Невеста с аукциона - Шарлиз Шелдон Страница 17

Сидела укачивала ногу, как младенца, и тихо плакала. Плотина спокойствия рисковала вот-вот прорваться. Хотя какое к псам спокойствие?! Я была в ужасе.

От холода первая конечность уже успела слегка онеметь, приглушая боль, но это был плохой знак. Очень плохой. Таким темпом можно получить обморожение, что повлечет за собой ампутацию. И об этом очень не хотелось думать…

Поменяла ногу. Из второй ступни торчало четыре осколка, так же глубоко зашедших в плоть.

Где-то хрустнула ветка, и я резко дернулась. Вгляделась в ночную темноту, но никого не видела и больше не слышала. Было очень страшно одной. За каждым деревом мерещились силуэты бандитов и всякой нечисти. Но стиснув зубы, я терпела и уговаривала себя быть сильной. За последний месяц эта аффирмация стала самой часто повторяемой.

Взялась за осколок и аккуратно под свой скулеж потянула.

– Попалась! – вдруг рявкнули над ухом и сильные руки схватили меня за плечи.

– А-а-а-а-а-а-а!!! – как же громко и сильно я закричала от испуга…

Мой визг эхом разносился на много километров, пока тот, кто меня поймал, не зажал мне рукой рот.

– Да заткнись ты! – мужчина с силой тряхнул меня, свалив с бревна, – Поднимайся и пошли.

– Нет…нет… лучше убей, а? – подняла на него слезящиеся глаза. Передо мной стоял разъяренный Алмазов собственной персоной.

Все те же джинсы, пуловер, легкая куртка. Смотря на одежду, мое тело стало трястись от холода.

– Убить? – рассмеялся мужчина, – Мы еще даже не начали, а ты уже просишь прикончить тебя? Чувствую, моя игра с тобой будет очень короткой и не долгой.

– Играйся с теми, кто равен тебе и может достойно ответить. А меня и до тебя месяц мучили! Думаешь, ты первый, кто меня купил? – хрипло закричала на него, – Чертас два! Амиров так же выкупил меня у отчима с матерью! Уж не знаю за какую сумму, но точно не за две копейки. Я этот месяц не жила, а существовала с мыслью, как бы все прекратить, а тут появляются те уроды и ты!

– Бедная, – без всякого сочувствия процедил он, – Не жизнь, а мучения. На свадьбу получила красный мерс, а хотела золотой?! Поднимайся! Живо.

Эта сволочь обогнул бревно и вцепился мне в волосы, поднимая наверх.

– Не могу, – истерически закричала, прыгая на одной ноге.

– Почему?

– Стекла впились в ноги, – с мучительным стоном показала ему кровавую кашу.

– Блять! – Алмазов отшатнулся и замер. Да уж, зрелище не для слабонервных, согласна, – А как бежала тогда? Зайцем петляла между деревьев. Мы тебя даже надолго потеряли из виду.

– На адреналине, – пожала плечами, – Пока бежала – терпела. Стоило остановиться, как боль появилась.

– Идиотка, – зарычал Алмазов, – Нехер было сбегать. Да еще и голышом.

– Мне никто не потрудился дать хоть какую-нибудь тряпку.

– А ты и не заслуживаешь, – рявкнул он.

Я не стала больше вести с ним бесполезный диалог. Боль отнимала все силы.

Мужчина пару раз рвано вдохнул, выдохнул и скинул с себя куртку. Подошел ко мне и с видом великого одолжения набросил ее на плечи. Я не стала показывать свой характер, быстро продела руки в рукава, застегнула молнию и утонула в вещи. Она была размеров на пять больше меня и источала горьковатый запах парфюма.

Алмазов наклонился и без лишних слов поднял меня к себе на руки.

Может, попытаться его задушить? Ага, скорее потом мой окоченевший труп найдут, а не его. Если найдут еще.

– Ты совершаешь большую ошибку, если хочешь мстить мне за грехи Амирова, – тихо сказала.

– Заткнись и сиди молча, если не хочешь ползти до дома на карачках, – сцепив зубы, процедил он.

Мне не хотелось его разглядывать, но взгляд сам по себе возвращался к лицу мужчины. В темноте было плохо видно, но я разглядела прямой нос с упрямым подбородком.

– Успеешь еще насмотреться, – вдруг хохотнул Алмазов, – У нас с тобой впереди много времени. Еще надоем тебе своей противной рожей.

– Много времени до чего?

Он на секунду задумался и сжал меня руками.

– До конца. Понимай, как хочешь, – его ответ сквозил одержимостью вперемешку с болью и ненавистью. Эта смесь чувств буквально ударила по мне, вызывая животный страх.

Скоро мы вышли из леса на какую-то пустынную дорогу и Алмазов поставил меня на одну ногу. Его лапища держала мою шею, будто в любой момент готовая ее переломить или сжать до характерного хруста.

Мужчина взялся за телефон и позвонил своим людям, чтобы те подъехали. Через десять минут вдалеке показался свет фар, а еще через какое-то время меня уже доставали из машины, так как мы приехали в его дом.

И снова подвал…

– Скоро приду, – многообещающе бросил садист и ушел.

Я включила обогреватель, пододвинула к нему матрас и легла прямо в куртке Алмазова. Так было теплее. Сил, чтобы вытащить осколки из второй ноги, у меня больше не было. Тело мертвым грузом лежало и ныло от боли. Так хотелось прекратить эти мучения одним махом.

Думая столь крамольные мысли, я все-таки с громким криком вытащила оставшиеся осколки. Всего четыре, но зато какие! Длинные, очень острые с одного края и с удобной частью, чтобы держать его в руках.

Выбрала самый большой и острый и припрятала в матрас, чуть-чуть разрезав его по шву. Пригодится, когда больше не будет сил оставаться в этом мире на правах вечной жертвы. Остальные три бросила на бетонный пол и почти выключилась, когда раздалось лязганье металлической двери.

На пороге стоял Алмазов с бутылкой воды и каким-то свертком.