Месть Ариадны - Инна Королёва Страница 17

— Может ты и прав, — неожиданно для него, согласился я. Мой тесть, человек своеобразный. Кто знает, может после смерти дочери, у него помутился рассудок?

— И что теперь? — поинтересовался отец.

— Теперь, я буду бдительней. Проверять камеры на входе — бессмысленно. Вряд ли он стал бы делать это своими руками. Скорее всего, случайный человек, что бы не вызвать подозрений, — размышлял я, — Необходимо приставить охрану к Дане.

— Юрий не причинит вред внуку!

— Не причинит, — это было верно, — Но перестраховаться не помешает. И мне нужны дополнительные камеры, о которых никто не будет знать! Здесь, — окинул взглядом помещение, — И на входе в номер. Если кто-то попытается еще что-то подбросить — я должен увидеть этого человека! — твердо заявил я. Не терплю около себя предателей. Сам им был, и жестоко поплатился. Жизнь преподнесла мне суровый урок, но я его усвоил.

Четыре года назад…

Осторожно усаживая сынишку в автокресло, я чувствовал на себе прожигающий взгляд жены. Напряжение витало в воздухе, и я понимал — буря не за горами. Сев я руль, я завел машину. Первые десять минут мы ехали в тишине. Наконец, Алена начала говорить:

— Как ты мог, Руслан? — с горечью спросила она.

— Прости, ты не должна была узнать.

— Ты сожалеешь только об этом? — чуть повысила она голос, но я шикнул на нее, кивая в сторону заднего сидения, где спал Даня.

— А о чем еще я должен сожалеть? — поинтересовался я, уверенно держа руль.

— Меркулов, ты просто мерзавец!

— Да что не так? У меня есть другая женщина и что?

— То есть ты считаешь, что изменять — это нормально? — с ненавистью спросила Алена. Мы были в гостях, когда на мой телефон пришла смс. По неосторожности, я оставил его на видном месте. Никогда не прятался, не видел смысла. Алена, никогда не заглядывала в мой телефон. Я считал, что она принимает ситуацию, как есть, все осознает, ведь наш брак — это сделка. Но сегодня что-то изменилось. Увидев сообщение от любовницы, жена взбесилась, и потребовала немедленно поехать домой.

— Алена, мы с тобой не в тех отношениях, что бы ты предъявляла мне претензии! — заявил я.

— Серьезно? То есть наш брак, наша семья — для тебя ничего не значит? — я слышал боль, в ее голосе.

— О чем ты, черт возьми? Эти отношения, никак не повлияют на наш брак. Мы же с тобой друзья, ты должна…

— Друзья?? — резким смехом, прервала меня Алена, — Мы — муж и жена! И ты должен быть мне верен!

— Что за вздор ты несешь? Неужели, у тебя никого нет, помимо меня?

— Представь себе! Я верна тебе и нашему браку!

— Ален, мы же поженились не по большой любви. Какая к черту верность? — я не понимал ее претензий.

— Ты слепой! — закричала она, совсем не думая о том, что может разбудить Даню, — Я люблю тебя уже много лет!

Это признание выбило меня из колеи. Любит? Меня? Искоса посмотрев на супругу, понял, что она не врет.

— Ты никогда не видел во мне женщину! Я и замуж за тебя вышла, думала ты узнаешь меня получше, привыкнешь, полюбишь! — выдавала она новые признания, — А ты крутишь у меня за спиной шашни, и нисколько этого не стесняешься! У нас ведь сын!

— Я люблю Даню, и для него ничего не изменится.

— Ты должен прекратить любые отношения на стороне! — потребовала Алена в приказном порядке. Меня это разозлило.

— С чего бы вдруг? — усмехнулся, снова бросая взгляд на жену. На ее лице, на секунду отразилась растерянность.

— Как же….

— А вот так, — пожал плечами, — Мы с тобой женаты, это да. Но я не обещал тебе вечной любви. Если ты что-то придумала себе — это твоя проблема, но никак не моя.

— То есть ты не собираешь…, - Алена не могла произнести вслух то, что было очевидно из моих слов.

— Прекращать отношения с другой женщиной? Нет, не собираюсь. Ты тоже можешь найти себе любовника.

Честно говоря, мне было без разницы. Это личное дело каждого, в чьих объятиях проводить время.

— Я ничего тебе не обещал. Ни верности, ни вечной любви, — повторил уже сказанные слова.

— Но ты дал надежду! — запротестовала Алена.

— Не я. Ты сама себе ее дала. Поговори ты со мной напрямую — было бы проще. Неужели ты не замечала, что у меня бывают другие увлечения? — уклончиво спросил я. Жена замерла, видимо обдумывая мои слова. Я уже решил, что она все поняла, как вдруг в девушку, словно бес вселился!

— Ненавижу! Мерзавец! Подлец! Сволочь! Ты жалкий предатель! — кричала она, начав бить меня, и тянуть в сторону.

— Прекрати! — заорал в ответ, позабыв о спящем сыне, но Алена не унималась. Видимо обида и злость придали ей сил, потому что мне было с ней не справиться. Удары были не сильными, но неприятными. Мне нужно было следить за дорогой, а тут еще истеричная баба под рукой. Все случилось за доли секунд. Супруга дернула меня за локоть, я потерял управление и все. Ощущение, полета и удар. А затем…Темнота.

Сейчас…

В той аварии Алена погибла, а я отделался частичной амнезией. Даня не пострадал, и мне хочется верить, что его уберегла его мать. Было трудно. Вина — давила на меня. Как я мог, быть так слеп? Почему не замечал, что жена испытывает ко мне совсем не дружеские чувства? Быть может, скажи она мне прямо — можно было бы избежать трагедии.

Отец Алены сильно переживал. Я под свою ответственность уехал из больницы почти сразу. Мне важно было находиться рядом с сыном. Меня мало интересовало, что творится вокруг. На похоронах жены, я не мог набраться смелости и подойти к могиле супруги. Было стыдно.

Моя жизнь резко изменилась. Наша ссора — уже казалась такой глупой. Ведь и любовница, сообщение от которой увидела жена — исчезла. Написала, что ее муж узнал о нашей связи, и нам нужно ее прекратить. Я не стал даже отвечать. Было плевать.

Сейчас, вспоминая это все, мне не дает покоя вопрос — почему Юрий Александрович не начал действовать тогда, сразу? Почему не начал задавать никаких вопросов? Он просто приезжал и уезжал. Отец сказал, что в аварии я виноват не был. Какая-то неисправность на дороге. Хоть тут судьба была на моей стороне, ведь я мог сесть. Но чувство вины за смерть Алены в любом случае будет преследовать меня до конца жизни.

А теперь, отец жены появился, и явно намерен подпортить мне жизнь. Что ж, пусть попробует. За эти годы, я стал увереннее, сильнее, жестче. И Даню — я ему точно не отдам.