Поцелуй разбойника - Мэри Грин Страница 17

— Мистер Ренни не слуга. И дай мне пройти.

Он стоял так близко, что она чувствовала его запах и видела блеск голубых глаз. Его близость волновала, и ей стало трудно дышать. Она презирала себя за то, что не может держаться так же спокойно, как он. Неужели он никогда не теряет самообладания?

Он вдыхал ее аромат как человек, истосковавшийся по красоте, впитывал прелесть ее лица, шеи, груди. Он был опьянен; его руки жаждали ее обнять.

— Отойди, Чарлз. Делиция и Ник ждут меня. — Она хотела обойти его, но он не двинулся с места.

— Он ждет, чтобы поглазеть на твою красоту и наговорить грубых комплиментов.

— Как и ты, — колко заметила она. — В самом деле, Чарлз, почему ты не пускаешь меня?

— Я хочу предупредить: будь осторожнее. Ренни пожирал тебя глазами, а Эмерсон проявлял к тебе повышенный интерес, — произнес он, с трудом сдерживаясь, чтобы не прижать ее к себе. Она уже и так сердита, а может рассердиться еще больше. — Ренни не тот человек, с кем следует поддерживать знакомство, а капитан…

— Хватит! — Маргерит гневно блеснула лучистыми янтарными глазами, которые ему так нравились. — Я ведь не указываю, с кем тебе дружить, Чарлз. Позволь мне решать самой.

— У Ренни скверная репутация. Он распутник и игрок.

— Как и большинство джентльменов, которых я знаю. — Гнев ее возрастал. — Ренни был школьным товарищем Леннокса. Не могу же я его выгнать из дома, когда он приезжает с визитом.

— Я могу это сделать за тебя, — пожал он плечами, не спуская с нее глаз: в гневе она была неотразима. Грозное выражение ее лица не предвещало ничего хорошего, но он не обращал на это внимания, пока она была так близко от него.

— Я не нуждаюсь в телохранителях, запомни! И не вмешивайся в мои дела. Я в состоянии сама о себе позаботиться. — В янтарных глазах вспыхнуло золотистое пламя. — Мне не нужен еще один отец, а в качестве друга ты не имеешь Права распоряжаться моей жизнью.

— Настоящий друг — преданный друг. Я принимаю твои интересы близко к сердцу. И советую…

— » Если потребуется совет, я попрошу его.

— Ты слишком свободно ведешь себя с джентльменами.

— Подозреваю, Чарлз, что ты… ревнуешь. По крайней мере так кажется — ты брюзглив и придирчив.

— Ревную? Я? — Когда истина дошла до его сознания, он сделал шаг назад, давая ей пройти. — Маргерит, как тебе не стыдно! Из всех невероятных…

— Тем не менее это правда. — Она задела его кринолином, проходя по узкой тропе, и поспешила к террасе.

Ревность. Он ощущал это слово как клеймо на груди, и, черт побери, Маргерит была права! Он опять сделал глупость — был слишком взволнован. Если бы только он мог о ней не беспокоиться. Он чувствовал и был почти уверен, что какая-то угроза нависла над ней. И было бы странно, если бы у нее не было неприятностей.

Чарлз пошел следом за ней. Она не позволит ему помочь, это ясно, но он не будет спускать с нее глаз и всегда будет рядом, если в этом возникнет необходимость.

Внутренний голос говорил ему: «Забудь о ней, Чарлз, иначе сойдешь с ума». Но он не мог избавиться от преследовавших его днем и ночью мыслей о ней: оставалось только пустить себе пулю в лоб.

Чарлз поднялся на террасу. Он казался себе усталым и постаревшим. Делиция была молода и красива. Почему ее красота и ум не находили отклика в его сердце? Это было невозможно объяснить.

— Вы не забыли, что сегодня пикник в моем доме, Маргерит? — подмигнув, сказал Ник.

«Отвратительно, — подумал Чарлз. — Слава Богу, хоть она не отвечает ему взаимностью». Ник взглянул на Чарлза.

— Я и тебя жду, — многозначительно произнес он.

— Спасибо, что не забыл обо мне, — с сарказмом в голосе отозвался Чарлз. Он взглянул на Маргерит, зная, что она поедет. После празднества в Лондоне она с радостью окунулась в водоворот светских развлечений. — Я ни на что не променяю пикник на берегу реки, — сообщил он и учтиво обратился к Маргерит: — Не желаете ли, чтобы я сопровождал вас, или я слишком навязчив?

Она захлопнула веер и сердито посмотрела на него.

— Благодарю, но меня проводят.

«Вот я и получил отставку», — подумал Чарлз и сдержанно поклонился.

— Я должен ехать. Это было довольно утомительное утро. Понимая, что ведет себя грубо, он все же не взял протянутую руку. Она наконец смягчилась:

— Спасибо, что помог с этим сломанным деревом, Чарлз. Прости, если я была с тобой резка, но сейчас у меня столько забот.

Ее глаза сияли, и Чарлз снова подавил страстное желание заключить ее в объятия, с трудом оторвав взгляд от милого лица. Он хлопнул Ника по спине:

— Охлади для меня бутылку рейнвейна. — И, с улыбкой поклонившись Делиции, направился к конюшне, где оставил своего Грома.

Маргерит смотрела на удалявшуюся широкую Спину Чарлза и не могла объяснить себе, почему она рассердилась. Он всего лишь предложил ей помощь, так почему же она не смогла с благодарностью ее принять? Почему ее всегда раздражает присутствие Чарлза? Обычно она редко превращается в колючего ежика, скорее наоборот. Иногда она себя не понимала.

Маргерит собиралась на пикник, когда вернулся Монтегю Ренни. Она знала, что этому негодяю не терпится получить тысячу фунтов. Ренни вошел в кабинет с таким видом, как будто дом уже принадлежал ему.

Маргерит так сильно сжала в руке гусиное перо, что оно сломалось, и бросила его на стол.

— Стервятник прилетел за падалью.

— Очень злые слова, дорогая. — Ренни перегнулся через стол. — Я приехал только за тем, что по праву принадлежит мне. Назовем это платой за услуги, которые я оказал вашему чистоплюю мужу.

Маргерит впилась руками в подлокотники кресла.

— Где вы спрятали тело сержанта?

Он, сложив пополам свое тощее тело, сел напротив нее в старое вытертое кресло.

— Вам незачем знать такие неприятные подробности. Отдайте мне деньги, и я уйду из этого дома.

— И никогда не возвращайтесь! — прошипела она, едва сдерживая гнев. — Вы должны обещать мне это.

Слабая улыбка появилась на его тонких губах, и Маргерит поняла, что в душе он торжествует. В его руках была власть, и он упивался ею. Испуганная, она беспомощно смотрела на его длинное хитрое лицо. Его глаза злобно поблескивали, делая похожим на ядовитую змею, приготовившуюся к броску.

— Вы жестокая женщина, Маргерит. Почему вы отказываете от дома старому другу вашего мужа?

— Мне вы не друг. Обычно я не приглашаю врагов на чашку чаю или на обед за моим столом.

— На вашем месте я был бы осторожнее, дорогая. Я не считаю себя вашим врагом, но если вы сделаете из меня врага, я буду безжалостным противником.

Маргерит, понимая, что он прав, не ответила ему так, как хотела бы. Не следовало больше злить его. Она выдвинула ящик стола и достала кожаную папку. В ней был чек на предъявителя в ее банке в Льюисе. Хотя все внутри ее протестовало, она швырнула чек на блестящую поверхность стола.