Принц наслаждения - Николь Джордан Страница 17

Ну и что из того, что она красива, темпераментна и умна? Ведь она же едва не разрушила всю его жизнь! Почему же он постоянно забывает об этом, едва лишь увидит ее ангельское лицо, длинную стройную шею, покатые плечи и великолепное тело, облаченное в платье бронзового, под цвет ее смуглой кожи, оттенка? Выходит, одного лишь ее взгляда достаточно, чтобы он пришел в неописуемое волнение? Что же особенного в ее голосе, поцелуях, пальцах и прочих прелестях? Нет, подумал он в очередной раз, это какое-то наваждение. Да уж не ведьма ли она?

Охваченный внутренним жаром, маркиз даже слегка вспотел. Обтирая лицо платком, он вдруг понял, что все его воспоминания о Жюльенне и напряжение в чреслах при виде ее объясняются очень просто — разыгравшейся в нем похотью. Его неудержимо тянуло снова и снова обладать этой красоткой с лицом богини и телом куртизанки. Вот только бы ее сердце не было мраморным! Впрочем, подумалось ему, сейчас он бы закрыл глаза и на это, если бы мог овладеть ею немедленно, прямо в карете. С каким наслаждением он ласкал бы ее белые бедра, запустил пальцы в ее пышные волосы, дав волю всем скопившимся в нем чувствам!

Положа руку на сердце Дэр должен был признать, что это желание преследовало его на протяжении всех последних дней. Сцены соития с Жюльенной рисовались ему во сне, а по утрам его мучила головная боль.

В результате всех этих терзаний он едва не позволил низменным инстинктам возобладать над разумом. Ее рассказ о шатком положении в обществе, натянутых отношениях с французскими аристократами, отказывающимися считать ее ровней, о ее одиночестве и проблемах в театре показался ему поначалу искренним, и он проникся к ней жалостью и сочувствием.

Но теперь, борясь с неутоленным сластолюбием, он попытался внушить себе, что все это обман, ложь и уловка. Опытная актриса, Жюльенна, используя профессиональные навыки, искусно морочила голову таким наивным простакам, как он, умело играла на их душевных струнах. Ну как же ему было не посочувствовать женщине, с трудом сдерживающей слезы? Как не захотеть обнять это одинокое беззащитное создание, погладить по головке, утешить и успокоить?

Слава Богу, небеса своевременно ниспослали ему просветление! Довольно сентиментальничать с этой коварной лицедейкой! Пора воспользоваться ею для скорейшего сближения с хитрецом Риддингэмом, оставаясь при этом неуязвимым для ее чар.

Получив с утренней почтой письмо от Лусиана, Дэр удивился: он полагал, что куратор все еще находится в своем имении в Девоншире, возле беременной жены, которая со дня на день должна родить. Очевидно, руководство не отпустило его в отпуск, поскольку государственные дела требовали присутствия одного из лучших английских разведчиков в его служебном кабинете.

Но встретиться со своим агентом он предпочел в библиотеке клуба «Брукс», откуда они поехали на окраину города, в мастерскую гробовщиков. Там-, уединившись с Дэром в кладовой, Лусиан шепотом объяснил ему причину такой конспирации:

— Наши дела совсем плохи! Есть подозрение, что Калибан активизировался и нанес нам очередной удар. Утром найден труп!

— Проклятие! — в сердцах воскликнул Дэр. — Кто же пал его жертвой на сей раз?

— Следуйте за мной, — помрачнев, ответил Лусиан и повел его в мертвецкую — комнату без окон, от характерного трупного запаха которой маркиз едва не лишился чувств.

Лусиан сорвал саван с одного из трупов, лежавших на столах, и перед взором посетителей предстало бездыханное тело женщины лет двадцати, одетой в скромное темное платье.

— Бедняжку нашли в Темзе рыбаки. Ее звали Эллис Уотсон. Явных признаков насильственной смерти не обнаружено, однако у нас есть основания считать, что ее убили. В последнее время она работала компаньонкой супруги министра иностранных дел леди Каслрей. Вам понятно, откуда дует ветер?

— Пока не совсем, — уклонился от ответа Дэр. — Это как-то связано с недавно подписанным в Шомоне договором?

Он старался не смотреть на покойницу, боясь, что его стошнит. Смерть всегда вызывала у него отвращение и ужас, даже на похоронах своего деда он не присутствовал.

— Взгляни-ка на ее шею! — предложил Лусиан. — На ней видны подозрительные синяки. К тому же записка, оставленная ею перед своим мнимым самоубийством, написана не ее рукой. Это установили наши эксперты. Мы подозреваем, что ее убил любовник. Мисс Уотсон в последнее время носила на груди брошь из перламутра, якобы подарок ее жениха. Но в ходе обыска в ее комнате брошь не обнаружена. Странно, не правда ли? Прислуга сообщила нам, что незадолго до гибели девушка часто уходила куда-то тайком из дома. Воротник ее платья порван, возможно, кто-то сорвал с нее брошь в ночь ее смерти, скорее всего заметая следы.

— Ценную вещицу вполне могли сорвать с трупа и те, кто выловил ее из реки, — возразил ему маркиз.

Может быть, и так, — ответил Лусиан. — Однако согласитесь, что перед тем, как утопиться, не надевают украшений. И вот еще одно странное обстоятельство — пропали письма лорда Каслрея к супруге. Не похитила ли их эта девчонка? Я предполагаю, что Калибан сперва совратил ее, потом добыл при ее помощи кое-какие секретные сведения, после чего утопил, спрятав концы в воду.

Дэр наморщил лоб, обдумывая такую версию. Министр иностранных дел уже несколько месяцев находился в командировке во Франции, где вел с союзниками переговоры о послевоенном устройстве Европы. Несомненно, Шомонский трактат пришелся Калибану не по вкусу, потому-то он и начал атаку на лорда Каслрея, державшего в руках многие важные политические нити.

— Вы полагаете, что над министром иностранных дел нависла серьезная угроза? — наконец спросил он.

— Безусловно, — ответил Лусиан. — Я отправил ему в Шомон письмо с просьбой принять все меры предосторожности. И внедрил в его окружение своих агентов. Однако этого может оказаться недостаточно. — Он покосился на труп и вздохнул. — Пожалуй, мы можем уйти отсюда.

Лусиан вывел Дэра на свежий воздух и кивнул хозяину мастерской, чтобы тот начал готовить тело к погребению. Между тем маркиз с наслаждением вдыхал воздух, пропитанный гнилостными испарениями Темзы, и блаженно улыбался, словно очутился в розарии. Усевшись в карету, они снова отправились в клуб, и по дороге Дэр поинтересовался, какие у Лусиана основания подозревать Риддингэма в убийстве мисс Уотсон.

— Доказательств того, что он был с ней знаком, пока нет, — ответил, помрачнев, опытный ловец шпионов и предателей. — Однако нам доподлинно известно, что на прошлой неделе виконт мог соблазнить ее», как и раньше, до своей поездки в Йоркшир. Именно это вам и предстоит выяснить, мой друг. У вас есть какие-нибудь соображения на этот счет?

— Да, разумеется, — сказал Дэр, и глазом не моргнув под его тяжелым взглядом. — На следующей неделе я намерен организовать прием для близких друзей у себя в загородном доме. Приглашения лорду Риддингэму и его приятелям уже отправлены. Возможно, после банкета появятся какие-то новые нити. В том, что виконт примет мое приглашение, у меня нет сомнений, в письме я упомянул о том, что на ужине будет присутствовать и драгоценная мисс Лоран.