Все решает случай - Эдит Лэйтон Страница 17

Раф забрался на высокое место кучера в своем парном двухколесном экипаже, и при этом его охватило такое ликование, будто он покорил высочайшую горную вершину. Голова Рафа шла кругом, потому что Аннабел согласилась встретиться с ним и сейчас улыбалась ему. Ее мягкие локоны, переливаясь, блестели на солнце, а лицо светилось нежной белизной. Голубые, как васильки, глаза радостно блестели, и вся она источала аромат роз.

Раф щелкнул кнутом, и лошади тронулись. Он вдруг забеспокоился: ведь любые его слова могли прозвучать, как этот щелчок. Тем не менее мужчина не должен пасовать, если ему брошен вызов.

— Рад, что вы изменили свое решение, ~ осторожно начал Раф. — Относительно встречи со мной.

— Я тоже рада, — ответила Аннабел.

— Прошло уже десять дней.

— Значит, вы считали? — рассмеялась она.

— Да, — серьезно ответил он. Впервые за долгое время Аннабел не находила нужных слов. Раф не флиртовал, и ей было трудно общаться с ним, так как она привыкла к легкой, ни к чему не обязывающей беседе. Аннабел знала, что у Рафа прекрасное чувство юмора, но сейчас он был очень серьезен, и она, не готовая к этому, решила сменить тему.

— Я занималась все это время покупками. — Аннабел раскрыла зонтик. — Сейчас в Лондоне довольно скучно, но лето подходит к концу, и скоро начнутся балы и приемы. Мама не захотела даже слушать, когда я заговорила о платьях прошлого сезона. Я считаю новые покупки напрасной тратой времени и денег, но она неумолима.

— Графиня будет на чаепитии? — спросил Раф.

— О, конечно, все уже забыто. Однако женщина, гостившая у вас, произвела шокирующее впечатление! Слишком развязная и легкомысленная. Я не обвиняю маму за то, что она сделала такие ужасные выводы. Я тоже была потрясена. Но мама напомнила, что мужчина не несет ответственности за чьих-то друзей, поэтому не может отвечать и за сестру своего друга.

— Она не такая, как вам кажется, — твердо возразил Раф, глядя прямо перед собой. — Просто в это время мисс Форд думала только о брате. И она вовсе не легкомысленна.

— Пожалуй, «провинциалка» — более подходящее слово. Впрочем, не стоит больше говорить об этом, — добавила Аннабел, заметив, как помрачнел Раф.

— Хорошо. Тогда давайте обсудим, что вы наденете к обеду в Воксхолле в следующую субботу. Если, конечно, пойдете со мной.

Аннабел засмеялась, искренне обрадовавшись. В какой-то момент Раф держался так сурово и холодно, что она удивилась, как пришла ей в голову мысль делать ставку на него. Но затем он заговорил оживленнее, и настроение Аннабел изменилось. Конечно, Раф никогда не заменит Деймона, но он весьма необычен и этим заинтриговал ее. Она долгое время была совершенно равнодушна к другим мужчинам, а Раф пробудил в ней интерес, и это кое-что значит. К тому же он обожает ее.

— Обед в Воксхолле? — проворковала Аннабел, вертя на плече зонтик. — Не поздно ли спрашивать об этом?

— Если поздно, снимаю свой вопрос.

«Так ли уж он увлечен мною? Однако это даже еще интереснее».

— Нет-нет, — проговорила Аннабел. — Может, мне надеть голубое?

Раф повернулся и посмотрел на нее.

— Не важно. В любом случае я вижу только вас. Она закрыла глаза. Это прозвучало как сонет.

— Тогда голубое. — Аннабел улыбнулась.

Они пили чай вместе с матерью Аннабел, и Раф чувствовал себя неловко в присутствии графини. Аннабел, несомненно, больше походила на отца, как внешне, так и по характеру. Леди Уайлд, маленькая хрупкая женщина, привыкла повелевать, и это ощущалось во время беседы за столом, даже если она молчала. Ее пронзительный взгляд отмечал любое изменение в выражении их лиц, так же как и у всех собравшихся в чайной комнате.

Поэтому Раф сосредоточился на Аннабел, наблюдая, как она наливает ему чай. Его охватило необычайное волнение от того, с какой грацией и очарованием Аннабел делала это. Ее руки порхали, как маленькие бабочки на японской иллюстрации, которую он когда-то видел. Маленькие белые ручки… Раф обратил внимание на аккуратный гладкий овал ее ногтей и вспомнил ногти другой женщины — короткие, обкусанные, — которые та старательно прятала, даже играя на фортепиано.

Но их невозможно было скрыть. Эти ногти снова бросились Рафу в глаза прошлым вечером, когда она аккомпанировала и они пели дуэтом. Странно было видеть столь воспитанную благородную леди с такими ужасными ногтями, когда ее руки умело скользили по клавишам. Он вспомнил музыку и то, как они смеялись.

Аннабел посмотрела на Рафа поверх чайника — его голубые глаза были устремлены на ее руки, но взгляд был рассеянным. Он мысленно видел что-то другое, далекое. Это удивило и заинтересовало ее. Вчера вечером мать сказала, что Аннабел стремится завладеть им только потому, что не уверена, сможет ли добиться этого.

— Возможно, — ответила она.

— Но ты ведь знаешь, что способна сделать это, — сказала мать.

«Возможно», — мысленно проговорила Аннабел, а вслух спросила:

— Хотите молока? Не слишком ли горячий чай? — Она улыбнулась, когда Раф оторвался от своих раздумий и виновато посмотрел на нее.

— Чай хорош, благодарю, — ответил он.

Чаепитие продолжалось, но закончилось очень скоро. По крайней мере для Рафа.

«Как долго еще до субботы», — подумал Раф, распрощавшись с Аннабел. До этого дня ему не удастся увидеть ее, потому что она будет занята все дни и вечера. По крайней мере так сказала Аннабел, и Раф ничуть не удивился ~ она вела светский образ жизни и пользовалась успехом. К тому же они знали, что, если будут часто встречаться, все решат: дело идет к помолвке. Но Аннабел пока выжидала, и Раф не винил ее.

Три дня казались ему теперь очень длинным сроком, но все же не вечностью. Он найдет чем занять себя, так было всегда. И все же, глядя на закат, Раф испытывал тоску. Вечером его ждал хороший обед, приготовленный новым поваром, но теперь ему претила мысль есть в одиночестве. После того как Эрик с сестрой покинули его дом, Рафу казалось, что там еще более пусто, чем прежде.

Раф передал лошадей конюху и, направляясь к парадной двери, замедлил шаг.

Его ближайших друзей не было в городе, и Эрик с сестрой уехали слишком скоро к себе в Шропшир… «Но ведь есть еще клубы», — вспомнил Раф, просветлев. Кажется, он заплатил все членские взносы. А если нет, его все равно примут. Пусть слуги обедают в его столовой дома, а он поищет какое-нибудь развлечение.

Раф размышлял, куда бы направиться. Ему не хотелось за обедом говорить о лошадях, не хотелось также весь вечер обсуждать политику, и он отверг клубы «Уайте» и «Брукс». Не годится и «Будлс». Конечно, игра в карты возбуждает, однако глупо рисковать, когда голова занята другими мыслями.