Не свободен! - Аврора Майер Страница 17

Виолетта

У девушки, которая как раз собиралась брать кредит, случилась истерика, её колотило то ли от страха, то ли от холода. Кондиционер вовсю дул прямо на наш «островок». Роман Валерьевич снял пиджак и надел ей на плечи.

— Виолетта, давайте без уныния, — обратился он ко мне после оказания помощи. — Ситуация, конечно, тяжёлая, но умереть мы всегда успеем. Помогите мне просмотреть, может, кому-то ещё хуже, чем нам, и они нуждаются в нашей помощи.

Я бы и сама не отказалась от реабилитации, но слова начальника звучали как приказ. И я, собрав себя в кучу, поднялась и стала осматривать заложников на предмет здоровья — нездоровья, вменяемости — невменяемости. К счастью, невменяемых не было. А вот нездоровые были. Один мужчина в возрасте вызывал опасения. Ему было плохо даже после принятой таблетки, которая у него была с собой. Давние проблемы с сердцем выдавали мешки под глазами.

— Воды! — закричал шеф. А потом резко последовал к краю периметра нашего ограждения.

— Какой воды? Ты что, в санатории? Сдохнет дед, туда ему и дорога. Мы его и пальцем не тронули, — сказал один из наших охранников, который внимательно следил за происходящим внутри.

— Слышишь, мразь! Быстро пододвинь кулер, он в двух шагах от тебя, — неожиданно грубо заговорил Роман Владимирович, и я всерьёз испугалась, что его могут сейчас убить.

— Ты что, совсем сдурел?

Быстро двигаясь к Роману Валерьевичу, грабитель ударил его прикладом. Начальник согнулся, корчась от боли, но подонок не останавливался и коленом сбил его с ног.

Я и ещё пара девушек одновременно вскрикнули, чем вызвали недовольство надсмотрщиков.

— Эй, полегче, а то мы так всех заложников потеряем! — сказал другой охранник.

— Перебить их всех и так нужно, меньше будет проблем.

Я в ужасе бросилась к начальнику, он лежал без сознания, но дышал.

— Есть среди нас врач?! — закричала я в ужасе. Никто не ответил. Тут в сторону нашего кружочка полетела бутыль с водой. Вода уже многим была нужна. Все с энтузиазмом восприняли её появление. Побрызгав на Романа Валерьевича, привела его в чувство.

— Роман Валерьевич, вы как, живы? Что за выходки? Вы с ума сошли? Вас могли убить.

— Вряд ли. Зато воду добыл, — улыбнувшись кровавой кривой улыбкой, сказал он.

— Да уж. Вы больше так не делайте.

Он привстал и сел рядом, облокотившись о стену. Смотрел в одну точку и непонятно, о чём думал.

Несмотря на внешнюю апатию, меня всю трясло изнутри. Исход неясен. Каждую минуту мы можем умереть.

— Какими кажутся пустяковыми проблемы на фоне такого события.

— Да.

— Что-то хотели бы изменить в своей жизни?

— Нет. То, что я хотела бы изменить, не поменяется.

— Значит, вы проживаете каждый момент как последний?

— Я бы не стала так пафосно говорить. Просто моя жизнь достаточно спокойная, однообразная, не считая последней недели. У меня нет необходимости принимать судьбоносные решения каждый день.

— Хотели бы изменить свой выбор? И не пойти в секретари? Тогда бы вы не оказались здесь.

— Да нет. Я оказалась бы, может, в другом месте, вы же знаете, судьба, она везде настигнет. Здесь я хотя бы в хорошей компании, — выдавила из себя улыбку. — На самом деле мной двигало желание помочь вашей невесте, уж очень она выглядела несчастной. Он засмеялся.

— Да вы что? Вот никогда бы не поверил, что Злата может выглядеть несчастной.

— Ну сейчас я немного поменяла своё мнение, думаю, она просто… хорошая актриса, — ещё раз прокрутив момент, сказала я. Роман Валерьевич засмеялся, услышав подобранное мною определение для своей любимой.

— Да, скорей всего, да.

— Но вы знаете, она всё же в чём-то несчастна, что-то её гложет.

Он внимательно на меня посмотрел, будто я открыла ему сакральную истину.

— Я тоже заметил… Но не знаю, что не так…

— Мне кажется, она боится вас потерять.

— Возможно, но не понимаю почему?

— Это уж я не знаю, не очень компетентна в любовных делах.

— Да, однако вы очень хорошо разбираетесь в людях.

Пожала плечами.

— А вы бы что-то поменяли?

— Не знаю. Нет, наверное. Знаете поговорку: лучшее — враг хорошего.

— Нет, никогда не слышала.

— Так вот, и мне грех жаловаться.

Со лба у начальника стекала капля крови. Я взяла и вытерла её подолом своей юбки, она была очень широкая, и даже кровь была не очень видна в складках.

— Жаль платье, оно вам идёт.

— Если мы отсюда выберемся, это будет меньшая из потерь.

— Это да.

— Знаете, самое мерзкое, что наша жизнь сейчас зависит от конченых идиотов. Насколько тупы эти люди! Просто бесит, что в мире цифровых технологий, когда можно взломать счёт и просто перевести средства, они устроили бойню. Хочется пойти и взбунтоваться!

Я сгоряча встала и на полном серьёзе собралась идти на разборки. Ярая злость обуяла меня. Мои родители, возможно, уже увидели всё в новостях и переживают, и не дай бог, с ними что-то случится!

Роман Валерьевич взял меня за руку и усадил обратно.

— Виолетта, пожалуйста, не надо! Убить не убьют, а покалечат точно. Оно вам нужно? Шрамы украшают только мужчин.

Часто дыша от гнева и негодования, уселась обратно.

— Вот об этом, пожалуй, буду жалеть. Сидеть и бездействовать — самое ужасное в такой ситуации!

— Да вы отважная дама?! Но всё же не стоит. Их слишком много. Позвольте решать вопрос профессионалам. Я думаю, сейчас работа уже идёт по всем фронтам.

Все столпились над пожилым мужчиной, ему становилось всё хуже и хуже. Парочка детей тоже начали терять терпение и потихоньку хныкали. Я удивлялась, что они продержались так долго. Все люди застыли в безнадёжной тревоге. Сколько мы уже здесь? Два, три часа? Счёт потерян, а надежда всё призрачнее. Я всё же не отпускала идею бунта на корабле. Но внимательно осмотрев посетителей банка, поняла, нам их не одолеть. Здоровых мужчин было всего-то пять человек.

Вдруг к нам быстро зашагал один из грабителей, он был доволен собой.

— Так. Больные, хромые и мамочки с детьми, на выход. Папочка заплатил за вас выкуп. Остальные остаются до перевода оставшейся суммы.

Все встали в радостном ожидании. Хорошая новость вдохновила. Даже дедок приободрился и сам проследовал к выходу при помощи таких же пенсионеров, как он.

Роман Валерьевич резко взял меня за руку и протолкнул к выходу.