль немного отрезвила ее, заставила взять себя в руки и отстраниться. Отвернувшись от него, чтобы он не заметил, как краска залила все ее лицо, Элли нарочито внимательно начала наблюдать за выступлением тигров, которые прыгали сквозь пылающий круг.

— Надеюсь, что дети ничего не видели, — проворчала она, стараясь успокоить дыхание.

— Конечно, ведь от такого зрелища дети обязательно станут играть с огнем.

Элли слегка повернулась в его сторону и улыбнулась:

— Вы знаете, о чем я говорю.

— Не совсем. Попытаюсь догадаться. Вы, наверное, вот о чем.

Он стремительно обнял ее, прижал к себе и приник к ее губам в жарком поцелуе. Ей показалось, что она летит в бездонную пропасть, из которой нет пути назад. Самое ужасное, что ей и не хотелось возвращаться. Не было ни музыки, ни криков, ни аплодисментов. Все исчезло. Из звуков остался лишь оглушительный стук ее собственного сердца.